Фабрика безумия

Ibid., р. 69. То, что Хейзинга говорит здесь о Средних веках, приложимо, mutatis mutandis, и к нашему веку. Тогда историк должен был являться экспертом в вопросах «чести и славы», а теперь он должен быть экспертом в вопросах душевного здоровья и эмоциональной зрелости. Тогда история писалась, чтобы «увековечить честь и славу», теперь она пишется, чтобы увековечить душевное здоровье и эмоциональную зрелость. Так свидетельства и наблюдения подчиняются предписыванию христианской добродетели или душевного здоровья героям и сатанинского греха либо сумасшествия злодеям. В качестве примера такого типа современной историографии см.: Zeligs М. A. Friendship and Fratricide.

394

Цит. по: Koessler М. Euthanasia in the Hadamar Sanatorium and international law // J. Crim. Law, Criminol., and Police Sci. 1953. 43: 735—755 (Mar.—Apr.); pp. 739—740.

395

В этой связи см. гл. 5, а также: Szasz T. S. The Mental Health Ethic // De George R. T. (ed.). Ethics and Society, pp. 85—110.

396

Malinowski B. Magic, Science, and Religion, p. 84.

397

Dunham B. Man Against Myth, p. 18.

398

Марк 1: 1

399

Ibid. 1:9—11.

400

Ibid. 1: 21—24.

401

Ibid. 1: 25—26.

402

Ibid. 3: 10—12.

403

Ibid. 5: 1—7.

404

Carroll L. Alice’s Adventures in Wonderland // The Annotated Alice, p. 159.

405

«Полоний: Он безумен, но в его безумии есть метод» (Гамлет, акт II, сцена вторая, строка 211). Проницательный анализ шекспировского понимания сумасшествия Гамлета можно найти в кн.: Feinstein Н. М. Hamlet’s Horatio and the therapeutic mode 11 Amer. J. Psychiat. 1967. 123: 803 —809 (Jan.).

406

Bateson G. (ed.). Perceval’s Narrative, pp. 186—187.