Я вчитывалась в строчки, словно клинопись расшифровывала, и медленно, упорно краснела.
– Знаете, один торопится в бар, чтобы найти собутыльников. Другой любит поесть и ищет себе компанию в гастрономе. Я же прихожу сюда. Ну, вы меня поняли...
Да уж куда понятнее.
– Очень разумно. Экономит кучу времени.
Кэтлин, как назло, все ковырялась у полки с маринованными пенисами. В ее корзине уже пламенели расписными боками два горшочка, а она выбирала третий и даже не глядела в мою сторону.
– Простите, меня ждет подруга. Удачи.
Я быстро переместилась поближе к Кэтлин. Она сунула в корзину третий горшок и обследовала мою добычу:
– Салфетки? Вы подумайте, привожу эту святошу в лучший секс-шоп во всем Чикаго, а она покупает льняные салфетки.
И салфетки полетели обратно на полку.
– Идем. Хватит маяться дурью, пора выбрать что-нибудь дельное.
В дальнем от входа углу располагалось царство вибраторов. Я узнала их с первого взгляда: год за годом рассматривала точно такие же в каталогах, сразу за бижутерией и пластмассовыми гномиками для украшения клумб.
Реклама всегда выглядела одинаково: юная дева с лицом скромницы нежно прижимает устрашающую штуковину к груди, устремив мечтательный взор в бесконечность. Сопроводительная надпись сулит “неземное наслаждение”, “упоительный интимный массаж” и прочее в том же духе. А заодно призывает отправить почтовый заказ со стопроцентной предоплатой.
Изредка коробки с подобным товаром мелькали под прилавком в аптеке – торговали ими в режиме строжайшей секретности, словно героином. Здесь же посетители “Сэкскурсии” запросто вынимали все эти приспособления из упаковки, вертели, придирчиво оценивая размеры, форму и цвет. Разве только на себе не опробовали.
– Покупаем на глазок, – ворчала Кэтлин, – будто помаду. Знаешь, как это обычно случается: в магазине вроде ничего, а принесешь домой, накрасишься – ну и дерьмо! Ты что предпочитаешь?
– “Ревлон”.
Но Кэтлин не оценила моего остроумия.
– Хочешь сказать, у тебя нет вибратора?
Несколько вибраторопоклонниц обернулись на ее звучный голос. Кажется, они вполне разделяли ее возмущение.
– Из тебя выйдет прекрасный рекламный агент, – съязвила я.
– У всех есть вибраторы.
– Не говори ерунды, Кэтлин!
– Ясно.
– Что тебе ясно?
– Ты всегда нападаешь на меня, когда я права.
– Ты далека от правды, как никогда, Кэтлин. Менее одной десятой процента всего населения США, за исключением Нью-Йорка и Калифорнии, хотя бы раз в жизни видели настоящий вибратор. Не говоря уж о том, чтобы подержать его в руках.
– Жалкая провинциалка, да они продаются в любом супермаркете.
– Ага, сразу за огурцами. – Я начала заводиться. – Чего только не продается в супермаркетах, включая улитки и сыр с живыми червяками. Но сколько людей, по-твоему, покупает эту экзотику? Вместо ответа Кэтлин ухватила меня за руку и отволокла в сторонку, за кронштейны с прозрачными комбинациями и трусами из одних разрезов.
– Вот что, Барбара Аверс. Я тебя раскусила. Думаешь втянуть меня в перебранку, чтобы разыграть обиду и с легким сердцем убраться отсюда? Не надейся! Останешься, осмотришь здесь все до последней мелочи и хотя бы чему-нибудь научишься. А если захочешь и дальше упиваться своей стыдливостью...
– При чем тут стыдливость? – Я безуспешно пыталась вырваться.
... Тогда валяй, опрокидывайся перед мужем на спину и зажмуривайся. Продолжай парить в эмпиреях. А на грешную землю спускайся только за сенсациями для твоих читателей- эстетов. Мы ведь даже не добрались еще до витрины с пупырчатыми презервативами!
– Да чем эта свалка пластмассового хлама может помочь моей семейной жизни?
– Заткнись, Барбара Аверс! Я говорю с Барби Марлоу. Пусть без помех осмотрит здесь каждый закуток – и выставку цепей, и сбрую из черной кожи, и...
Кэтлин перечислила еще несколько экспонатов, торжественно загибая пальцы. Для меня их названия звучали так, словно она говорила на суахили. Ясно одно: если я ни о чем подобном не слышала, для моих читательниц все это тоже тайна за семью печатями. Пожалуй, репортаж из секс-шопа – не такая уж безумная затея. Да, толк в этом есть.
Но как мне самой перешагнуть через невежество во всем, что касается секса? Нелегко избавиться в одночасье от копившихся годами предубеждений и ханжеских табу. Несмотря на нью-йоркское детство, в личной жизни я оказалась стопроцентной “девушкой со Среднего Запада”. Голова забита бабушкиными внушениями, а сундук – ночными рубашками с глухим воротом и подолом до пят.
– Вряд ли Кэмерона заинтересует статья про секс-шоп.
– Заинтересует, если правильно подать тему.
– Понятия не имею, в каком ракурсе. Кэмерон слишком старомодный...
– На себя посмотри. Сколько ты мне втолковывала, что для любой темы найдется нужный ракурс. Люди любопытны – так стань их глазами. Помоги заглянуть туда, где им самим бывать не доводилось.
– По-моему, ты хочешь, чтобы меня уволили.
– Чушь. Я знаю, что визит сюда дался тебе нелегко. Все мы боимся неизведанного. Но теперь-то ты убедилась, что здесь нет никаких ужасов?
– Тут можно разве что посмеяться, – нехотя подтвердила я.
– Вот именно. Но знаешь, даже такая глупость, как съедобные трусы, может спасти брак. Если его вообще еще можно спасти! Так что заткнись и слушай! Купи здесь что-нибудь, докажи Фрэнклину, что не опустила рук.
– Докажу, если сброшу вес.
– Полная чушь, – убежденно возразила Кэтлин. – Если на твоего муженька все это не подействует, значит, он попросту безнадежен. Но ты хотя бы сделаешь все возможное. – Она выдержала паузу. – Ну как, согласна?
– Согласна, – выдохнула я.
– Отлично. Тогда возьми эти и еще эти... – В мою корзину перекочевала пара черных треугольных лоскутков на неприметных резинках. – А если втереть каплю вот этого масла и подуть, по коже будто огонь пробежит. Пит, мерзавец, от такого массажа заводился с пол- оборота... И разумеется, пора тебе познакомиться с лучшими друзьями каждой девушки – и это вовсе не бриллианты...
Кэтлин принялась совать в мою корзинку вибраторы, которые я столь же настойчиво водворяла обратно на полки. Когда заныла рука, я взмолилась:
– Пойми, в таких делах я младенец. Мне еще рано ходить, дай сначала поползать!
– Ты у меня летать будешь!
Мы не торопясь обошли весь магазин, старательно обследуя каждую полку и каждую витрину. Уже через несколько минут я совершенно раскрепостилась. Удивительно, как быстро
