Безмолвная лекция Джуффина была прервана самым неожиданным образом. Куруш, сладко дремавший под его лоохи, наконец-то проснулся и захотел выбраться на свободу.
— Я хочу посмотреть на этих людей! — безапелляционно заявила птица.
— Конечно, милый, только тихо! — шепнул буривуху Джуффин, усаживая его на свое плечо.
И тут произошло нечто невероятное.
Алотхо Аллирох, безупречный «повелитель двух полусотен Острозубов», чья спина никогда не сгибалась в поклоне, молча повалился на колени. Белокурая голова глухо стукнулась о мягкий ковер. Его свита последовала примеру своего командира.
— О, великий буривух! — сдавленным от волнения голосом простонал Алотхо. — О, великий буривух!
Я решил, что наш высокий гость обезумел.
В зале воцарилось некоторое замешательство. Даже величественная маска Гурига временно уступила место нормальному человеческому удивлению.
— Жители Арвароха обычно несколько преувеличивают наше могущество, — невозмутимо сообщил нам Куруш. — Впрочем, людям вообще свойственно преувеличивать.
— Ты прав, умник! — улыбнулся Джуффин. — Но не стоит переубеждать этого достойного человека. Пусть остается при своих заблуждениях, они могут принести нам немалую пользу. Правда, Ваше Величество?
— Совершенно с вами согласен, — прошептал король. — Какая жалость, что мы не знали об этом раньше!
Тем временем Алотхо начал приходить в себя. Он восхищенно посмотрел на Куруша.
— Какая великая честь мне оказана! Чем я могу отблагодарить тебя, о великий буривух?
— Я нахожусь здесь, потому что так хотят Его Величество Гуриг VIII и Почтеннейший Начальник сэр Джуффин Халли, на службе у которых я состою. Благодарите их за оказанную вам милость. А теперь поднимитесь с земли, дети мои.
Мы с Джуффином изумленно переглянулись. Куруш говорил столь царственно, что на месте Его Величества Гурига я бы безотлагательно уступил ему свой трон.
Алотхо и его свита наконец-то встали с пола. Теперь белокурый великан смотрел на короля с настоящим благоговением.
— Никогда в жизни я не смел мечтать о подобной чести! — побелевшими от волнения губами проговорил он. — Завоеватель Арвароха Тойла Лиомурик Серебряная Шишка никогда не забудет, какая честь была оказана его посланцам! Он велит сложить не меньше двух полутысяч песен об этом событии, и я сам сложу первую из них…
Король, хвала Магистрам, уже успел адаптироваться к новой ситуации. Он снисходительно улыбнулся.
— Мы решили оказать вам эту честь, поскольку наши дружеские чувства к Тойле Лиомурику остаются неизменными. К тому же мы по-прежнему готовы оказать вам помощь в вашем нелегком деле. Мне будет чрезвычайно приятно, если вы не преминете ею воспользоваться.
Последняя фраза прозвучала как приказ, правда, весьма любезно сформулированный.
— Я сделаю так, как вы хотите, — смиренно сообщил Алотхо.
— Я испытываю радость от ваших слов. — Король едва заметно улыбнулся. — Сэр Джуффин Халли, здесь присутствующий, будет ждать вас завтра в Доме у Моста. Не сомневаюсь, что он и его коллеги способны перевернуть Мир, дабы восстановить справедливость, жажда которой заставила вас пересечь все океаны Мира по следам дерзкого беглеца. Прощайте, господа, ваше общество доставило нам истинное наслаждение!
Я был абсолютно уверен, что Гуриг говорит чистую правду: наслаждение мы все получили отменное, особенно Куруш…
Мы вернулись в Управление. По дороге Куруш вел себя как только что коронованный император.
Запершись в кабинете, мы с Джуффином выжидающе посмотрели на напыжившуюся птицу. Буривух молча чистил перышки как ни в чем не бывало.
— Тебе не кажется, что нам необходимо объясниться, милый? Что там у тебя произошло с этим красавчиком? — спросил шеф.
— Ничего особенного. Люди Арвароха почитают нас, буривухов, как богов. И не совсем небезосновательно. Там, где нас много, Мир таков, каким мы хотим его видеть. А Арварох — единственное место в Мире, где нас по-настоящему много… Мы любим красивых людей, поэтому люди Арвароха красивы. У них глаза такого же цвета, как у нас, поскольку нам нравится этот цвет. Они молчаливы, потому что нам неинтересно слушать их разговоры. Они деятельны, поскольку нам интересно обсуждать их дела. Мы живем сами по себе, но наши старики приходят умирать к людям Арвароха, чтобы наслаждаться, созерцая эти создания: все же они представляют собой венец наших общих усилий… Люди Арвароха любят умирать, ибо верят, что каждый может родиться вновь птенцом буривуха. Это — всего лишь суеверие, но иногда нам кажется, что им это каким-то образом удается. Не всем, конечно… Словом, для людей Арвароха мы действительно боги — в некотором смысле… — Куруш равнодушно моргнул и принялся за орехи.
— Да, все это я знаю, — кивнул Джуффин. — Но неужели ты хочешь сказать, что арварохцы тоже осведомлены о вашем могуществе? Никогда бы не подумал!
— Они не знают. Они чувствуют. Люди Арвароха знают мало, зато чувствуют правильно, — объяснил буривух.
— Да, вот это новость… Что ж, в любом случае это просто отлично! Теперь они у нас будут как шелковые.
— Не будут, — возразил Куруш. — Они станут слушаться меня, конечно. Но если я попрошу этих людей сделать что-то, идущее вразрез с их правилами и законами, они просто умрут, поскольку им легче умереть, чем поступить неправильно. Люди Арвароха считают смерть наилучшим выходом из любого затруднительного положения.
— Самураи какие-то! — хмыкнул я.
— Как ты их обозвал? — заинтересовался Джуффин.
— Самураи. Можете себе представить, в том Мире, откуда я родом, тоже есть такие ребята. Но их жизнь представляется мне куда более печальной: у них не было буривухов.
— Да, это они зря! — согласился Джуффин. — С буривухами куда как лучше, правда, милый? — Он рассеянно погладил пушистую спинку мудрой птицы. — Представляете, что будет с этим парнем, если мы устроим ему экскурсию в Большой Архив?!
— А мы устроим? — обрадовался я.
— Может быть, и устроим. Если будет себя хорошо вести. Или, наоборот, слишком плохо. Тогда нам придется принять меры… Впрочем, я здорово опасаюсь, что храброе сердце Алотхо Аллироха не выдержит подобного потрясения. Поэтому обойдемся без экспериментов.
Джуффин поднялся с места и злорадно улыбнулся.
— Все, я пошел отдыхать. А вы оставайтесь и работайте. Вот такой я жестокий! Ты потрясен, Макс?
— Не-а, не потрясен. Мы с вами уже довольно давно знакомы, так что я всегда готов к самому худшему. Надеюсь, бальзам Кахара лежит в том же ящике, что и раньше?
— А куда он мог деться? Кому он нужен, кроме тебя?
— Сейчас выпью полбутылки и начну буянить от тоски! — мечтательно сказал я. — Работа сегодня ночью мне вряд ли светит, если я правильно понимаю ситуацию. Веселье начнется завтра, да?
— Ага. Кстати, если тебе приспичит немного прогуляться, я не возражаю. В ближайшие дни нам всем будет не до этого, так что лови свой шанс, парень!
— Ладно, — кивнул я, — попробую.
На том мы и расстались.
Я полчаса поскучал, а потом послал зов Мелифаро.
«Как поживает твой заморский сувенир?»
