— Слушаю и повинуюсь, ваше дикое пограничное величество! — Мелифаро неохотно слез со стола, куда только что успел взгромоздиться и отвесил мне земной поклон. — Не гневайся, о грозный повелитель голозадых пожирателей конского навоза! Какой ты великий человек, с ума сойти можно…
— Разобьешь полицейских на две или три группы, в зависимости от того, сколько народу тебе удастся собрать. Пусть дежурят посменно, но мне бы хотелось, чтобы на Зеленом Кладбище Петтов ошивалось как можно больше народа в форме. Проводи их на место и проинструктируй… Хотя, какие уж тут инструкции! Ну ничего, пока будете бродить по кладбищу, придумаешь что-нибудь высокопарное, чтобы они ощутили ответственность за судьбы Мира.
— Если ты сохранишь для меня жалкие объедки своей царской трапезы, я залью слезами благодарности полы твоей мантии, чудовище!
Мелифаро пулей вылетел в коридор. Предстоящая возможность покомандовать целой оравой полицейских доставляла ему ни с чем не сравнимое удовольствие, уж я-то его знаю…
— Не так плохо, мальчик! — одобрительно сказал Кофа. — Теперь я удивляюсь, что сам не отдал такое распоряжение. Иногда ты отлично соображаешь!
— Ага, но только когда высплюсь. И не моя вина, что это случается так редко…
— А что мы будем делать с этой пакостью? — брезгливо спросила Меламори. Кажется, хваленые «голые мужчины» ей совсем не понравились.
— Истреблять, что же еще? — я пожал плечами. — Потому я и попросил Мелифаро выставить там охрану: по крайней мере, мы можем быть уверены, что нас вызовут безотлагательно, в случае чего… Жаль, конечно, что нет Шурфа: его левая рука так мило испепеляет все, что встречается на ее пути! Сэр Кофа, а вы не умеете испепелять, часом? Это как-то гигиеничнее!
— Убивать — пожалуйста, а вот испепелять… Боюсь, это — не моя стезя!
— И не моя, к сожалению! — вздохнул я.
— Вы все утро говорите на такую печальную тему, господа, — неожиданно вмешался Луукфи. — Что, кто-то умер?
Мы с Меламори нервно рассмеялись, сэр Кофа только головой покачал.
— Если бы! — простонал я. — Если бы кто-то умер! Дело гораздо хуже: у нас все время кто-то воскресает!
— А, это очень плохо, я знаю, — понятливо кивнул Луукфи. — Я ведь вырос на кладбище. Правда, ничего такого, хвала Магистрам, при мне не случалось, но я слышал столько историй об оживших мертвецах…
— Вы выросли на кладбище? — Изумился я.
— Ну, положим, я выразился не совсем точно, — серьезно сказал Луукфи, — но большая часть моего детства действительно прошла на кладбище. Мой дядя, сэр Лукари Бобон, знаете ли, хотел, чтобы я унаследовал семейный бизнес. Когда я поступил в Королевскую Высокую Школу, он был очень огорчен. Так огорчен, что до сих пор со мной не разговаривает… Впрочем, я не могу сказать, что потерял интересного собеседника! Ему несколько не хватает эрудиции.
— Дядюшка нашего Луукфи — похоронных дел мастер. Между прочим, самый преуспевающий в Ехо! — пояснил сэр Кофа. И подмигнул Луукфи. — Ты сделал хороший выбор, мальчик: с буривухами куда веселее, чем с покойниками!
— Да, разумеется. Спасибо, что напомнили, сэр Кофа, они же меня ждут!
Луукфи заторопился: встал, путаясь в складках своего дорогого лоохи, опрокинул две кружки и напоследок одарил нас своей милой улыбкой:
— Спасибо за ужин, господа!
После этого заявления наш Мастер Хранитель Знаний отбыл в Большой Архив.
— Какой ужин? — ошарашенно переспросил я. — Мы ведь завтракали!
— Можно подумать, ты первый день знаком с Луукфи! — хихикнула Меламори. — Но ты тоже хорош, если разобраться: в это время суток люди обычно обедают…
Мелифаро вернулся часа через полтора, сияющий, как только что отчеканенная корона.
