Избрание Колесникова командармом можно отчасти объяснить давним соперничеством между двумя наиболее вероятными кандидатами на эту должность – комбригами Богуславским и Кузнецовым, а отчасти и личными качествами самого Колесникова.
Родившийся в 1894 году в Старой Калитве в многодетной /4 сына и 4 дочери/, но зажиточной крестьянской семье Иван Колесников в годы первой мировой войны прошел нелегкий путь от рядового солдата до младшего унтер-офицера и командира взвода; воевал на Кавказе, на турецком фронте. Об участии Колесникова в гражданской войне достоверно удалось установить следующее. В мае 1919 года он служил рядовым красноармейцем конной разведки 107-го /с августа 1919 года- 357-го/стрелкового полка 40 -й Богучарской стрелковой дивизии. В конце мая 1919 года Колесникова назначают командиром взвода, затем – комендантом штаба полка, а в начале января 1920 года – временно исполняющим должность командира 3-го батальона 357-го стрелкового полка. Воевал и характеризовался по службе весьма неплохо. Только во второй половине 1919 года Колесников был ранен не менее двух раз. Вероятно, после очередного ранения, 18 июня 1920 года Колесников вступил в должность казначея своего полка и через неделю убыл в командировку в отдел снабжения дивизии. На этом след Колесникова в архивных документах обрывается. По некоторым недокументальным данным, казначей 357-го полка И. С. Колесников совершил крупную растрату денег и дезертировал, а когда добрался домой, в Старую Калитву, там уже началось восстание, военным руководителем которого он вскоре стал.
Но как бы там ни было, Иван Колесников, бесспорно, обладал незаурядными командирскими качествами, богатым военным опытом и исключительной личной храбростью. Под его началом 1-я антоновская армия резко активизировала свои действия и уже не избегала встреч даже с крупными и сильными красноармейскими частями.
Так, 5 марта, недалеко от станции Жердевка, Колесников провел тщательно продуманную и подготовленную операцию против 14-й отдельной кавбригады красных. 2-й кавполк этой бригады был просто-напросто загнан повстанцами в реку Савалу, откуда потом еле выбрался. А находившемуся километрах в десяти от него 1-му кавполку бригады пришлось еще труднее, так как свои основные силы Колесников бросил именно против этого полка. Произошел шестичасовой упорнейший бой, в результате которого 1-й кавполк отступил почти на 10 километров. Ход этого боя довольно подробно воспроизведен много лет спустя /с неизбежными в таких случаях неточностями/ одним из его активных участников – командиром 2-го эскадрона 1-го кавполка Георгием Константиновичем Жуковым в его мемуарах 'Воспоминания и размышления'. А рассказывая об этом же бое известному советскому писателю Константину Симонову, Г. К. Жуков по-солдатски прямо сказал, что в тот день 'антоновцы крепко всыпали нам'. В бою 5 марта 1921 года 1-й кавполк потерял убитыми и ранеными 63 человека.(217) 25 из них были бойцами эскадрона Жукова, который в начале боя находился в авангарде полка, а при вступлении – в арьергарде. Под самим Жуковым в этом бою дважды убивали коня, и не раз его жизнь была на волосок от смерти. За умелое руководство эскадроном и личную отвагу, проявленные в этом тяжелейшем бою под Жердевкой, Г. К. Жуков в 1922 году был награжден орденом Красного Знамени. Это был самый первый орден в жизни величайшего полководца ХХ века.
7 марта отряд самого Колесникова /получивший в антоновской армии наименование 1-го Богучарского полка/, численностью в 500 сабель при четырех пулеметах, напал у села Семеновка Борисоглебского уезда на две красноармейские роты /всего 268 человек/. Отстреливаясь, красные стали отступать, а сторону села Уварово, где имелся сильный гарнизон. Но Колесников сумел отрезать ротам путь отхода и потребовал сдаться. Большинство красноармейцев сразу стали бросать винтовки на землю. Только человек тридцать решили не сдаваться и попытались с боем вырваться из кольца. До Уварово удалось добраться лишь одному командиру роты и одному красноармейцу.
