Скворушкин помотал головой, обнял их обоих за плечи, и они двинулись к обтерханному зданию, внутри которого, на некоторой глубине, таился неновый тир, нуждавшийся в сильном ремонте, но достаточно освещенный и, сразу видно, обстрелянный и профессиональный, на семь мишеней. При этом оказалось, что они умеют и поворачиваться для скорострельных упражнений, и двигаться – для стрельбы по движущейся цели. В хозяйстве Хаджанова такого не было, и он цокал языком, озирался, громко восхищался, вообще очень быстро освоился, располагая еще минуту назад незнакомых мужчин
4*
своей улыбкой, четкой и подчеркнуто правильной речью и абсолютной вежливостью, которая никогда не забывает слов «пожалуйста», «будьте так добры», «будьте любезны», «я вас благодарю» – и тому подобных бесплатных, но таких полезных выражений.
Через полчаса Хаджанов был со всеми знаком, оказываясь уже чуть ли не представителем Минобороны, – слово «санаторий» как-то не усиливалось, а, напротив, угасало, хотя и произносилось. А через час он уже был любимцем публики – от стрелков до судей. И еще через час настал миг его тренерского триумфа.
Борис странно чувствовал себя. Прошлым вечером, когда Хаджанов сказал ему, что директор школы спокойно дал согласие на двухдневное Борино отсутствие и окончательно уверившись, что едет, он сообщил об этом маме, бабушке и Глебке.
Как и следовало ожидать, Глебушка стал подвывать – нет, не то чтобы реветь, а просто так, и радуясь за брата, и горюя, что не станет свидетелем его успеха. Мама шутливо шлепнула его, а сама захлопотала: мол, надо какую-нибудь еду захватить. Боря возразил: мол, брось ты, мама, там накормят, майор говорил.
И отключился. Это у него получалось.
Когда майор учил его стрельбе, то советовал простые команды самому себе отдавать. Например, лежишь и перед тобой цель: нельзя просто целиться и стрелять. Следует собраться, выцелить, остановить дыхание, то есть замереть, нажать спуск, расслабиться – всем телом, на короткое мгновение, потом снова собраться, выцелить, замереть, выстрелить…
За многие дни стрельбы – а он же не просто так все-таки палил, а до упражнения МВ-6 дошел, настоящего, мужицкого, олимпийского, где много сил требуется, – Боря вытренировал в себе не только терпение, но и нелегкое умение управлять собой.
Ведь МВ-6 – это сорок выстрелов лежа и час времени на стрельбу, сорок – стоя, еще час, и сорок с колена – час с четвертью по государственным правилам. Три пятнадцать только стрельбы, а с пристрелкой да перерывами? Почти рабочий день. Борис в шутку думал даже, ни с кем это не обсуждая, что прикажи он себе между такими сериями закрыть глаза и заснуть, у него бы это запросто получилось.
Впрочем, может, получилось бы от усталости?
Он так не считал. Был уверен: умеет собой управлять, обучился воловьему терпению, и что ни прикажет себе, все выполнить в состоянии.
Вот и вчера с вечера он приказал себе: отключиться от всего, ни на что не реагировать, экономить себя только для стрельбы. Его даже забывчивость полковника Скворушкина из себя не вывела. Будто знал: все закончится как надо.
На старт он шел спокойно, не озираясь по сторонам, получая по жребию линию стрельбы, почти равнодушно выслушивая судейские предупреждения.
Начиналось все с соревнований юношеских. Участников оказалось только семь, на один поток, рубеж установили в 25 метров, упражнение элементарное – 10 выстрелов из положения лежа.
Обозначили: это упражнение МВ-2. Те, кто серию произведет успешно, получат, с зачетом этого результата, еще 20 патронов, и исполнят упражнение МВ-8, где, при хорошей стрельбе, можно выполнить норму II, I разрядов и даже норму кандидата в мастера спорта.
