Когда вернулись Сашок и Инга, мясо уже нанизали на прутики и пристраивали над ямой с углями, а Кутков рассказывал уморительную историю, как некий обладатель голубой повязки вёз на вездеходе нескольких школьников младших классов зимой по тундре. Двигатель сломался, они долго ждали помощи, дети захотели есть, а в вездеходе находились мороженые оленьи туши. И мастер, чтобы не тратить бензин, на котором работала печка, нарезал мясо ломтями и жарил его между ладонями, используя паранормальные способности к тепловым ударам.
— Что, реальная история? — удивилась Галка.
Дочь шамана сказала, что не видит здесь ничего особенного. Вкус, конечно, у того мяса должен быть отвратительным, но сама процедура ничего сложного не представляла.
— Ты бы смогла? — спросила пригревшаяся у костра Инга.
— Да и ты бы смогла, если бы потренировалась. А Лёня или Лёша наверняка придумали бы чего похлеще.
Ребята согласились, что температурная обработка — далеко не единственный вариант. Потом разговор сам собой перешёл на обычную кулинарию. Сочный запах мяса весьма тому способствовал. Слегка пожелтевшие листья, белые стволы берез среди вечной таёжной зелени, подсвеченные пробивающимися сквозь древесные кроны солнечными лучами, создавали такое же настроение: спокойное, солнечное и немного грустное. Они были вместе, ощущали себя единым целым, наверное, в последний раз. Девчонки обсуждали разные вкусности, ребята довольно быстро перешли к рыбалке.
— … ну, таймень на полтора метра — это редкость, мне такие экземпляры не попадались, — солидно заметил Игорь, — а рыбину на метр пятнадцать я однажды взял. Он так гарпун потянул, что чуть ружьё из рук не вырвал. На таких без акваланга охотиться нельзя — потащит в глубину, придётся ружьё бросать…
Лёшка в рыбалке удовольствия не видел, так как мог рыбу приманивать. А с такими способностями рыбалка превращалась в сбор рыбы, не сулившего никакого спортивного интереса. Братья предпочитали спиннинг, а рыба интересовала их исключительно как спортивный трофей. А Сашка просто получал и от самого процесса, и от приготовления ухи удовольствие.
Потом они все вместе ели шашлык, обсуждая его достоинства и между делом рассказывая разные жизненные случаи. И все, кроме Куткова, давно расслабились и вели себя непринуждённо. А зять напряжённо обдумывал мысли, появившиеся у него в тот момент, когда Ермолая постигло озарение.
— Послушай, Мари, — молодой мастер поджидал Мариэтту возле душа, — я что-то не понял, на что рассчитывали преподаватели, утаивая от меня сообщества Радуги. Синяя повязка ведь не просто так даётся, да и другие ребята простую мыслезащиту преодолевают…
— Додумался, — вздохнула Мари, — ну, пойдём ко мне, чтобы не светиться среди посторонних. И мои мысли заодно прикрой!
Она наводила макияж, переодевалась и рассказывала. А командир группы, как благородный джентльмен, неотрывно смотрел в окно, удивляясь, как же он сам не смог распознать столь простой приём. В школе, и, как призналась Мари, во многих других местах, где жили или действовали мастера Радуги, ставились мысленные 'заглушки' на определённые темы. 'Заглушку' можно было привязать как к месту — в школе было именно так — так и к человеку или группе людей. Сущность её составлял банальный отрицательный условный рефлекс, который вырабатывался методами скрытого воздействия. Будучи выработан, сей рефлекс не позволял человеку по-настоящему задумываться над запретными темами. Мысли сразу уходили в сторону, и лишь весьма искушённые люди могли зафиксировать это обстоятельство и задуматься над ним.
— А тебе, как и другим, ещё и на сознательном уровне объяснили, что с этой информацией лучше повременить. Ты ведь доводы разума уважаешь? Вот и получилось, что ты сам не особо старался.
'Заглушки', конечно, ничего не гарантировали, поэтому их ставили множество, перекрывая все возможные пути. Занималась этим и Мариэтта.
— Заметь, я всегда честно отвечала на твои вопросы. По мне, лучше ты залезешь, куда не надо, чем потеряешь доверие к школе. Я больше надеялась на твой разум. Слишком много вокруг таких 'зомби', чтобы из тебя делать ещё одного.
— Я особо ценен?
— Или особо опасен. Никто пока не знает, да в большинстве случаев разницы и вовсе нет. С тобой произошла уникальная история — ты вознёс и без того сильную группу на небывалую высоту. Такое случается, ты сработал как усилитель, хотя в группе уже была Инга. А потом группа начала работать на тебя, и ты сейчас получаешь всё, что отдал, многократно умноженное. Это вскоре кончится, быть может, уже на днях, и вы все это сразу почувствуете. Группа практически распадётся. Даст Бог, обойдётся без ссор и обид.
Группа, как понимал командир, уже распалась. Сегодняшний шашлык был последним моментом её функционирования, и его озарение было не случайностью — он забрал разом всё, что ребята могли ему отдать. Общих задач у них больше не было. Отныне совершенствоваться на Пути Радуги вместе с ним продолжали только жена, зять, Константинов и Сашка Богачёв. Последний — лишь оттого, что хотел что-то доказать Виктории да найти своё место в жизни.
— Ладно, с этим разобрались, — молодой мастер обернулся, уловив, что его собеседница больше не прихорашивается и уже оделась в рабочую одежду. — А почему от меня типологию миров скрывают?
— Да нет её, никакой типологии! — воскликнула Мариэтта. — Ну, хочешь, я тебе нарисую, как сама всё это понимаю?
Она провела поперёк листа бумаги горизонтальную черту, у левого края листа изобразила круг и раскрасила нижнюю часть листа синим цветом.
— Линия — Край, внизу — мир энергий, вверху — мир информаций. Круг — Материнский Мир, который то ли совершенно вне Края, то ли Край сам принадлежит ему. Материнский Мир обладает и энергиями и информациями. Вот здесь, — она нарисовала в верхней части листа прильнувшую к кругу кляксу, в нижней своей части примыкающую к Краю, — приват- миры.
Прижавшееся к ней пятно в верхней части листа, тоже прикасавшееся к Краю, означало общие миры. Отдельно от него парил кружок безымянных миров, а правее уходил вниз за Край столбик, обозначающий миры второго уровня.
— Неизвестно, есть ли переходные миры между общими и безымянными. Так же неведомо, существуют ли переходные миры от безымянных к мирам второго уровня.
Дальше Мариэтта изобразила в нижней части листа огромную подкову, прилегающую одним концом к Материнскому миру, а другим — к Краю возле миров второго уровня. Подкова изображала миры третьего уровня, существующие в мире энергий. Там паранормальные способности мастеров Радуги исчезали.
— Я, как ты понимаешь, не знаток столь сложных материй. Такие миры есть, в них путешествовали мастера и Бродяги, ты можешь ознакомиться с отчётами. Всё.
Это действительно было всё, чем Узоян могла помочь. Он ещё спросил, какие же Бродяги посещали известные миры, и получил ответ, что речь шла о мастерах, не принадлежащих к определённым сообществам, путешествующих на свой страх и риск, но
