— А почему ты уверен, что обязательно необходимо работать «на кого-то»? В таком случае можете считать, что мы работаем на короля Мёнина или на Принца Гор Верлаго Габайохи из графства Хотта. Или же мы — тайные агенты Черхавлы, или дисциплинированные подданные Завоевателя Арвароха… Самым разумным мне кажется предположение, что мы работаем на Донди Мелихаиса, казначея Управления Полного Порядка. Во всяком случае, раз в дюжину дней он почему-то выдает нам деньги. Выбирайте любую чушь, которая вам по душе: она будет ничем не хуже предположения, что мы работаем на Орден Семилистника, но, по крайней мере, не прозвучит столь банально… — Я помолчал и добавил: — Мы ни на кого не работаем. Разве что на судьбу. Но эта всемогущая тетка не собирает нас на утренние совещания и уж тем более не дает себе труд сформулировать свои пожелания, можете мне поверить!
— Значит, вы не хотите, чтобы Магистр Нуфлин узнал это старое заклинание, — резюмировал серьезный мальчик по имени Тиба. — Что ж, выходит, он его не знает? Это правда?
— Это заклинание не знает никто в Ехо, кроме разве что сэра Джуффина Халли и, разумеется, вас, — честно сказал я.
Я почувствовал, что ребята мне сразу поверили. Еще бы, представляю, как им нравилось думать, что они действительно такие крутые!
— А почему вы не хотите, чтобы Магистр Нуфлин узнал это заклинание? — робко спросила девочка Тилла. — Что в этом такого?
— А ты представляешь, как он распорядится этим сокровищем? Скольких соратников по Ордену сэр Нуфлин Мони Мах пригласит на дружеский ужин? А сколько былых недругов получат приглашение «помириться»?
Эта выдержка из устного творчества сэра Джуффина Халли убила ребят наповал, но я решил еще сгустить краски:
— А как легко и просто можно будет решить проблему с разбушевавшимися колдунами, вроде вас! Зачем сажать кого-то в Холоми или отправлять в изгнание, когда можно просто отобрать силу — в пользу Магистра Нуфлина, разумеется! Думаю, вы будете первыми, ребята. Никто не посадит вас в Холоми, просто сэр Нуфлин выпьет по капле воды из ваших чашек, и вы отправитесь по домам. Правда, здорово?
Вот теперь они перепугались по-настоящему. На ребят смотреть было жалко. Ничего удивительного: я и сам испугался, пока говорил.
— Какой ужас! — искренне сказала Айса. — И мы станем слабыми и никчемными, как эти бедняги, бывшие Магистры из Клуба? Сэр Макс, никто из нас не боится угодить в Холоми. Но то, о чем вы говорите… Это слишком плохо. Так не должно быть!
— Поэтому я и спрашиваю вас, откуда вы узнали это грешное заклинание? Лично мне оно даром не нужно. Моему шефу — и подавно. Я же не прошу вас записать его для нас на бумажке. А если вы все-таки начнете диктовать, я, пожалуй, заткну уши, чтобы случайно не запомнить. Просто скажите, откуда вы его взяли, чтобы я мог принять меры, — и все.
Они беспомощно переглянулись.
— Ну что? — наконец спросила Айса. — Я же не могу решать за всех!
— По-моему, и так все ясно, — пожал плечами рыжий Менке. — Он все равно узнает, если захочет. И потом… не такая уж это великая тайна! — Он повернулся ко мне и сообщил: — Мы нашли эту тайну в вашей собственной спальне, сэр Макс. Так уж получилось.
— Очень хорошо, — я старался не выдавать своего изумления. — Но как это может быть? Во-первых, каким образом вы попали в мою спальню, господа? Во-вторых, зачем? И наконец, позвольте заметить, что я не имею дурной привычки хранить в своей спальне всякие древние фолианты с краткими конспектами зловещих тайн. Откуда там могло взяться это грешное заклинание? Только не говорите, что я бормотал его во сне, все равно не поверю!
Откровенно говоря, я бы как раз не слишком удивился, если бы выяснилось, что именно так оно и было. Чего только я не вытворяю порой во сне…
— А вы меня не узнаете, сэр Макс? — неожиданно спросил юноша по имени Карвен.
До сих пор он казался мне самым молчаливым и спокойным в этой компании — возможно, просто потому, что он был немного старше своих товарищей.
