– Это я вам и задаром изложу, – отвечал Дамло. – Каждый имеет право увидеть, что захочет: охотник дракона отстреливает, булочник миллионами ворочает. А я всегда хочу видеть все, как оно есть на самом деле, без вранья, и неукоснительно исполнять! Если вам не понятно, так только из-за вашей безответственности.
– Стоп! – сказал Рей. – Как вы смогли сбросить с моста Биллендона и господина Ауселя?
– Знал, что совершат наезд, и сбросил! Сначала-то сам хотел встать на дороге, по привычке: начинал регулировщиком, потом думаю: какого черта, они же меня не увидят, проедут насквозь…
– Мэра насквозь, стену насквозь – вас все равно что нету, господин Дамло! А в Биллендоне центнер весу! Как же…
– Не впрок тебе наука. Повторяю: вижу, что хочу. Хочу видеть то, что есть на самом деле. Теперь сообрази: если я захотел увидеть, что я сбросил его в воду, то, согласно правилам, увижу, а раз я это увидел, значит, он натурально окажется в воде, потому что видеть вранья я не заказывал, это было бы не как на самом деле, а сплошное надувательство, понял теперь?
– Господин Дамло, вы гений! – ответил Рей.
– Никогда не занимался! – отрубил Дамло сердито.
– Выходит, – сказала Марианна. – вы можете все, что угодно?
– В пределах закона, мамзель!
– Зачем же вы нас усыпили? – спросил Биллендон.
– Помощники нужны, – сказал Дамло. – Один не поспеваю. За сыщиком самим глаз нужен, отворотись – споются!..
– Вы же могли заставить их увидеть нас, не усыпляя! – сказал сыщик, ни капельки не обидевшись.
– Что вы мелете? Это было бы ненатурально и вредно: является галлюцинацией. А тут здоровый сон.
– Но мы-то с вами никому не видны, не слышны, спим себе в подвале, путешествуем.., мысленно, а они стоят где стояли, видят то, что без этого видели, плюс вас и меня – ну, какая же разница?
– Еще какая! – воскликнул Рей.
– Сержант, – сказала чинно Марианна, – я скажу своему папе, чтобы он сделал вас министром!
И тут господин мэр увидел в щель такое, что на его реденькой макушке зашевелились волосы: Марианна, взмахнув руками, взмыла под потолок. Все, включая всполошившегося гипнотизера, в изумлении подняли головы. Кьерк заскулил.
– Вы что, никогда не летали во сне? – крикнула сверху девчонка. – Захотите-ка увидеть, что летаете?
Рей пробкой взлетел вслед за ней. Биллендон медленно поднимался в воздух тоже… 'Ах, мой милый Августин!' – подумал г-н мэр и попятился в кусты… Оттуда он мог наблюдать, как г-н Жюстип оглядывался, потеряв его из виду, как махнул затем рукою, помчался к мотоциклетке… 'Да ну их совсем! – подумал г-н мэр. – Ограничимся чисто хозяйственной деятельностью!' К сожалению, ни он, ни насмерть напуганный гипнотизер не увидели самого главного, да и не смогли бы увидеть, как Дамло слегка развел локти, сердито кашлянул, взмахнул кистями рук и, не теряя достоинства, поплыл в воздухе! Сыщик ринулся за ним, кувыркаясь, барахтаясь, как необученный птенец возле родителя. Бессмысленный восторг сочился в его душу по замусоренным каналам – и проник, полился, обжигая… Сыщик жизнерадостно хихикнул.
– Скорей к Даугенталю! – закричал Рей.
– Сперва надо этого изолировать, – заявил Дамло, указывая на гипнотизера.
– Да пускай его кондрашка хватит! – ответила Марианна – Не бойтесь, усыпляльщик не насовсем!
Но гипнотизер этого не услышал, поскольку паралич его уже разбил.
Они вылетели наружу через дверь, когда первые колонны пешего воинства маршировали уже к зданию, увенчанному золотым сфероидом.
– Пора будить, – сказал Биллендон.
– Осторожнее, – сказал Рей, – чтоб не перепугались!..
– Всех, кроме нас, – сказала Марианна. – Кто как, а я запрещаю себе просыпаться!
Биллендон и Рей переглянулись.
– Одна-то ты много чего натворишь, – сказал Биллендон. – Придется составить компанию! Что с вами, Дамло?
Яйцо Дамло побагровело, исказитесь. Он что-то силился сказать, но смог только ткнуть пальцем в серьгу, из которой доносился говорок репортера:
– Господин Эстеффан вынимает иглу из мускулистой руки сержанта! Второй укол получает господин частный детектив!
– Ой! – пискнул сыщик – и сразу словно бы растаял в воздухе.
Дамло все еще сопротивлялся, скрипя зубами. Помутнели глаза, и под слова репортера: 'Идея оказалась правильной: наркологические уколы произвели ожидаемое действие, сержант исчез столь же внезапно, как появился, – вместе с серьгой…
– Я их прикончу! – завопила Марианна. – Хочу, чтоб они облысели все – мэр, этот Жустель, или как его, связывальщики!..
– Ты еще позолоти им лысины, – посоветовал Рей, обрадованный тем, что она не поступила хуже.
– Добро переводить! – ответила Марианна. Мэр, сидя в кустах, не слышал этого разговора. Но его словно ветер по голове погладил. Вискам и затылку стало непривычно прохладно. Мэр потрогал голову – как бильярдный шар! Только что были волосы, не так много, но все-таки, куда они девались? 'Ах, мой милый Августин, Августин, Августин.., вот н дожил до седин, черт тебя возьми!' Страшновато было увидеть в упор эти лица, серые от усталости, с неподвижными тусклыми глазами, ряд за рядом… Победоносная армия, двинутая на завоевание того, о чем она понятия не имела, лишенная теперь командиров, но все же движущаяся вперед во исполнение последнего приказа и готовая двигаться, пока выдерживают ноги и сердца.
Г-н мэр, лысенький, сидя в кустах, принимал этот жуткий парад. Было ему грустно, было чего-то жаль…
– Наваждение какое-то! – спохватился Биллендон. – Сейчас они посыплются с обрыва! Эй, проснитесь!
Результат был для всех неожидан.
Спящие пробудились только на миг. Лица ожили. Засверкали глаза, оглядывая этот удивительный новый мир, и тут же закрылись снова. Колонны рассыпались, каждый повалился где стоял, и каждый уснул на свой манер, обыкновенным человеческим сном, избывая нечеловеческую усталость.
– Ну, братцы, это надолго, – сказал Биллендон.
– И пускай себе! – сказала Марианна, прислушиваясь. Не взрыв – эхо отдаленного взрыва донеслось откуда-то из глубины чащи… И приближающийся шум мотоциклетного мотора…
– Рей! Это мамочка!
