Открылась дверь, по спине Джинджер пробежал холодок, она напряглась. Вошел Стивен, и она разрешила себе вздохнуть. Боже, она должна оставаться спокойной. Нельзя позволить Винсу узнать, как действует на нее его присутствие. Она не может позволить этого и самой себе.
— Дамы, — сказал Стивен, занимая пустое место с другой стороны дубового стола. Восторг светился в его глазах. — Прошел слух, что мы можем избежать экзекуции.
Робин наклонилась через стол:
— Проясни, адвокат. Я хочу знать подробности. О чем ты говоришь?
Джинджер с трудом выдохнула, полагая, что его новости имеют какое-то отношение к событиям вчерашнего вечера и аресту Рика.
— Я не уверен. Подождем и посмотрим, что скажет судья, — ответил Стивен.
Дверь открылась снова, и Джинджер несколько раз глубоко вздохнула. Она посмотрела прямо в глаза Винсу Данелли. Ее сердце громко застучало, и она подумала, что все в этой комнате услышали его стук.
Он занял стул у дальнего от Джинджер конца стола и осторожно огляделся. В темно- синем костюме Винс выглядел солидным и весьма сексуальным, впрочем, как и всегда. Играя ремешком сумочки, Джинджер посмотрела на него из-под опущенных ресниц. Она напомнила себе слова матери.
Винс был самый сексуальный на свете. И самый опасный.
С этого времени Джинджер поклялась избегать его. Если бы она приняла совет матери, она могла бы уберечь себя от стольких страданий.
Черт бы его побрал.
Разве Винс не знал, что дело совсем не в этом — не в судьях и адвокатах, не в словах, определяющих, что такое обязательства, любовь, доверие? Почему он не захотел дать ей шанс? Но он ответил на этот вопрос вчера вечером.
Он не доверяет женщинам.
Джинджер — женщина.
Поэтому они враги.
Дверь открылась в третий раз. Вошла судья Уинстон в развевающейся черной мантии. Она села во главе стола с элегантным достоинством.
— Спасибо, что собрались у меня здесь сегодня. — Седовласая женщина открыла папку с бумагами и продолжила: — Я жду подтверждающего звонка, но, кажется, ваше дело принимает решительный оборот. — Она посмотрела через верхнюю половину бифокальных очков и оглядела по очереди каждого в этой комнате. — Должна сказать, что мы, вполне возможно, обнаружили сторону, ответственную за воровство проектов мистера Данелли. Звонок связан с этим.
Открылась дверь, и вошел судебный пристав.
— Ваша честь, детектив Миллер на линии.
— Ах, это то, чего я ожидаю! Пожалуйста, извините меня. Я сейчас вернусь.
В комнате повисла тишина. Джинджер закрыла глаза и мысленно считала секунды по деревянным часам на каминной полке.
— Замечательная погода, правда? — произнесла Робин, ни к кому не обращаясь. Все молчали. — А как насчет…
— Ради Бога, Робин, — сказал Стивен.
Джинджер открыла глаза и увидела, что Стивен нетерпеливо нахмурился.
— Я только пробую поддержать беседу, — объяснила Робин.
Пристальный взгляд Джинджер остановился на Винсе. Он смотрел прямо на нее, его лицо было равнодушным. Мистер Покой, мистер Собранность. Она вскипела от негодования. Как он может делать вид, будто между ними ничего не произошло? Она знала, вчерашняя ночь — это не сон. Он целовал ее так, как только может мечтать женщина. Он занимался с ней любовью, как страстно влюбленный мужчина.
Джинджер хотелось завыть от того, что судьба приготовила ей такое испытание. Почему она влюбилась в мужчину, который воплощает в себе все, против чего она всегда боролась? Почему?
Изучая твердую напряженную линию его подбородка, чувственные очертания рта, прядь непослушных черных волос, упавшую на лоб, Джинджер пыталась найти ответы. Кроме того факта, что он красив, как только может быть красив мужчина, все остальное надежно скрыто. Но Джинджер никогда не сможет забыть, какой он приятный, смешной, чувствительный. Не важно, как упорно он пытается заставить себя забыть ее. Не важно, как она упорно пытается заставить себя забыть его.
Так же быстро, как и вышла, судья снова вернулась в комнату. Поборов себя, Джинджер отвела глаза от деланно безразличного лица Винса.
— Мистер Данелли. — Судья Уинстон полностью сосредоточила внимание на Винсе. — Как оказалось, детектив Миллер вчера вечером побывал в тюрьме у арестованного. Тот сообщил имя человека, нанявшего его. Вам знакомо имя Дюшан?
— Ренар Дюшан? — спросил Винс, недоверчиво глядя на судью.
Судья кивнула:
— Именно.
Джинджер наблюдала, как Винс оттолкнул стул и поднялся. Его брови сошлись на переносице.
— Мы с Дюшаном вместе росли. Его семья стала моей семьей. Думаю, я провел больше времени у него дома, чем у себя. Мы были неразлучными друзьями, пока мои проекты не стали привлекать больше внимания, чем его. — Винс потер рукой подбородок. — Я до сих пор не знаю почему, но он пытался настроить против меня моих профессоров. Когда это не сработало, он пытался настроить против меня моих боссов. Потерпев и здесь неудачу, он сумел подкупить мою бывшую жену. — Он повернулся и уколол Джинджер взглядом, полным ненависти. — Удивительно, как я раньше не понял, что ты работала на этого ублюдка!
Оттолкнув свой стул, Джинджер встала и стиснула кулаки так, что ногти глубоко впились в ладони.
— Я не знаю никакого Ренара Дюшана! Я не крала твои проекты. Я не работаю ни на кого из тех, кто их украл. — Она развела руки, ее голос звенел громче и громче с каждым словом: — Сто раз говорила тебе: я не имею к этому никакого отношения!
Джинджер обошла стол и остановилась возле Винса.
— Что я должна сделать, чтобы убедить тебя в собственной невиновности? — спросила она, тыча указательным пальцем ему в грудь.
Винс молча смотрел на нее, что еще сильнее возмутило Джинджер.
— Не смотри на меня так! — кричала она. — Разозлись. Заори на меня. Прояви хоть какие-то эмоции.
— Зачем? — спросил он странно спокойным голосом.
Слезы замерцали у нее в глазах.
— Чтобы доказать, что ты живой.
Его глаза сузились.
— Да кто, черт побери, сказал, что я живой?
— Я говорю! — Джинджер колотила его в грудь стиснутыми кулаками, от ярости забыв, где находится. — Я видела твою страсть. Почему ты так поступаешь с нами? Почему ты притворяешься, будто нас нет? Почему?
— Джинджер, отойди от него, — предупредил Стивен.
— Заберите своего клиента от моего клиента! — вступил в схватку адвокат Винса.
