— Ты поведешь их к участи худшей, чем смерть, — пыталась вразумить силача Карата. — У Аандена больше людей.
— Он безоружен. — Дэйш с лязгом вогнал в ножны ржавый меч. — В университете хранятся только книги, а их он уже съел.
— Подумай, что ты затеваешь.
Бывший соратник повернул к ней свое честное лицо.
— Я должен, Карата. Аанден сумасшедший — мы не сможем жить спокойно, пока он под боком. Если напасть внезапно, мы сумеем остановить его навсегда, и тогда детям будет нечего бояться.
Дэйш подал знак угрюмым товарищам, и они один за другим покинули дворец.
На лице Караты мешались негодование и обида. Только сейчас она заметила принца.
— Это хуже, чем самоубийство, Дух!
— Я знаю. Нас так мало, что и один человек — ощутимая потеря. Даже если он из шайки Аандена. Мы должны остановить их.
— Они уже ушли. — Карата устало оперлась о стену. — Я хорошо знаю Дэйша — его не остановить.
— Я не собираюсь сидеть сложа руки.
— Сюл, если ты не против того, чтобы поделиться планами, — что ты затеваешь?
Раоден бежал бок о бок с Каратой и Галладоном, еле удерживаясь, чтоб не отстать.
— Понятия не имею, — признался он. — Как раз пытаюсь придумать.
— Я так и знал, — проворчал себе под нос дьюл.
— Карата, каким путем он пойдет? — обратился к элантрийке принц.
— Есть один дом, который примыкает к университету. Дальняя стена давно обвалилась, и камни пробили брешь в университетском ограждении. Уверена, что Дэйш попытается пробраться через нее; он считает, что Аандену неизвестно о дырах.
Следуя за Каратой, они свернули на боковую улицу. Дом, о котором она говорила, оказался длинным одноэтажным зданием; одна стена почти вплотную примыкала к ограде университета, и Раоден недоумевал, о чем думали строители. Годы не пощадили здания, и хотя просевшая крыша каким-то чудом еще держалась, оно производило такое впечатление, будто вот-вот рухнет.
Они осторожно приблизились к дому, заглянули за дверь — внутри не оказалось никаких перегородок, и слева от них виднелись остатки рухнувшей стены, а справа — еще один дверной проем.
Галладон негромко выругался.
— Мне здесь не нравится.
— Мне тоже, — согласился Раоден.
— Нет, больше чем обычно. Погляди, сюл. — Он указал на потолочные балки. Принц вгляделся и увидел, что трухлявое дерево покрывает множество надрезов. — Стоит чихнуть, и дом упадет тебе на голову.
— Сдается мне, Аанден знает больше, чем мы предполагали. Будем надеяться, что Дэйш заметит опасность и воспользуется другой лазейкой.
Карата затрясла головой.
— Дэйш — хороший парень, но очень прямолинейный. Он протопает прямиком к стене и не взглянет наверх.
Раоден чертыхнулся, напряженно стараясь придумать выход из положения. Вскоре послышались приближающиеся голоса, и время для раздумий истекло. В правых Дверях появился Дэйш.
Принц застыл посередине между Дэйшем и завалившейся стеной. Он набрал в грудь воздуха и закричал:
— Остановитесь! Это ловушка, здание вот-вот упадет!
Силач остановился, но половина его людей уже вошла в дом. Со стороны университета послышался крик тревоги, и из-за развалин начали выскакивать люди Аандена, с вожаком во главе. С боевым кличем он вбежал в комнату и замахнулся пожарным топориком, намереваясь вышибить опорную колонну.
— Таан, стой! — закричал принц.
При звуках своего настоящего имени Аанден замер с поднятым топором. Один из фальшивых усов повис, грозя отклеиться при первом дуновении ветерка.
— Не пытайся уговорить его, — предупредил Дэйш. Его люди пятились, покидая опасное место. — Он чокнутый.
— Я так не думаю. Он не сумасшедший, он просто запутался.
Аанден часто заморгал, его пальцы, лежащие на рукоятке, побелели. Раоден судорожно искал решение, и тут его взгляд упал на разбитый каменный стол в центре комнаты. Он сжал зубы, послал Доми безмолвную молитву и вошел в здание.
Позади ахнула Карата, а Галладон выругался сквозь зубы. Крыша зловеще затрещала.
Раоден повернулся к Аандену, который все еще стоял с топором наготове. Его взгляд неотрывно следовал за принцем.
— Ведь я прав? Ты не сумасшедший: я слышал твои безумные бормотания, но нести чушь может каждый. Сумасшедший не додумается сварить пергамент, и у него не хватит ума устроить ловушку.
— Я не Таан. Я — Аанден, элантрийский барон!
— Как пожелаешь. — Принц протер рваным рукавом стол. — Хотя не представляю, почему ты предпочел Аандена Таану. Ведь ты в Элантрисе!
— Я знаю! — огрызнулся вожак.
Несмотря на уверения Раодена, он не производил впечатления человека в здравом рассудке. Топор грозил взлететь в любой момент.
— Неужели? Ты действительно понимаешь, что означает жить в Элантрисе, городе богов? — Он повернулся спиной к самозваному барону и продолжал протирать стол. — Элантрис — город прекрасного, город искусств… и город скульптуры.
Раоден отступил назад, явив взглядам чистую поверхность стола. Ее покрывали замысловатые узоры, как на стенах часовни.
Глаза Аандена изумленно распахнулись, и топор повис в ослабившей хватку руке.
— Этот город — мечта резчика по камню, Таан. Сколько раз тебе приходилось выслушивать, как мастера снаружи сожалеют о потере Элантриса? Здесь любой дом — изумительный памятник архитектуры. Хотел бы я знать, почему тот, кто оказался лицом к лицу со здешней красотой, предпочтет стать бароном Аанденом, когда он может оставаться скульптором Тааном?
Топор со звоном упал из рук потрясенного главаря на пол.
— Погляди на стену рядом с собой, — тихо посоветовал Раоден.
Аанден обернулся, провел пальцами по скрытой слизью резьбе. Натянул рукав и дрожащей рукой начал оттирать слизь.
— Доми милостивый, — донесся до принца его шепот. — Как красиво!
— Задумайся о подаренной судьбой возможности. Только тебе, из всех художников мира, довелось увидеть Элантрис. Ощутить его прелесть и поучиться у его мастеров. Ты — самый везучий человек Опелона.
Трясущиеся пальцы сорвали фальшивые усы.
