Галладон покачал головой.
— Не всегда задуманное удается с первой попытки. Коло? Ты справишься. Ты и так добился большего, чем я ожидал.
«Мне везло, как дураку», — горестно подумал принц, а его тело ломала настырная боль.
— Сюл, — спросил Галладон, с тревогой вглядываясь в друга, — ты в порядке?
«Нельзя сдаваться. Я нужен им сильным». С внутренним стоном Раоден подавил терзающую его боль и выдавил вялую улыбку.
— Все хорошо.
— Я тебя таким никогда не видел, сюл.
Раодену пришлось прислониться к ближайшей стене.
— Со мной все будет в порядке. Просто задумался, что нам делать с Шаор. Договориться не получится, а взять ее банду силой…
— Ты что-нибудь придумаешь. — Ради друга дьюл поступился даже своим мрачным взглядом на жизнь.
«Или мы все умрем. — Пальцы принца, цеплявшиеся за стену, сжимались все сильнее. — И на сей раз — окончательно».
Раоден со вздохом оттолкнулся от опоры. Он только сейчас заметил, что от его хватки начал крошиться камень. Принц удивленно оглядел стену: Кахар хорошо над ней потрудился, и белый мрамор сиял под солнцем незапятнанной гладью — за исключением тех мест, где остались следы от его пальцев.
— Сильнее, чем ты думал? — с усмешкой спросил Галладон.
Принц поднял брови и провел ладонью по камню. Со стены посыпались крошки.
— Камень превращается в песок!
— Это Элантрис, — откликнулся Галладон. — Здесь все тлеет очень быстро.
— Даже мрамор?
— Все. И люди тоже.
Раоден ударил по проплешине на стене подобранным камнем; на землю посыпались осколки и крошево.
— Все это как-то связано, Галладон. Эйон Дор привязана к Элантрису, но еще она привязана к Арелону.
— Но зачем Дор творить такое? — Дьюл покрутил горловой. — Зачем разрушать город?
— Возможно, здесь виновата не Дор. Возможно, причина внезапном отсутствии Дор. Элантрис построен на магии, она — его неотъемлемая часть. Помнишь, как камни горели нугренним светом? Но стоило силе исчезнуть, город опустел, как сброшенный крабий панцирь. И камни тоже опустели.
— Как камень может опустеть? — недоверчиво спросил Галладон.
Раоден отбил кусок мрамора и раскрошил его в пальцах.
— Вот так, дружище. Этот камень так долго переполняла Дор, что после реода он ослабел. Город — и вправду огромный труп, его дух умер.
Их разговор прервало приближение запыхавшегося Мареша.
— Господин Дух! — воскликнул он еще издали.
— Что случилось? — ожидая худшего, спросил принц. — Еще одно нападение?
Мареш затряс головой, его глазах округлились от недоумения.
— Нет. Мы ничего не понимаем, господин! К нам гости.
— Кто?
Ювелир расплылся в улыбке, потом пожал плечами.
— Кажется, она принцесса.
Раоден скорчился на крыше; рядом притаился Галладон. Они выбрали это здание в качестве наблюдательного пункта с первых дней охоты за новичками. С его крыши открывался прекрасный вид на привратную площадь.
На городской стене собиралась толпа, ворота стояли открытыми. Что само по себе служило поводом для удивления: обыкновенно стражники вталкивали новичков внутрь и тут же испуганно захлопывали створки.
Но полная картина оказалась еще невероятнее. Посреди площади стояла большая, запряженная лошадьми повозка, а рядом с ней сгрудилась группа хорошо одетых мужчин. Только единственная женщина среди них, высокая блондинка с длинными волосами, не выглядела перепуганной посещением Элантриса. Девушка в гладком, зарытом коричневом платье с повязанным на правом рукаве черным шарфом стояла рядом с упряжкой, похлопывая по шее и успокаивая лошадей. Ее лицо отличалось резкими чертами и острым взглядом; она рассматривала грязную, затянутую слизью площадь и что-то прикидывала. Раоден шумно выдохнул.
— Я ее видел только через сеонов, — прошептал он. — Я не подозревал, насколько она красива.
— Ты ее знаешь, сюл? — удивленно уточнил Галладон.
— Кажется… Мы женаты. Это Сарин, дочь теоданского короля Эвентио.
— Что она здесь делает?
— Важнее выяснить, что она здесь делает бок о бок с дюжиной знатнейших дворян Арелона. Тот пожилой мужчина рядом с ней — герцог Телри, и многие считают его самой влиятельной персоной королевства, после Йадона.
Дьюл согласно кивнул.
— Тогда я могу предположить, что молодой джиндосец — барон Шуден с Кайской плантации?
Принц улыбнулся.
— Я думал, что ты всего лишь простой фермер.
— Караванный тракт Шудена проходит точно посредине Дюладела. Не найти такого дьюла, который бы не слышал его имени.
— А-а-а, — только и смог протянуть Раоден. — Нас также посетили граф Эхан и граф Иондел. И что, во имя Доми, затеяла эта женщина?
Как будто услыхав его вопрос, принцесса Сарин закончила созерцание Элантриса. Она повернулась и направилась к задку повозки, отогнав нервничающих дворян нетерпеливым взмахом руки. Девушка сдернула наброшенную на повозку ткань, явив ее содержимое.
Повозка ломилась от всевозможной снеди.
— Идос Доми! — выругался Раоден. — Галладон, нам грозит беда.
Дьюл недовольно повернулся к нему; его глаза горели голодным огнем.
— О чем ты говоришь, сюл? Я вижу пищу, а интуиция мне подсказывает, что принцесса привезла ее для нас! Что тебе не нравится?
— Она, должно быть, решила устроить Кручину вдовы. Только иностранка могла додуматься прийти в Элантрис.
— Сюл — тут же посерьезнел Галладон, — скажи мне, о чем ты думаешь.
— Она пришла не вовремя. Наши люди только-только ощутили независимость, задумались о будущем и начали забывать боль. Стоит накормить их до отвала, и они забудут обо всех планах. Ненадолго они насытятся, но Кручина длится всего несколько недель. А после этого снова вернутся боль, голод и жалость к себе. Моя принцесса своим приходом уничтожит все наши труды.
— Ты прав, — осознал дьюл. — Я почти забыл о голоде, пока не увидел еду.
Раоден в ответ застонал.
— Что еще?
