Рози совершенно права. Но не сделал этого, и по его вине ребенок ее будет незаконнорожденным, а сама она останется в одиночестве… Его долг — попытаться хоть что-то исправить!
— Рози, расскажи все матери.
— Нет!
Воистину поразительное сочетание мягкости и упорства… Как с этим бороться?..
— Рано или поздно она ведь все равно узнает. И отец тоже.
Рози уже несколько минут ходила взад и вперед по комнате; теперь она остановилась у окна, глядя на опущенные шторы.
— Вот это уж точно — позже. Намного.
— Будь благоразумна, Ро.
— Хорошо. Как тебе такой вариант? Я уезжаю на медовый месяц. Когда вернусь, скажу — Вэйн уехал в командировку. А потом он просто никогда уже не вернется.
— Но твоя мать знает, что я дал ему денег.
— Верно подмечено. Она отошла от окна и снова принялась шагать из угла в угол.
— Но ты мог бы меня поддержать, если я скажу, что он не согласился взять деньги.
— Тогда мама захочет узнать, почему чек погашен.
— Да, правда…
— Ну же, Рози! Тебя не учили разве — нужно всегда говорить правду?
Она остановилась, подняла на него хмурый, озабоченный взгляд.
— Лучше бы меня научили, как встретиться лицом к лицу с родителями и сообщить им — дочь их не замужем и ждет при этом ребенка!
— Все будет в порядке. Доверься своим родителям… Они тебя любят.
— Знаю. От этого мне становится хуже. Это самое страшное, что только можно увидеть на лицах любящих тебя людей.
— Что ты имеешь в виду?
— Разочарование. Я втоптала их в грязь, Стив! Все их друзья, чьи сыновья и дочери подарили им законных внуков, узнают, как влипла Рози Марчетти. Мои родители станут винить себя, пытаясь понять, какие ошибки допустили в моем воспитании…
— Ты раздуваешь все до неимоверных размеров.
Она покачала головой.
— Да нет, именно это будет написано на их лицах. Их единственная дочь опозорила их, родит ребенка, не имеющего законного отца…
Голос ее сорвался, она прижала пальцы к губам и отвернулась.
Вот оно, сейчас будут слезы. Он-то ее знает — Рози не станет плакать из-за себя, но если дело касается ее семьи… Стив ощутил свою полную беспомощность, руки судорожно сжались в кулаки.
— Рози, не надо.
— Я в порядке… — Но говорить больше не рискнула.
— Этим ничего не решишь.
— Знаю. Я… я не могу исправить это… — Плечи ее сотрясались от тщетно сдерживаемых рыданий.
— Проклятие!
Стив в три шага пересек комнату, обхватил ее за плечи, развернул к себе и тут же ощутил: она безмолвно сопротивляется любому утешению, какое он в состоянии ей предложить. Глаза ее наполнились первыми слезами, она закрыла руками лицо и, сжавшись, будто зарылась в его объятия…
Стив стиснул зубы, не в силах решить, что делать. Нельзя ей сейчас оставаться одной. Когда рыдания сменились горькими, прерывистыми вздохами, он произнес:
— Они простят тебя.
— Знаю…
— Захотят помочь тебе пройти через это, Рози.
— Конечно, они сделают все, что могут. Но выражение разочарование никогда уже не исчезнет из их глаз. Я пошла бы на что угодно, на все, чтобы избавить их от этого…
— На что угодно?
— Кроме убийства и членовредительства, разумеется. Но… эту проблему я не могу решить. — Она шмыгнула носом. — Мне нужен муж. А мужья не растут на деревьях.
— Мда… в последнее время я такого не наблюдал.
Слегка отклонившись, она взглянула на него снизу вверх, и дрожащая улыбка тронула уголки ее рта.
Стив ощутил счастье полной победы и снова привлек ее в свои объятия, а в ушах все еще звучали ее слова: «Мне нужен муж»…
Тогда она будет смотреть в глаза своей семье и друзьям без стыда. А что касается его, он чувствует свою ответственность за создавшуюся ситуацию, за саму Рози; он обязан ее семье. Есть единственный способ помочь им всем, но это огромный риск: ему грозит потеря лучших друзей, единственной семьи, какую он когда-либо знал.
Но Рози — часть этой семьи, и его обязанность — рискнуть, чтобы помочь ей! Сестра Ника… Будь Ник на его месте, разве не совершил бы он этот достойный, мужской поступок? Время, проведенное в семье Марчетти, для Стива не прошло даром, он научился кое-каким вещам. Если у кого-то одного возникают проблемы — это общие проблемы.
Сам он не член этой семьи, во всяком случае, не по крови. Много раз ему хотелось, чтобы это можно было изменить. А теперь это стало преимуществом: в его силах сделать для Рози то, что другим, из ее семьи, недоступно. У него есть возможность вытащить ее из этой тяжелой, неловкой ситуации.
— Я мог бы быть мужем, — молвил он.
Рози взглянула на него расширенными от изумления глазами. Потом легкая улыбка осветила ее лицо, и тогда он подумал, что все слова об особом внутреннем свете, исходящем от беременных женщин, вовсе не преувеличение. Какая она красивая — на мгновение у него перехватило дыхание.
— Это забавно, Стив.
— Что именно?
— Да идея насчет тебя в качестве мужа. Ты часом не слишком близко познакомился с заказанной бутылкой вина?
— Почему ты так думаешь? — осведомился он немного обиженно.
— Ты самый убежденный холостяк на свете, после Ника, разумеется. Не могу представить тебя женатым. Ты не самая подходящая кандидатура для мужа.
— Ты так считаешь?
— Да, — подтвердила она и добавила серьезно: — Я забуду о том, что ты поднял этот вопрос.
— Ради твоей семьи. Подумай, Рози. Я хочу вытащить тебя из этой ловушки…
Она нахмурилась:
— Ты уже достаточно сделал для меня сегодня. Не вмешивайся больше в мою жизнь, Стив. Не надо мне других одолжений…
— Выслушай меня. Тебе нужен муж. Я в твоем полном распоряжении.
— Я не могу в это поверить. Ты действительно делаешь мне предложение?
Он глубоко вздохнул.
— Да, это официальное предложение. Я прошу тебя стать моей женой, Рози.
