Без всякого удовольствия перейдем теперь к театру XVIII века. Ведьма деградирует; она становится персонажем комическим и бурлескным; теперь она годится только для рождественской пантомимы: назовем такие постановки, как «Harlequin Mother Bunch», «Mother Goose», «Harlequin Dame Trot», «Ланкаширских ведьм, или Несчастья Арлекина» Чарльза Дибдина [622] , чья мишура, музыка и маскарадные переодевания привлекли внимание всех лондонских любителей дешевых развлечений в цирк зимой 1782 – 1783 годов.
Неким предвестием большого успеха яркой истории «Ланкаширских ведьм» пера Харисона Эйнсворта (эта работа наряду с мрачной пьесой «Rookwood», вероятно, лучшая работа этого талантливого писателя, ныне незаслуженно забытого) стало произведение плодовитого Эдварда Фицболла под тем же названием «Ланкаширские ведьмы, повесть Пендлского леса», «легендарная драма в трех актах», поставленная в театре Адельфи 3 февраля 1848 года. Видимо, работа над пьесой продвигалась достаточно быстро, поскольку лишь за месяц до этого, 3 декабря 1847 года, Эйнсворт в письме своему другу Кроссли из Манчестера сообщает, что принял выгодное предложение «Sunday Times», получив 1000 фунтов стерлингов и авторские права с тем, чтобы он закончил свое новое произведение «Ланкаширские ведьмы» и оно бы появилось в качестве сериала в газете. К тому времени он уже разработал план, о чем и сообщил, видимо, Фицболлу и даже позволил ему использовать некоторые сырые черновики, так как хотя пьеса и роман имеют мало общего, можно даже сказать, ничего, главная героиня постановки Лесная Бесс, «возрастом 140 лет, бывшая аббатисса св. Магдалены, осужденная за свои преступления жить больше, чем принято у людей», – никто иная, как затворница Изольда де Гетон [623] . Четвертая сцена второго акта представляет руины аббатства Волли в полночь. Зритель слышит магические песнопения, и картина на сцене полностью меняется; разрушенные арки сливаются в совершенное строение; плющ исчезает с окон, и разноцветные стекла сверкают золотом; заброшенный алтарь блестит мириадами свечей. Хор монахинь восстает из могилы для танца с призрачными кавалерами. Среди монахинь Наттер, Демдайк и Шаттокс, «три страшные сестры, обреченные за свои грехи стать ведьмами». Но они не произносят ни слова и не играют никакой роли в дальнейшем развитии действия. В целом это сценическое действо смотрится очень неплохо. Видимо, многое здесь заимствовано от населенного духами монастыря «Роберта Дьявола» Мейербера, поставленного Королевской академией в Париже в ноябре 1831 года и затем данного в пиратской форме в Друри Лейн и Ковент Гарден всего через несколько недель. До оригинала этой постановке, однако, далеко. В мелодраме Фицболла О’Смит играет цыгана Даллана, это новый персонаж; мисс Фосет (миссис Бланд) – Лесная Бесс. Пьеса смотрится в театре достаточно трагично и в целом, как уже было сказано, производит впечатление, однако совершенно не дотягивает не только до уровня Миддлтона, но даже и Барнса.
Шелли сделал великолепный перевод, в котором столь проявился его гений, некоторых сцен из произведения Кальдерона «El Magico Prodigioso», на мой взгляд, являющегося прекраснейшей песней этого испанского соловья. С другой стороны, общепризнанна и, на мой взгляд, не лишена некоего особого пафоса трагедия Лонгфелло из жизни Новой Англии «Джайлс Кори с Салемских ферм» [624] . Честная искренность Коттона Мэтера, добродушный, но вспыльчивый характер самого Кори, несвоевременный скептицизм его жены, который многие воспринимают, скорее, как здравый смысл, истерия Мэри Уолкот, предательство Джона Глойда – все это Лонгфелло выписывает с необычайной искусностью, создавая несколькими скромными штрихами неповторимых и имеющих яркую индивидуальность персонажей.