— А я-то все прятался в углу: думал, вы меня узнаете… — укоризненно сказал он. — Я же почти год работал у вас в Мохнатом Доме. В частности, кормил и причесывал ваших кошек, сэра Армстронга и леди Эллу… Я, наверное, до сих пор их кормил бы, если бы не Шимора… — Он смущенно покосился на свою подружку и виновато прошептал: — Извини, Айса! Ты же знаешь, я все время путаю… Если уж меняешь имя, старых приятелей, вроде меня, лучше просто убивать. Мы, гады такие, помним прежнее имя, и никуда от этого не денешься!
— Ладно уж, — буркнула она. — Но все-таки постарайся забыть это имечко: я его ненавижу!
— Так вы меня до сих пор не узнали, сэр Макс? — повернулся ко мне Карвен.
— Не узнал, — виновато признался я. — Если ты почти год работал в Мохнатом Доме, ты должен был заметить, что я прихожу туда только спать, да и то далеко не каждый день. У меня там живут такие замечательные полезные леди, две сестрички из Пустых Земель, благодаря которым мой дом до сих пор не рухнул. Уверен, они-то тебя отлично помнят. А я вообще долгое время думал, что у меня нет никаких слуг и все происходит как-то само собой…
— Да, вы действительно нечасто появлялись дома, — улыбнулся Карвен. — К моему величайшему сожалению! Когда меня на год выперли из Университета за эксперименты с шестой ступенью Белой магии во время экзамена, и я устроился на работу в ваш дом, друзья завидовали мне так, словно я клад нашел. А мне и похвастать особо было нечем: я видел вас всего пять раз, да и то мельком. К тому же выяснилось, что ваши домочадцы то ли ничего о вас не знают, то ли просто не хотят ничего рассказывать…
— Ишь ты! — удивился я. — Ну, значит, я здорово недооценивал — то ли их, то ли себя…
— Одним словом, во всем виноваты мы с вами, сэр Макс, — весело заключил Карвен. — Ваша таинственность и мое любопытство. Именно поэтому я воспользовался возможностью беспрепятственно входить в вашу спальню: в случае чего я всегда мог бы сказать, что разыскиваю Армстронга и Эллу — они же вечно валяются на ваших подушках!
Я быстро понял, что его давешняя молчаливость проистекала исключительно из желания остаться неузнанным. На деле парень оказался самым общительным и разговорчивым в этой компании. У него была замечательная манера улыбаться краешком рта и обаятельная привычка смотреть немного исподлобья, лукаво и испытующе, словно бы парень решил открыть некую тайну и теперь как раз пытается решить, заслуживает ли собеседник его доверия.
— Ладно, — кивнул я. — Итак, моя спальня неоднократно подвергалась тщательному обыску. Но я не держу там ничего интересного, мой бедный сэр сыщик! Ни заколдованных амулетов, ни тайной переписки с мятежными Магистрами, ни даже поясных портретов на фоне убиенных вурдалаков… Так что я не понимаю, каким образом в моей грешной спальне, дырку над ней в небе, могло объявиться Заклинание Старых Королей?!
— А горячая тетрадка? — торжествующе выпалил Карвен.
— Какая тетрадка? — искренне удивился я.
— Толстая тетрадь в матерчатом переплете. Она такая горячая, что я с трудом удержал ее в руках. — Теперь парень говорил тоном следователя, на руках у которого были неопровержимые доказательства моей причастности к какому-нибудь мировому заговору.
Черт, если бы я уже не сидел на полу, я бы непременно на него рухнул! До меня наконец-то дошло, что он имел в виду. Карвен обнаружил в моей спальне ни больше ни меньше как Дневник короля Мёнина, «подарочек» сэра Джуффина к моему возвращению из Гугланда! Эта грешная тетрадка чуть было не заставила реальность — или то, что я предпочитаю считать реальностью, — рухнуть раз и навсегда. За ней, знаете ли, водилась эксцентричная привычка назойливым шепотом, здорово похожим на мой собственный голос, рассказывать мне занимательные истории моей собственной жизни — те, которые вполне увязывались с моими воспоминаниями, и те, которые не лезли ни в какие ворота, но в изложении Дневника производили впечатление достоверных.
Но я как-то выстоял. К тому же содержание тетрадки менялось быстро и незаметно, оно ускользало из моего сознания, как пустые утренние сновидения. А в один прекрасный день я открыл ее и, не обнаружив там ничего, кроме чистых страниц, понял, что мне даровали передышку — желанную, как первый глоток