8 марта в Семеновку, где расположился штаб 1-й повстанческой армии, приехали представители антоновского Главоперштаба, являвшегося теперь фактически штабом 2-й повстанческой армии. Приезжие передали Колесникову, что Антонов требует от него, как от командующего 1-й партизанской армией Тамбовского края полного и беспрекословного подчинения, а также просит поделиться частью захваченного у красных оружия. Но Колесников неожиданно заявил представителям Антонова, что он решительно отказывается безоговорочно подчиняться Александру Степановичу, а также делиться взятыми в бою трофеями, в том числе и оружием.
Дерзкий ответ Колесникова вызвал недовольство у некоторой части повстанцев 1-й армии. На бурном митинге, состоявшемся по этому поводу 9 марта в лесу между селами Петровское и Моисеево Борисоглебского уезда, произошел даже небольшой раскол 1-й армии. Однако основная ее часть пошла за Колесниковым, в защиту позиции которого выступил авторитетный в среде тамбовских повстанцев Иван Кузнецов.
Случившийся раскол не повлиял сколько-нибудь существенно на боеспособность и даже на численность 1-й партизанской армии Тамбовского края. А Колесников по-прежнему был очень активен, если не сказать – агрессивен.
20 марта 1-я повстанческая армия под его командованием нанесла на территории сопредельного с Тамбовщиной Бобровского уезда Воронежской губернии чувствительное поражение кавалерийскому соединению И. Н. Березовского, созданному, как известно, специально для ликвидации отряда самого Колесникова. В результате этого боя у села Щучье /ныне Эртильского района Воронежской области/ в руки антоновцев попали 2 трехдюймовых орудия и 7 пулеметов. А, кроме того, повстанцы целиком вырубили батальон коммунистов, осуществлявший охрану артиллерии отряда Березовского.
23 марта явно не оправдавший возлагавшихся не него надежд Михайлов-Березовский сдал командование своим потрепанным соединением бывшему комбригу
1-й конной армии Семенову.
Но, как оказалось, это был последний успех антоновского командарма И. С. Колесникова. 22 марта у села Талицкий Чамлык, что на стыке современных Воронежской, Липецкой и Тамбовской областей, произошел ожесточенный встречный бой семи полков 1-й повстанческой армии с 14-й отдельной кавалерийской бригадой красных под командованием бывшего поручи-ка Александра Александровича Милонова и батальоном 89-го стрелкового полка 10-й стрелковой дивизии. Потери повстанцев в этом крайне неудачном для них бою составили около трехсот человек убитыми и ранеными, а также 2 орудия и 6 пулеметов.(223)
В этот же день в сорока километрах северо-восточнее Тамбова попала в окружение 2-я повстанческая армия под командованием самого Антонова /свыше 5 тысяч человек при 3 орудиях/. Разделившись на три части, антоновцы стали прорываться из кольца. Двум группам это вполне удалось, благодаря хорошему знанию местности, а вот третьей (численностью до 1000 человек) явно не повезло: при прорыве она была наполовину уничтожена. Кроме того, у антоновцев было отбито 6 пулеметов, а также найдены спрятанные ими при отступлении 2 орудия.
День 22 марта 1921 года можно без преувеличения назвать днем перелома в ходе вооруженной борьбы на Тамбовщине. Отныне инициатива полностью и окончательно перешла в руки советских войск.
Большой силы удар по антоновским армиям нанесло объявление Полномочной комиссией ВЦИК по борьбе с бандитизмом в Тамбовской губернии двухнедельника добровольной явки повстанцев с повинной. 20 марта Полномочная комиссия ВЦИК выпустила обращение 'Ко всем участникам бандитских шаек', в котором говорилось:
'1. Советская власть строго карает подстрекателей и вожаков бандитских шаек, но она милостива к трудовым крестьянам, втянутым по неразумению или обманом в это разбойное дело.
2. Рядовые участники бандитских шаек, которые являются добровольно и с оружием в штаб красных войск, получают полное прощение; те из них, кто являются дезертирами, будут отправлены в Красную Армию без всякого наказания, остальные будут отпущены по домам на честное крестьянское слово.
3. Вожаки и подстрекатели, если явятся добровольно и принесут чистосердечное раскаяние, будут преданы гласному суду, но без применения высшей меры наказания, причём суду предложено применять в самых широких размерах условное осуждение, т. е. отпускать на свободу с указанием, что если совершит новый проступок, то будет взыскано вдвое.
4. Разграбленное в советских хозяйствах и кооперативах народное имущество должно быть возвращено.
Срок явки и возврата имущества – до 5 апреля.'