Во французском театре мы имеем постановку начала XIV века «Miracle de Nostre Dame de Robert le Dyable» и в 1505 году «Le mystere du Chevalier qui donna sa femme au Diable», с десятью персонажами. Как и можно было ожидать, в длительный классический период развития французской литературы ведьмы не могли пробиться на сцену. Они воспринимались бы как дикая и даже чудовищная фантазия. Та к продолжалось до тех пор, пока 24 флореаля в год XIII (11 июня 1805) в Theatre francais не была поставлена пьеса, сюжет которой связан с магией, это были «Les Templiers» Райнара. Прошло несколько лет, и «Le Vampire», интригующая мелодрама Шарля Нодье и Кармуша, была поставлена 13 августа 1820 года, собрав весь любопытствующий Париж в Порт-Сен-Мартен. В 1821 году два автора рангом пониже, Фредерик Дюпуи-Мере и Виктор Дюкань, снискали успех своей пьесой «La Sorciere ou l’Orphelin ecossais».
Александр Дюма вместе с одним из своих «соратников» Огюстом Маке сотрудничали, если можно так выразиться, в написании грандиозной пятиактной драмы «Урбан Грандье» (1850). «La Sorciere Canidie», одноактная пьеса Аврелина Вивье, была поставлена в Бордо в 1888 году и не стоит особого разговора. «La Reine de l’Esprit» (1891) Мориса Поттеше основана в известной мере на «Comte de Gabalis», а трехактная драма того же автора «Chacun cherche son Tresor», «histoire des sorciers», была поставлена в сопровождении хорошей музыки Люсьена Мишле (1899). Существует много вполне очевидных причин, по которым я лишь упомяну «Les Noces de Sathan» (1892), «drama esoterique» Жюля Буа и «Les Basques ou la Sorciere d’Espelette», лирическую драму в трех актах Локена и Мегре де Беллиньи, поставленную также в Бордо в 1892 году. Интерес, которые могут вызвать эти произведения, носит, так сказать, локальный характер. «Les Mases» (sorciers) Альфонса Тавана, легендарная драма в пяти актах в прозе и стихах, была поставлена в 1897 году и сопровождалась балетом, хором, механическими эффектами и широкой рекламой. «Vers leSabbat» Сержа Бассе, «evocation de sorcellerie en un acte», поставленная в том же году, не представляет интереса. Также и проработанный в достаточной степени эпизод «Le Sabbat et la Herse Infernale», где Сатану играет господин Бенли, которого можно было видеть в Фоли Бержер («Une Soir de Folie», 1925 – 1926) стоит лишь мимолетного упоминания.
Ближе к нашим дням следует отметить «La Sorciere» Виктора Сарду, жестокую, но эффектную мелодраму. Она была поставлена в театре Сары Бернар 15 декабря 1903 года с де Максом в роли кардинала Хименеса и Сарой Бернар в роли мориски Зорайи и добилась заслуженного успеха. Действие трагедии происходит в Толедо, anno domini 1506; акт четвертый разворачивается в помещении инквизиции, акт пятый – на площади перед собором, где уже разложен костер, ждущий своих жертв. Благодаря гению великой актрисы эта сцена получилась поистине душераздирающей. Конечно, пьеса вместе с тем очень неустойчива, рассчитана на эффекты, совершенно не исторична, но при всем при этом в качестве театрального действа «La Sorciere» весьма притягательна, во всяком случае, для тех, кто не настроен на интеллектуальное действо.
Адаптация Джоном Маснсфилдом норвежской пьесы Вирс-Йенссена «Ведьма» [625] , драмы в четырех актах, сильно отличается от всех вышеперечисленных пьес. Здесь мы имеем дело с психологическим исследованием, сравнимым с действием
