мне. Целую, Хелен».
Мерри обрадовалась. Она даже не дождалась конца представления и позвонила Хелен из театрального телефона-автомата. Они договорились встретиться на следующий же день. Мерри дала Хелен свой адрес и настояла, чтобы та приехала к ней сразу же, как окажется в Нью-Йорке. Потом извинилась, объяснив, что надо бежать гримироваться и одеваться к выходу, и попрощалась. Уже в конце первого акта Мерри пришла в голову мысль: как было бы здорово, если бы Хелен пожила немного с ней! В квартире вполне достаточно места для обеих. Она ведь помнила гостеприимство Фарнэмов, которым пользовалась все годы учебы в Мэзере. Она не только любила Хелен, но и могла ее спокойно выносить. Да и теперь ей не будет так одиноко. Вернутся добрые старые времена!
На следующий день Мерри проснулась раньше обычного, застелила постель и присела в ожидании Хелен. К собственному удивлению, она немного волновалась. Что-то заставляло ее с легким недоверием относиться к предстоящей встрече. Смогут ли они оставаться в таких же отношениях, как и раньше? Или теперь между ними возникнет непроходимая пропасть? И чем больше она об этом думала, тем сильнее волновалась. Ибо она понимала, насколько одинока, и как ей сейчас важно иметь хотя бы одного друга, кого-то, с кем можно поговорить по душам.
Но все волнения оказались напрасными. Когда Хелен приехала, они обнялись и стали наперебой рассказывать друг другу о себе, словно не виделись каких-нибудь две-три недели, не больше. Хелен рассказала Мерри об их одноклассницах. Глупые девчонки совершали глупые поступки.
— А как ты? — спросила Мерри. — Ты чем занимаешься?
— Да ничем особенным, об этом и говорить не стоит. Учусь в Рэдклиффской школе. Много работаю. Весело отдыхаю.
Хелен рассказала Мерри, как отец устроил ее корректором в издательстве, где она завязала кое с кем дружбу.
— Да? — заинтересовалась Мерри. — И это все?
— Ну, не совсем. У меня есть мужчина.
— Ну! Так рассказывай скорее!
— Его зовут Том Макнил, он учится на юридическом в Гарварде. А летом он приедет в Нью-Йорк.
— Здорово. Видно, тебе этим летом скучать не придется!
— Да, пустячок, а приятно.
— То есть?
— Да это ты у нас счастливица! Вот уж у кого вся жизнь — праздник.
— Да нет, — сказала Мерри. — Честно говоря, я очень часто вспоминаю, как нам было здорово в школе, и свою нынешнюю жизнь сравниваю со школой. Все то же самое, только геометрию учить не надо.
— Да все ты шутишь! Перестань меня разыгрывать.
— Нет же, нет. Знаешь ли, за последний месяц ты — первый человек, если не считать уборщицу и меня, кто зашел в эту квартиру!
— Не могу поверить.
— Я бы тоже не поверила!
Они замолчали. Мерри раздумывала — может, прямо сейчас пригласить Хелен пожить с ней, или подождать до обеда. И вдруг поняла, что и Хелен раздумывает, попросить ее об этом сейчас или чуть позже. Ей даже пришло в голову, что Хелен написала ей, уже имея в виду такой вариант.
— Слушай, — сказала она. — Твой… как его?
— Том.
— Да, когда Том приедет в Нью-Йорк, зачем тебе разрываться между Нью-Йорком и Дарьеном каждый день. Может, переедешь сюда, поживешь пока со мной?
— Ты это серьезно? — спросила Хелен. — Я бы не хотела тебя стеснять.
— Если бы ты меня стесняла, я бы не стала предлагать.
— Ну, конечно, вот здорово! Замечательно. Конечно, я хочу! С удовольствием перееду! А сколько ты платишь? Я буду оплачивать половину.
— Глупости! — заявила Мерри. — Даже думать об этом не смей.
— Нет, знаешь, я буду чувствовать себя неловко, если останусь тут на дармовщину.
— Ну ладно, раз тебе так лучше…
Она сказала Хелен, что платит сто долларов в месяц. Хелен заявила, что будет платить пятьдесят. На самом деле квартплата составляла сто восемьдесят в месяц, но Мерри в неделю зарабатывала тысячу сто долларов.
Вместо того, чтобы отправиться обедать в ресторан, они пошли в магазин, накупили всякой еды, принесли домой и приготовили обед. Потом пошли в ближайший универмаг купить раскладушку для Хелен. Они были в отличном настроении. Хелен предвкушала лето, проведенное с Томом. Мерри предвкушала три месяца, проведенные с подругой. Ей надо было только пережить это лето, а потом еще месяц — и ее ждала Калифорния.
Через несколько дней она познакомилась с Томом и к своему удовольствию нашла, что это очень приятный и вполне презентабельный парень, с которым явно можно поладить. Хотя он был на три года ее старше, поначалу он сильно робел перед ней, но Мерри быстро удалось искоренить в нем эту робость.
Скоро все трое образовали тесную компанию, в которой Мерри играла роль старшей сестры или молодой тетушки. Хелен и Том часто приглашали ее на прогулки: по субботам и воскресеньям они ездили в Дарьен или на Лонг-Айленд. Они не докучали ей и не нарушали ее планов. Большую часть времени они проводили порознь: Мерри в театре, а Том и Хелен занимались своими делами. По будням они встречались урывками. Бывало, что Хелен с Томом дожидались прихода Мерри из театра, чтобы вместе поужинать.
Мерри понятия не имела, что каждый вечер, пока она была в театре, Хелен с Томом в ее квартире занимались любовью. Узнай Мерри об этом, она бы, конечно, не стала возражать, и, если бы Хелен ей в этом призналась сразу, могла бы заблаговременно дать подруге дельный совет. А так она впервые узнала об этом во вторую неделю августа. Проснувшись по своему обыкновению довольно поздно, она удивилась, увидев Хелен дома.
— Что-нибудь случилось? Почему ты не на работе? — спросила она.
— Я себя неважно чувствую.
— Ты заболела? Вызвать врача?
— Я была у врача. Это очень серьезно.
— Да что такое? Скажи мне.
— Я беременна, — сказала она. — Я… Я… — но она не смогла больше вымолвить ни слова и расплакалась.
— Что же ты теперь будешь делать? Выйдешь за него замуж?
— Да. Нет. Не знаю.
— Так, — сказала Мерри. — Ты перечислила три возможных варианта. Надо выбирать какой-то один.
— Не знаю. Я не хочу выходить за него сейчас. Мне нужно закончить колледж.
— Сколько уже?
— Не знаю. Недель шесть, наверное, а может, семь.
— Ты точно знаешь?
— Я же сказала: я была у врача. Мне сделали анализ.
