– Для каких еще любовных дел?! – возмущенно переспросила Энн, чувствуя, что краснеет. – Мартин помог мне в трудную минуту. Он был единственным человеком, который поверил мне. В то время как дядя подыскивал клинику, считая меня сумасшедшей, Мартин пытался разобраться в странностях вместе со мной. Правда, после того как выяснилось, что ничего таинственного и мистического в доме моей бабушки не существовало, а зеркало было самым обыкновенным предметом интерьера, вполне вероятно, что Мартин тоже счел меня чересчур впечатлительной.
– Прости, Энн, я не думал, что моя затея с письмом положит начало столь серьезным проблемам.
– Ты ведь и не мог этого знать, ведь так? Я сама все придумала. Вообразила себя самой умной. Дядя ведь говорил, что я фантазерка. Я ему не верила. Сейчас я понимаю, какой дурочкой была. Я запрещала ему смотреться в зеркало, говоря, что оно может его убить… На его месте любой счел бы меня безумной.
– Энн, уверен, что дядя не считает тебя сумасшедшей.
– Дядя не считает, а вот Мартин… – Энн вздохнула и умолкла.
– Может быть, тебе позвонить ему самой?
– Ни за что. Он примет меня за надоедливую девчонку.
– Я мало знаком с Мартином, но он показался мне чутким и понимающим парнем. К тому же он очень хорошо к тебе относился. Это было видно невооруженным глазом.
– Он носился со мной, как с ребенком.
– А вот тут, милая, позволь с тобой не согласиться. Я видел, какими глазами смотрел на тебя Мартин. Поверь мне, это был взгляд далеко не родительский.
– Правда? – с затаенной надеждой спросила Энн.
– Абсолютная правда. Мартин смотрел на тебя так, как влюбленный мужчина смотрит на желанную женщину. Я даже приревновал, – со смешком закончил Эван.
– Что за глупости!
– Только не пытайся меня убедить в том, что не влюблена в Мартина. – Он шутливо погрозил дочери пальцем. – Да от вас обоих разве что искры не летели.
– Тогда почему Мартин мне не звонит? – с вызовом спросила Энн. На ее глазах блеснули слезы.
Она таила свои чувства, не открыв причину своей печали ни любимой тете, ни дяде. Тетя Долли вечно ворчала, стоило Энн заговорить о мальчиках. Криса она недолюбливала, считая, что ее племянница еще слишком юна для серьезных любовных отношений. Если бы Энн привела в дом в качестве своего бойфренда парня на семь лет старше ее, то тетя Долли еще долго читала бы ей проповеди о нравственности.
Странно, но именно отцу она смогла открыться и поделиться своими переживаниями. Наверное, сыграл роль эффект доверительного отношения к малознакомым людям. Часто люди делятся самыми сокровенными мыслями и тайнами с попутчиками в поезде или таксистами. Или это был зов крови? В глубине души Энн знала, что отец не осудит ее. Что бы они ни сделала, как бы опрометчиво ни поступила, он всегда будет на ее стороне, всегда поддержит. Пусть даже долгие годы они были далеко друг от друга. Энн хотела наверстать упущенное время и возможности.
Она встречалась с отцом два-три раза в неделю. Они гуляли по улицам, сидели в кафе и болтали обо всем подряд. Об этих встречах Энн никому ничего не рассказывала, а ведь ничто так не сближает людей, как общие тайны.
– Почему ты сама ему не позвонила? Возможно, он не хочет отвлекать тебя от учебы. Ты ведь наверняка уже успела пожаловаться ему на то, как тебе трудно.
– Я не стану звонить первая.
– Узнаю воспитание твоей тетушки.
– А моя мама поступила бы иначе?
– Разумеется. Камилла всегда получала то, что хотела. Никакие старомодные привычки и нравы не помешали бы ей добиться любви понравившегося мужчины.
– Но разве мужчинам нравятся женщины, которые вешаются на шею и предлагают себя?
– Умная женщина всегда сможет сделать так, что мужчина и не заметит, что это его завоевали, а не наоборот.
– Я так не смогу, – поразмыслив пару минут, ответила Энн. – Мартин уже, наверное, забыл обо мне.
– Но ты ведь помнишь о нем. Неужели тебе нравится страдать? Ты хочешь быть с ним или нет?
– Хочу.
– Тогда не теряй времени даром. Скоро выпускной бал. Пригласи Мартина.
– Что? Никогда в жизни!
– Предпочитаешь пойти в гордом одиночестве? – Верджин усмехнулся. – Чтобы твоим одноклассницам было о чем посплетничать.
– Если бы я была в сопровождении Мартина, они бы точно умерли от зависти. Особенно Джессика. Она ведь все еще передвигается с помощью костылей.
– Энн, не будь такой злой. Джессика ведь долгое время была твоей лучшей подругой, – напомнил ей отец.
– Я уже готова согласиться с утверждением, что женской дружбы не существует. Стоит на горизонте замаячить мужчине, как дружба испаряется.
– Только не говори, что боишься показывать Мартина потенциальным соперницам.
– Нет, Мартин не такой…
– Как Крис? – догадался Эван.
Энн кивнула в знак согласия. Поскольку о мертвых плохо не говорят, она предпочла поговорить о Мартине.
– Он надежный и верный. А еще он очень понимающий и нежный. – Энн закрыла глаза, вспомнив упоительные мгновения поцелуя. Неужели она больше никогда не испытает это божественное чувство?
– А еще ты в него по уши влюблена.
– Пусть так, но я не стану унижаться и названивать ему. Если у Мартина есть какое-то чувство ко мне, то он сам позвонит.
– А если нет? Готова ли ты упустить свой шанс на счастье? Энн, не будь упрямой. Не отказывайся от любви.
– Можешь считать меня старомодной, как тетя Долли, но я считаю, что это неправильно, когда девушки предлагают себя мужчинам. Я буду ждать своего принца столько времени, сколько потребуется.
– Надеюсь, твой Мартин более решительный и расторопный.
– Кроме того, мне жутко стыдно. Я провалюсь сквозь землю, если даже случайно встречусь с Мартином.
– А вот это уже глупо.
– Глупо? Глупо было таскать зеркало туда-сюда и рассказывать байки о том, сколько людей уже пострадало от колдовского проклятия. Мне даже думать неприятно о том, какой я была идиоткой.
– Но Мартин ведь тебе поверил, – резонно заметил Эван.
– Он мне решил подыграть, чтобы не обострять ситуацию и не расстраивать меня еще сильнее. Возможно, он опасался, что я впаду в буйство.
– Энн, не придумывай. Тебе нечего стыдиться. Ты искренне испугалась, пыталась предотвратить еще большую беду… Это мне должно быть стыдно перед тобой. Я устроил