— Получилось просто великолепно! — с порога отчитался он. — Форменные лоохи городской полиции изумительно сочетаются с кладбищенским пейзажем. Это поучительное и величественное зрелище, советую вам немедленно поехать туда и полюбоваться!
— Еще налюбуемся, — вздохнул я. — Чует мое сердце, нас еще не раз стошнит от этого пейзажа…
— Не сгущай краски, Макс. Так уж и стошнит… — Сэр Кофа задумчиво уставился в окно. — Кстати, имей в виду, — добавил он, — сегодня ночью я, пожалуй, не смогу подменить тебя в Управлении. Переживешь?
— Какие могут быть вопросы, Кофа?! Разумеется, я сам подежурю. Буду ощущать себя единственным хранителем общественного спокойствия… В конце концов, с самого начала считалось, что именно в этом и заключается моя работа: бездельничать по ночам в кабинете Джуффина.
Сэр Кофа ушел прогуляться по городу и на радостях развил там бурную деятельность. Даже собственноручно поймал за шиворот какого-то бородатого карманника, хотя охота за подобной мелочью не входит в компетенцию Тайного Сыска. Несчастный карманник был отдан на растерзание лично генералу Бубуте: сэр Бох честно заслужил этот подарок.
— Ты у меня будешь шарить по сортирам, а не по карманам! И все, что там найдешь, запихаешь в свою задницу!
Бубутины вопли доносились даже до моего кабинета, но я не возражал: я по ним даже соскучился.
— У тебя лицо провинциала, который всю жизнь мечтал попасть на выступление Екки Балбалао, и вот, наконец, сподобился! — насмешливо сказал Мелифаро.
— А я и есть провинциал. Простой необразованный иноземный монарх, который, между прочим, понятия не имеет, кто такой этот ваш Екки Балбалао.
— Дырку над тобой в небе, парень, это же лучший тенор в Соединенном Королевстве! — Мелифаро озадаченно покачал головой. — Я — не самый заядлый меломан в столице, но не знать кто такой Екки Балбалао… Это уж слишком, даже для тебя! Что ты вообще делаешь в свободное время, чудовище?!
— Как — что? Шляюсь по трактирам и с высунутым языком бегаю за девушками! — Немного подумав, я добавил: — Кроме того, у меня вообще нет свободного времени, поскольку я заживо сгораю на работе… А что, он действительно так здорово поет?
— Да ничего, — равнодушно кивнул Мелифаро. — Честно говоря, я сам коротаю досуг примерно так, как ты описал. Правда, мой язык не вываливается изо рта ни при каких обстоятельствах, чего и тебе желаю… Так что сладкий голос господина Балбалао не часто достигает моих ушей.
— Какие мы с тобой некультурные и бездуховные! — обрадовался я. — Кому сказать — не поверят!
— Поверят, поверят! — успокоил меня Мелифаро. — У нас же это на мордах написано!
Завершив беседу об искусстве, мой коллега ультимативным тоном заявил что ему, дескать, «пора»! Я недоверчиво уставился на темнеющее небо и покорился судьбе: день пролетел удивительно быстро. Мне предстояло пережить длинную, скучную, одинокую ночь: Луукфи, как всегда, ушел домой на закате, а Меламори улизнула еще раньше, — Магистры ее знают, куда…
Около полуночи, когда я с изумлением понял, что начинаю клевать носом, меня настиг зов Теххи.
«Макс, — жалобно сказала она, — все просто ужасно! Этот твой господин Пу…»
«Что, опять напился и спит на табурете?»
«Если бы! Он действительно вполне напился, но, к сожалению, не спит. Он со мной общается. И постоянно пытается поцеловать мне руку. Это просто ужасно! Знаешь, мне, пожалуй, не составит труда испепелить его на месте, но тогда меня посадят в Холоми. Ты же сам и посадишь!»
«Не выдумывай! — Строго сказал я. — Я буду укрывать тебя от правосудия, рискуя жизнью и
