Сухарев.
– К вам прибыл командующий северо-восточной группировкой, генерал-лейтенант Удовиченко! – Громко и отчётливо доложил солдат.
– Я сейчас… – поднимаясь начал полковник. – Пять минут и я буду. Так и передай.
– Так точно! – Выпалил Сухарев и, бряцнув пристёгнутым к спине шлемом о дверной косяк, скрылся за дверью.
Примерно через пять минут полковник вошёл в просторное, хорошо освещённое помещение, в котором на заботливо предоставленных стульях уже расположился генерал Удовиченко с сопровождающими его офицерами. Обменявшись приветствиями с присутствующими Яков Григорьевич занял ждавшее его место за столом, накрытым белоснежной, накрахмаленной скатертью.
– Яков Григорьевич Крейзер это случайно не вы? – Слегка шутливым тоном, чтобы не создавать излишнего напряжения начал генерал.
– Уже сорок лет как. – Слегка приподняв брови, дружелюбно ответил полковник.
– Тогда это вам. – Ровным и дружелюбным тоном произнёс генерал и протянул Крейзеру коричневый запечатанный пакет.
Раскрыв пакет полковник извлёк из него сложенные вдвое листы и развернув их принялся читать. В процессе чтения брови полковника поднимались всё выше от удивления.
– Это… – Начал Крейзер, закончив чтение.
– Боевой приказ. Командиру 1-ой ударной бригады, полковнику Крейзеру. На весь период операции вы подчинены мне. Ваше соединение, по замыслу вышестоящего командования, играет ключевую роль в операции. – Прервав полковника, вежливым тоном, но не оставляющим простор для рассуждений тоном пояснил Удовиченко.
– Но сроки… – Упрямо начал возражение Крейзер.
– Именно поэтому я здесь, вместе с начальником штаба группировки и его подчинёнными. Для меня самого вся эта спешка большой сюрприз. Но, Яков Григорьевич, обсуждать приказы не в нашей компетенции. Потому предлагаю заняться делом, безотлагательно. – На твёрдой ноте закончил генерал.
– Чем именно? – Деловито спросил Крейзер.
– Планированием и согласованием. – Улыбнувшись, ответил генерал.
Кивнув головой Крейзер начал доставать карты и карандаши. Вскоре прибыл, вызванный комбригом, начальник штаба бригады. Закипела напряжённая работа. Согласно замыслу командования, силами северо-восточной группировки и приданной ей 1-й ударной бригады предстояло пробить коридор до станции метро Черкизовская, и обеспечить эвакуацию, как было сказано в приказе, «находящихся там гражданских лиц и подразделений Гражданской Обороны». Сроки для подготовки операции были отведены кратчайшие, до начала операции оставалось чуть более суток. Силы северо-восточной группировки были представлены тремя регулярными мотострелковыми батальонами, до этого сильно потрёпанными в боях и недавно, после отвода на спокойный северо-восточный участок, доукомплектованные личным составом весеннего призыва 2015 года. В сущности это были хиловатые, в основном малорослые, 18-летние жители подконтрольных федералам районов, чья ранняя юность пришлась на период тягот ядерной войны. Кроме этих, достаточно куцых сил, в наличии у северо-восточной группировки имелись сводный отряд милиции и иррегулярные силы самообороны. Кроме этого в распоряжении имелся дивизион 122-мм гаубиц и батареи 82-мм миномётов непосредственно приданные мотострелкам. В приказе кроме этого пояснялось, что в интересах северо-восточной группировки, на период прорыва обороны фашистов, будет привлечён сводный артиллерийский полк из резерва главного командования федералов. Тяжёлая бронетехника во всей группировке отсутствовала. Лёгкой бронетехникой были укомплектованы на 20 процентов, и только мотострелковые батальоны. Именно им и предстояло ломать оборону фашистов, при поддержке артиллерии. После чего, в чистый прорыв, вводились в действие главные силы, 1-я ударная бригада. Это уникальное и элитное в своём роде соединение было создано уже после войны, полностью наново. В то время как те же мотострелковые батальоны, все, формировались на основе существовавших до этого частей и соединений Российской Армии. В 1-ю (и так и оставшейся единственной) ударную бригаду отправлялись для прохождения службы лучшие кадры, частью выделенные из ранее существовавших соединений, частью мобилизованные ветераны локальных войн, и вообще все крепкие и идейно стойкие призывники. 1-я бригада была полностью укомплектована, и людьми, и техникой, а её командир, полковник Крейзер Яков Григорьевич не раз был награждён и отмечен за умелое руководство действиями бригады в боях, ну и за личный героизм.
- Уже этой ночью 6-й и 14-й батальоны надо заменить на их участках самооборонщиками, а батальоны сконцентрировать в полосе прорыва, на участке 18-го батальона. – Водя указкой по карте давал указания своему начальнику штаба Удовиченко.
– Ночью не получится. – Вяло возразил начштаба группировки.
– Это надо сделать! – Безаппеляционным тоном отрезал Удовиченко. И продолжил, водя указкой по карте. – За самооборонщиками, вот здесь, восточнее, рядом с участком прорыва, помещаем милицию. Их задача быть в резерве, на случай если потребуется усилить охрану пробитого коридора, или на случай контратаки фашей. Бригада проходит через построения батальонов, после прорыва, и в самом быстром темпе доходит до Черкизовской, батальоны идут в хвосте бригады выставляя охранение по коридору. После эвакуации выходим обратным порядком, бригада выходит последней. Наверняка последует мощная контратака фашей, в этот момент. Её отражением займётся 1-я бригада, прикрывая замещение самооборонщиков батальонами вдоль ЛБС. После эвакуации и восстановления нынешнего положения вдоль ЛБС операция считается законченной. – Закончил монолог командующий.
После установившейся тишины слово взял Крейзер.
– Непросто всё как-то. Резервов совсем мало, движений слишком много. – Задумчиво произнёс полковник.
– Если есть предложения, то готов их выслушать, немедленно. – Сделав акцент на последнем слове, произнёс Удовиченко.
- Предложений нет, во всяком случае дельных. Но есть пара вопросов, важных для нашего дела. – Озадаченным, но с решительными нотками, тоном высказался Крейзер.
– Ну так задавайте, не тяните, времени в обрез. – Нахмурившись, резко сказал генерал.
– Какие силы нам будут противостоять, какова их примерная дислокация, какие возможности имеют фаши для нанесения эффективного контрудара в полосе проведения операции? – Уверенно, чеканя каждый вопрос, сказал комбриг.
– В полосе прорыва нам будут противостоять, эти, как их, силы фольксштурма, типа наших самооборонщиков. Бронетехники у них никакой нет. Миномётов мало, и они в основном кустарного производства. – Нервно отвечал Удовиченко.
– А противотанковые средства, а резервы в глубине обороны? – Сохраняя уверенность продолжал задавать вопросы Крейзер.
– Противотанковые средства… – генерал начал заводиться. – РПГ-7 с моноблочными гранатами, старьё, в минимальном количестве. Резервы? – генерал начал переходить на крик. – Да какие у них тут резервы нахрен!!! Что ты несёшь полковник!!! Это самый спокойный участок!!! Да эти скоты разбегутся от первых залпов гаубиц!!! – Уже орал Удовиченко.
– Не надо на меня орать! – Твёрдо начал Крейзер. Удовиченко резко осёкся и смотрел
