— К берегу! — скомандовал старший.
Новый порт
Берег встретил пассажиров странной тишиной.
На причалах не было слышно ни голосов людей, ни шума машин. Неподвижно застыли краны. Горели только редкие огни.
— Цунами! — объяснил кто-то. — Все ушли наверх — в город.
Цунами? Опять это непонятное слово!
Город был расположен, очевидно, на горе. В ночной темноте он казался цепочками огней, аккуратно уложенными одна над другой.
Мама бросилась разыскивать спасённых. Вовка еле поспевал за ней.
— Не отпускай руку, опять потеряешься! — взволнованно предупреждала мама и тащила его всё дальше и дальше.
Люди, чемоданы, люди, чемоданы — Вовка совсем потерял представление, где они и сколько времени ищут.
Наконец кто-то посоветовал заглянуть в автобусы, приготовленные для пассажиров.
— Здесь! — Вовка увидел в окне автобуса Генриетту Николаевну. — Вот они!
Мама с Вовкой забрались в машину.
Навстречу им привстала с места бледная Генриетта Николаевна.
Женщины молча обнялись и заплакали.
Вовка робко смотрел на Леночку, которая сидела у окна, закутанная с головой в толстый шерстяной платок…
Фёдора в автобусе не было. Он пришёл немного погодя, мрачный, как туча, не спрашивая разрешения, сел рядом с мамой и начал отрывисто рассказывать ей историю с Кожаным.
Кожаного не поймали.
— Знаете, почему оборвался канат? — спросил Фёдор. — Он был перерезан. Какая подлость! Устроить панику, пролезть в суматохе на катер и удрать!.. Ну, ладно. Видите в море огни? Это уходит «Комсомольск».
Мама несмело тронула Фёдора за рукав.
— Не расстраивайтесь, Фёдор! Главное — все целы и все опять вместе!
— Дядя Фёдор, почему ушёл пароход? — не утерпел и вмешался в разговор Вовка.
— Он ушёл, потому что по радио получено предупреждение: идёт цунами.
И когда автобус тронулся, Фёдор коротко рассказал, что значит это непонятное нерусское слово.
Цунами
«Цунами», — объяснил он, — слово японское.
Представьте, что где-то в океане на дне происходит извержение вулкана или просто подземный толчок. Опускается или поднимается дно. От этого толчка на поверхности океана вздымается водяная гора. Она растёт, растёт, рушится, и огромные волны устремляются к берегу.
Это и есть цунами.
Волны выкатываются на берег, смывают дома, разрушают целые города, а небольшие острова — те порой целиком оказываются под водою.
Раньше цунами, хотя они и редки, приносили огромные бедствия.
Сейчас другое дело. В районах, где бывают цунами, портовые города строят на возвышенностях, чтобы волны не могли докатиться до них. В разных местах на берегу поставлены приборы, и учёные по ним следят — не случилось ли на морском дне землетрясения. Они сразу же рассчитывают — когда, где достигнут волны берега, и сообщают об этом по радио. Корабли из опасных мест уходят в море, люди — в безопасные места…
— Ну, вот и приехали, — прервал свой рассказ Фёдор. — Где наши чемоданы?
Человек на крыше
Вдоль дорог и улиц, по всему склону горы, стояли толпы людей. Лица всех были обращены к океану.
Люди ждали.
Вовка стоял крепко вцепившись в руку Фёдора. Неподалёку от них сидела на чемодане Леночка. Около неё хлопотали высокий мужчина и женщина в светлом пальто. Женщина то и дело прикладывала к глазам носовой платок.
«Мама и папа, — догадался Вовка. — Фу! Возятся, как с куклой! Смотрели бы лучше в океан».
Океан застыл — свинцовый, неподвижный.
Внизу лежал опустевший порт.
От океана его отделяла высокая каменная стена — волнолом. Ближе к берегу рядами тянулись серые бетонные причалы и склады товаров — пакгаузы, надёжно спрятанные за толстой металлической оградой. Только там, где, огибая портовые здания, бежала к океану маленькая речушка, беззащитными кучками стояли серые ветхие бараки.
— Что это за бараки? — спросил Фёдор пожилого рабочего, стоявшего рядом.
— Бараки? — переспросил тот. — А это мы, когда порт строили, в них жили. Уже, считай, полгода как выбрались. Конец им пришёл. Отслужили! Вон теперь где дома наши — на горе.
В толпе зашумели.
— Идёт, идёт!
По океану двигалась тёмная полоса. Она приближалась, постепенно выгибаясь дугой, и вскоре стало видно, что это волна, идущая к берегу.
Послышался глухой рокот. Волна вышла на отмель, горой поднялась над волноломом и с рёвом обрушилась на него.
Чёрные потоки, обгоняя друг друга, устремились к причалам. Они с пушечным грохотом разбивались о бетонные стены, кружились между закрытыми складами, шипя замирали на мостовой.
Но там, где в океан впадала река, берег был низкий. Здесь черно-зелёный поток только лизнул стену порта и, обогнув её, понёсся по низине к старым баракам.
Кривые, короткие улочки посёлка быстро наполнились водой.
И вдруг в толпе закричали. Из одного барака выскочил человек. Он бежал по колено в воде, затем уцепился за угол дома и по водосточной трубе взобрался на крышу.
Затаив дыхание все ждали: что будет?
Улицы посёлка превратились в бушующие реки. По ним плыли выбитые двери, сломанные заборы, стволы деревьев. Кружась, проплыли два телеграфных столба, соединённые проволокой.
Вода поднялась до самых крыш и остановилась. Несколько рабочих сбежали по склону горы к воде и знаками показали человеку, сидевшему на крыше, чтобы он немедленно плыл к ним.
Человек на знаки не отвечал.
— Странно, — сказал Фёдор. — У них же верёвки, они его смогут вытащить. Почему он не плывёт?
Вода постояла несколько минут, а затем двинулась назад.
Она отступала, с каждой секундой увеличивая скорость.
Мутные потоки мчались теперь в обратном направлении. Мимо бараков вновь стремительно пронеслись обломки заборов, проплыл, покачивая ногами, разбитый стол, вращаясь, как юла, промелькнула табуретка.
Подточенные водой ветхие дома один за другим рушились под напором течения. Барак, на котором спасался человек, дрожал всё сильнее и сильнее. Человек лихорадочно заметался,
