— Я не говорю, что его поступок был разумным, — вздохнул Шурф. — Но этот мальчик только что спас человеческую жизнь, и он должен был сделать все, чтобы его пациент не пострадал. Это вопрос профессиональной этики: пока знахарь находится в доме пациента, на нем лежит ответственность за все, что там происходит. Он был обязан не только вылечить своего подопечного, но и защитить от любого несчастья, случившегося в его присутствии, в том числе и от этой обезумевшей толпы… Поэтому я и говорю, что по большому счету он действовал правильно. Ужасно глупо, но правильно!
— Вот так? — озадаченно протянул я.
— Вот так, — невозмутимо кивнул Шурф. — Между прочим, мы уже приехали. Будет очень мило с твоей стороны, если ты не промахнешься мимо калитки…
— Попробую.
Я немного сбавил скорость, свернул на подъездную дорожку, ведущую к дому сэра Джуффина Халли, и затормозил возле парадного входа.
— Ну наконец-то! — шеф не поленился выйти нам навстречу: наверное, он действительно заждался.
Я попытался выдавить из себя что-то вроде улыбки. Получилось не очень-то, но лучше, чем ничего.
— С тобой все ясно, сэр Макс, — вздохнул Джуффин. — Сейчас ты завалишься спать, примерно на трое суток, даже если я буду решительно возражать…
— Теперь я просто обязан так поступить, чтобы не подрывать ваш авторитет, — обрадовался я.
— Да, вот уж о чем я постоянно беспокоюсь, так это о своем авторитете, особенно в последние дни! — хмыкнул Джуффин. — Ты еще помнишь, где находится спальня, которая считалась твоей в те славные времена, когда ты сидел у меня на шее, герой?
— Помню.
— Ну вот, отправляйся туда и отключайся, если уж тебе так приспичило. Твое неподвижное тело вряд ли украсит мое крыльцо, и без того довольно неприбранное…
— Вот и правильно: его величество будет почивать, а мы — за него отдуваться, все как всегда!
Ехидное заявление Мелифаро было последним, что я услышал: я заснул на ходу еще по дороге в спальню.
Когда я проснулся, вокруг было довольно темно. Сначала я мучительно пытался сообразить, где я, собственно говоря, нахожусь. Потом я все вспомнил. Не могу сказать, что сей факт поднял мне настроение! Но в этот момент рядом что-то зашевелилось, раздалось счастливое сопение, после чего мой нос подвергся процедуре принудительного вылизывания.
— Хуф! — обрадовался я. — Это ты, дружок?
Я мог и не спрашивать: разумеется, это был Хуф, маленький пушистый песик с забавной бульдожьей мордашкой. В свое время он оказался первым живым существом, встретившим меня в этом Мире, и с тех пор я, кажется, был его любимчиком.
— Извини, милый, но мне придется разлучить тебя с моим носом: боюсь, что у меня куча дел, — виновато сказал я, аккуратно снимая собачку со своей груди.
Усадил его на подушку, нежно потрепал мохнатый загривок и отправился умываться.
«Ну, хвала Магистрам, наконец-то ты проснулся!» — Неугомонный Джуффин не поленился воспользоваться Безмолвной речью, чтобы не оставить мне ни единого шанса спокойно принять ванну.
«А что, я долго спал?» — удивился я.
«Да нет, не очень. Скорее уж мало, если честно… Просто жизнь у нас сейчас такая паршивая, что даже эти несчастные четыре часа — совершенно непозволительная роскошь! Так что кончай плескаться и поднимайся в гостиную: я там сижу, поскольку всем нравится думать, что теперь это и есть мой кабинет».
«Ладно, — вздохнул я, хватаясь за полотенце. — А пожрать у вас что-нибудь найдется? Или мы сидим на строгой диете в связи с этой грешной эпидемией?»
«Найдется, — пообещал Джуффин. — Куда я от тебя денусь!»
«Тогда можете считать, что я уже сижу рядом с вами».
