докладом о научной и общественной деятельности юбиляра. Затем Каныша Имантаевича приветствовали гости, специально приехавшие из Москвы, Ташкента, Баку, Минска, Фрунзе, и представители общественности республики. «Как подобает советскому ученому, Вы ревностно выполняете возложенные на Вас партией и правительством обязанности руководителя Академии наук Казахской ССР, пользуясь заслуженным уважением трудящихся республики. Ваша научная и государственная деятельность, отмечаемая сегодня общественностью, неразрывно связана с расцветом в Казахстане передовой советской науки и культуры...» — говорилось в приветственном адресе ЦК КП(б) Казахстана, Совета Министров и Президиума Верховного Совета Казахской ССР.
В заключение Каныш Имантаевич выступил с ответным словом.
«Дорогие друзья! — начал он. — Если бы меня спросили, что я считаю самым большим счастьем в своей жизни, я бы ответил, что самым большим счастьем для себя я считаю то, что мне выпала великая честь жить и работать в эпоху строительства социалистического общества в нашей стране... Этапы моей личной жизни и деятельности во всех своих лучших проявлениях неразрывно связаны, я бы сказал больше, возникли и развивались только в связи с развитием великой работы советского народа по переустройству общества на основах социализма... Жить и работать в нашу замечательную эпоху, когда есть все возможности для вдохновенного, творческого труда, когда на глазах одного поколения сбывается вековечная мечта народа о счастье, — это великая радость. Она выпала и на мою долю, и я счастлив этим. Все, что мною сделано за истекшие годы моей жизни и деятельности, вытекало из простого чувства и стремления найти и вложить свой кирпич в строительство новой жизни народов нашей Родины. Я убежден в том, что это чувство, в сущности, вдохновляет и вас, моих друзей, близких. Все хорошее, что было сказано здесь, я направляю к его настоящему адресату — великой партии Ленина, подлинному организатору и вдохновителю всех наших побед. В дальнейшей своей жизни и деятельности я, конечно, отдам все свои силы и способности беззаветному служению интересам народа, делу партии».
Это были лавры, заслуженные многолетним трудом, кипучей деятельностью, размахом свершенных дел. Всенародное признание таланта большого ученого, государственного деятеля.
Такая слава и почет могли вскружить голову кому-нибудь, но только не академику Сатпаеву. Более того, он считал все эти торжества излишними, старался убедить товарищей, чтобы не поднимали большого шума. В следующий юбилей, когда ему исполнилось шестьдесят, он категорически отказался участвовать в праздновании этой даты. Правда, некоторые газеты опубликовали статьи, посвященные ему, были телеграммы и письма. Но он, написав письмо-заявление в ЦК КП Казахстана, просил приостановить юбилейные приготовления. Такова была натура Сатпаева — не любил он громких слов, шумихи вокруг своего имени. Он долго досадовал и на столь широкое празднование своего пятидесятилетия. Была бы его воля, без всякой помпы съездил на родину — в Баянаул, в урочище Айрык, повидал бы стариков-аксакалов, земляков, с которыми в детстве играл в асыки. А потом собрал бы самых близких друзей к своему очагу и посидел с ними вечер. Вот это были б настоящие именины!..
В тот год Сатпаев все-таки съездил в родные места. Он взял с собой нескольких близких, в том числе старших дочерей Ханису и Шамшию с мужьями. Прилетев в Караганду, они отправились на автомобиле к Аккелинским горам, в Айрык. В Тендике (по-старому Арал- тобе), где раньше жил клан Чормановых, теперь обосновалась центральная усадьба колхоза. А на зимовках Сатпаевых жили чабаны этого колхоза. Каныш Имантаевич побывал на обеих, правда, старые саманные дома не сохранились, среди зарослей алабото виднелись лишь их развалины. Заглянул он и в старое здание Аккелинской русско-киргизской волостной школы. Этот дом пока еще держался, но для жилья был уже непригоден, поэтому там теперь ютили в весеннюю распутицу молодых ягнят. А дети колхозников ходили в новую школу. Каныш Имантаевич съездил и в районный центр Баянаул, побродил по местам летних откочевок своего аула. Правда, и здесь не обошлось без собраний. Земляки тоже наговорили в его адрес много добрых пожеланий и поздравлений, а в день отъезда земляки еще высказали наказ- просьбу. Они просили оказать им содействие в разведении новой породы овец- архаромериносов, недавно выведенной учеными-селекционерами Казахстана.
В том же году после завершения Карагандинской выездной сессии Академии наук, на которой Каныш Имантаевич выступил с докладом, он совершил поездку совместно с вице- президентом АН СССР И.П.Бардиным и казахстанским академиком Н.Г.Кассиным на крупнейшие месторождения черных металлов республики. Вблизи Караганды, в Темиртау, уже работал металлургический завод, который в дальнейшем должен был превратиться в огромный комбинат. В связи с предстоящей реализацией этого проекта пора было взяться за сырьевую базу будущего гиганта. Мнение авторитетного гостя, крупнейшего специалиста-металлурга Ивана Павловича Бардина много значило для Сатпаева. В тот раз они добрались даже до Джездинского рудника.
А вскоре Каныш Имантаевич с Кассиным совершили вторую поездку в прииртышские степи. Они побывали на ряде месторождений в отрогах Чингисских гор, а в конце пути заехали в Экибастуз. Здесь их тоже ожидали серьезные дела — грандиозная кладовая дешевого угля давно нуждалась в настоящем признании...
В 1950 году состоялись очередные выборы в Верховный Совет СССР. Через год — в Верховный Совет Казахской ССР. Оба раза Сатпаев был избран депутатом. Тогда же ВАК утвердила Каныша Имантаевича в профессорском звании по специальности «геология». А Президиум АН СССР назначил его членом оргбюро по подготовке и проведению объединенной сессии АН СССР и АН Узбекской ССР, посвященной вопросам геологии рудных месторождений Средней Азии. Кроме того, он был введен в члены Государственного комитета содействия строительству гидроэлектростанций и Главного туркменского канала, новых оросительных и обводнительных систем.
Так с течением времени росли слава академика, его вес как ученого и государственного деятеля.
Свидетельствует казахстанский академик Кажым Джумалиев:
«Сатпаева любил весь Казахстан. В его облике было что-то вдумчивое, ласковое, доброжелательное и в то же время мудрое. Изумительные глаза — добрые, умные, веселые, с едва приметной иронией. Над широким лбом — темные кудри, чуть-чуть тронутые сединой. На правом виске кудри спускались чуть пониже, а на левом буйно вздымались, как вьющийся весенний хмель. Он был не только красив, но и обаятелен. Люди тянулись к нему. Спокойный, ровный характер, доброта, мягкость, простота в обращении делали общение с ним радостным и приятным. Младших по возрасту он называл уменьшительными именами — Саке, Кажеке, Маке, но делал это с достоинством, не панибратствуя. Нет! Просто этот человек был доброжелателен, уважителен со всеми, с кем его сталкивала жизнь. А как тепло, лучисто он улыбался!»
В начале 1951 года по поручению Президиума АН СССР Каныш Имантаевич принял участие в организационной сессии Академии наук Таджикистана. На этом же собрании ученые