Всякий раз, когда на домашних тренировках Хаджанов заводил с Борей речь о всяких там разрядах, он в общем-то отмахивался, стесняясь таких обсуждений. Он даже толком не знал, сколько и для какого разряда надо выбить очков, главная цель, о которой и Хаджанов всегда хлопотал, – все десять пуль вложить в пятисантиметровый центр мишени. Девятка, это уже минус очко, восьмерка – минус два. Вот что его задевало – минусы. А точное попадание – просто норма, и радоваться тут нечему.
Когда Боря шел на старт, он уже ничего не видел, в том числе и жалостливых на себе взглядов. Ведь он нес в руке рыбацкий, несуразный какой-то чехол, и что там могло храниться, у этого паренька из занюханного Крас-нополянска?
Но когда достал из чехла легкую свою «скрипочку» немецкого происхождения, свой спортивный «шмайсер», с диоптрическим, по правилам, прицелом, в негустой толпе наблюдателей пронесся негромкий и недолгий шорох. Не видел он и удивленных взглядов, обращенных уже не на него, а на майора – пробойный, видать, мужик, недаром от Минобороны.
Свою десятку Борис отстрелял быстро и уверенно. Знал, что в районе 98, не меньше.
Лежал с закрытыми глазами, глядя, когда стрельбу закончат остальные. Быстро сменили мишени, подошел линейный судья, положил коробочку с патронами, сказал:
– Вам разрешается МВ-8, еще двадцать выстрелов! – и шепнул: – Ты уже чемпион!
Но Боря был давно закрыт своим прозрачным козырьком, не ответил, даже не кивнул. Краем глаза отметил, что большинство ребят стрельбу продолжают, но кто-то уже поднимается, собирает манатки. Двое или трое.
Мишень сменили еще раз, после второй десятки. О результате не сказали, просто дали команду на продолжение. И он что-то стал путаться: то ли две, то ли три получалось девятки. Дрогнул. Сбилось дыхание, как ни велел себе успокоиться. И вышло – сам знал – три минуса.
Стрельба завершилась, участники поднялись по команде, забрали оружие, вышли к тренерам. Какое- то время ушло на подсчет. Потом Скворуш-кин взял в руки допотопный мегафон. Долго щелкал, повторял на пробу – «раз, два!» – наконец, объявил:
– По итогам юношеской части соревнований победу в упражнении МВ-1 одержал Борис Горев (Краснополянск) с результатом 98 очков, что превышает второй взрослый разряд.
Послышались хлопки, Борис тоже пару раз свел ладоши, не очень-то поняв, что это про него.
А Скворушкин говорил дальше.
– Упражнение МВ-1 было продолжено до уровня упражнения МВ-8. Победу опять одержал Борис Горев, ученик одиннадцатого класса. Общая сумма 293 очка, что соответствует нормативу кандидата в мастера спорта.
Тут уже захлопали пошумнее.
– Таким образом, Борис Горев объявляется дважды чемпионом области в стрельбе для юношей. Вручение дипломов на торжественной церемонии – в конце соревнований.
Хаджанов рядом только что не подпрыгивал. А как он восклицал и охал! К нему подошли двое незнакомых Борису мужчин и не столько поздравляли, сколько восхищались «шмайсером» да выспрашивали цену – где и за сколько купил.
– Не знаю, – валял дурака майор, – это мне из Минобороны прислали! У них там свои поставки!
Один оказался понастырнее, спросил:
– А ведь в накладной-то цена указывалась?
– Может быть, – хитрил Хаджанов, – а я и внимания не обратил, дали, да и все тут! Это ведь бухгалтерские дела…
Скворушкин объявил в хрипевший мегафон, что начинаются соревнования мужчин, а упражнение все то же МВ-8, тридцать выстрелов, на 25 метров.
– Хочу пояснить, – сказал он, – что правилами разрешается соединять результаты юношеских стрельб со взрослыми. Приглашаются на старт…