Через две минуты я действительно был в гостиной. Стать сухим мне так и не удалось. Впрочем, из Мантии Смерти получился неплохой банный халат.
— Вообще-то после такой разминки со Смертными шарами мне положено находиться в глубоком обмороке приблизительно полгода, — проворчал я, усаживаясь напротив Джуффина. — Вы уже знаете эту историю?
— А как ты думаешь? Это было отлично, Макс. Почти пять дюжин совершенно здоровых горожан, которым не улыбнулась удача при жеребьевке, — хороший подарок!
— Сейчас выпью камры, что-нибудь съем, отправлюсь на Правый Берег и сделаю вам еще один такой подарок, — вздохнул я. — Все-таки лучше, чем ничего, верно?
— Лучше, чем ничего?! — удивленно переспросил Джуффин. — Ну ты даешь! Что это — приступ патологической скромности на почве хронического переутомления или как?
— Да нет, я понимаю, что у меня здорово все получилось… Но маловато будет! — Я сделал хороший глоток камры и печально уставился на Джуффина. — Мелифаро сказал мне, что анавуайна способна убить восемьдесят процентов населения. Это восемьдесят тысяч человек, да?
— Почти, — кивнул Джуффин. — В Ехо живет больше семидесяти тысяч человек, и еще тысяч двадцать пять в пригороде… Одним словом, более-менее верно.
— Ну вот. Вы с магистром Нуфлином договорились лечить каждого шестого — по списку Его Величества и по жребию… Это значит, что можно спасти около тринадцати тысяч горожан — всего-то!
— Грешные Магистры, да ты еще и считать умеешь! — восхитился Джуффин.
Его мужественные попытки поднять мне настроение заслуживали награды, так что я заставил свои лицевые мышцы потрудиться. Я очень надеялся, что результат этой разминки был хоть немного похож на улыбку!
— Ладно, считай, я поверил, будто тебе страсть как весело. — Джуффин по-прежнему был в курсе моих внутренних дел, словно подробный отчет о моих мыслях и чувствах бегущей строкой высвечивался на лбу.
— Ну вот, — подытожил я. — Значит, ребята из Семилистника вылечат тринадцать тысяч человек. Остается еще шестьдесят семь тысяч. Ну ладно, шестьдесят две!..
Огромные числа парализовали мой разум, поэтому я умолк, машинально сунул в рот маленький поджаристый пирожок, механически его прожевал и проглотил, так и не разобравшись, что там была за начинка.
— Теперь у нас есть еще мои Смертные шары, — продолжил я. — Практика показывает, что я могу вылечить четыре-пять дюжин человек за один присест. Потом я буду на какое-то время отрубаться, и все можно начинать сначала… Надеюсь, что меня хватит на два таких сеанса в сутки. Значит, за один день я могу поставить на ноги не больше десяти дюжин человек. Не так плохо, но… Сколько у нас времени?
— В прошлый раз эпидемия анавуайны продолжалась что-то около дюжины дней. Потом все закончилось, так же внезапно, как и началось. А мы развлекаемся уже трое суток… В общем, считай, что у нас есть десять дней.
— За десять дней я могу вылечить тысячу двести человек — в лучшем случае. Это капля в море.
— Это капля в море, которой могло бы и не быть, — жестко сказал Джуффин. — Спасти еще тысячу двести обреченных… Не так уж мало!
— И не так уж много, — упрямо возразил я. — Джуффин, я не просто так ною. Я хочу, чтобы вы подумали: может быть, мои способности можно использовать более рационально?
— Может быть. Но я уже думал об этом, Макс… И пока ничего путного не придумал.
— А сэр Маба? — спросил я.
— Он не принимает участия в происходящем, — сухо сообщил шеф. — Мабе кажется, что он уже и так переусердствовал со своими мудрыми советами… Впрочем, он прав: все вещи, которые могут нарушить это грешное равновесие Мира, следует строго дозировать!
