организации дальних походов в Прикаспнн; приходящие в Киев купеческие и посольские караваны доносили до русской столицы вести со всех концов тогдашнего мира- от Багдада до Барселоны. И в этих вестях армии арабов двигались со всех сторон на Византию, распадалась на части великая империя франков, и уже на ее развалинах пышным цветом расцветали новые королевства Германии, Франции, Италии; в болгаро-арабских тисках отчаянно боролась за жизнь Византийская империя, медленно, но верно угасала старая хищница, вековой недруг Хазария.
И в этих условиях отвлекать силы, средства на постоянную ежегодную борьбу с варягами было трудно, бесперспективно и обременительно. Да и где. искать варягов? За каким морем? На всем южном Балтийском побережье? На островах? Набег мог зародиться в любое лето, а рядом стоял богатый Новгород, набирали силу другие города и городки. Проще, было развязать себе руки на севере и северо-западе и обратить взоры на юг, юго-запад, юго-восток: там ковалась тогдашняя мировая политика. Константинополь, Балканы, Черное море, устье Дуная, торговый путь на Запад - вот где была большая уже государственная цель, которую, судя по позднейшим шагам Руси, ясно представляли себе русские вожди и стоявшие за ними феодалы, купцы.
Договор с варягами решал одну из задач - развязывал руки на севере. А сумма? Пусть ее уплачивает богатый, торговый и людный Новгород. Северо-запад - это его прямые интересы, его прибалтийские пути, его доходы.
Русь, еще недавно, всего двадцать три года назад, выступавшая перед Константинополем как алчущая, ищущая признания и престижа, золота и тканей «варварская» держава, сегодня здесь, на своем Севере, демонстрировала горделивый государственный. расчет складывавшейся империи. Непобежденная, она протягивала руку мира и союза беспокойным соседям и в этой руке держала дань - эту вековую, традиционную плату за покой, мир, за верные мечи.
Но знала в этот период Русь и другие дни, знала и другой вид уплаты той же дани после грозного вражеского набега и тяжкого поражения. Нет, мы имеем в виду не прежние дани аварам или хазарам. Речь идет о том времени, когда Русь уже вышла на самостоятельную государственную дорогу. И снова дипломатическая история беспристрастно отразила новое нелегкое испытание древних руссов, позволила прочитать нечто скрытое в их судьбе.
Под 898 годом, в «Повести временных лет» говорится: «Идоша угри мимо Киевъ горою, еже ся зоветь ныне Угорьское, пришедъше къ Днепру и сташа вежами; бе-ша бо ходяще аки се половци». Дальнейшей истории пребывания венгров под Киевом летописец не дает, зато довольно подробно описывает, как они двинулись на запад «чересъ горы великий», начали воевать сидящих там славян, волохов, нападать на греков, теснить мора-вов и чехов.
Совершенно очевидно: если иноземная рать появляется под стенами большого и богатого города, становящегося уже «матерью русских городов», то не прогулки ради совершается это путешествие на север - в сторону от намеченного движения на запад через Северное Причерноморье. Но русские авторы либо не знали событий, разыгравшихся под киевскими стенами, либо, зная их, сокрыли для последующих поколений. Однако одного не мог скрыть летописец: над русской столицей нависла смертельная опасность. Враги окружили город, стали вежами, т. е. повели себя так, как и другие кочевники - половцы, заклятые враги Руси уже в XI - XII веках. Их манеру осады русских городов прекрасно знал древний автор и живо воспроизвел ее, описывая венгерский выход из степей.
Ключ к разгадке этой маленькой, по масштабам истории, тайны, может быть, находится в одной из венгерских рукописей, которой отечественные авторы не очень-то доверяли, упрекая ее в возвеличивании венгерской истории, фальсификации событий и т. д., как будто в средневековой истории вообще существовали официальные повествования, свободные от классовой феодальной, личноетно-монархической, религиозной, националистической и прочей тенденциозности.
Перед нами хроника неизвестного венгерского автора XII -XIII веков, восходящая к оригиналу еще более раннему - XI века, в которой рассказана история венгеро-русской войны на исходе IX века.
Венгерский хронист повествует, как, двигаясь на запад, кочевья венгров дошли до киевских земель и «захотели подчинить себе королевство руссов». А это значит, что венгры действительно отвлеклись от первоначального пути и передвинули свои шатры на север, намереваясь захватить богатую русскую столицу.
Киевский князь, имени которого венгерский автор не называет, решил дать врагу бон и выступил навстречу венграм» но был разбит войском венгерского вождя Альмоша. Воины Альмоша преследовали руссов вплоть до стен Киева, за которыми те и укрылись. А далее хронист рисует обычную в таких случаях картину поведения завоевателя в чужой стране: венгры пошли по округе, забирали «имениям, т. е. собственность руссов, грабили городки и села, пытались штурмовать киевскую крепость.
Все здесь выглядит вполне логичным, кроме одной фразы, которая, конечно же, означает дань позднейшего автора националистическим интересам венгерской знати и которая говорит о том, что венгры «подчинили себе землю руссов», хотя речь совершенно очевидно идет о военном набеге, а не о длительном завоевании.
В этих условиях руссы запросили мира, и их посольство появилось в лагере Альмоша.
В ходе переговоров венгры потребовали прислать к ним в лагерь заложников, предоставить им на дорогу продовольствие, одежду и другие необходимые припасы, а также выплачивать, начиная с этого года и далее, ежегодную дань в 10 тысяч марок. В свою очередь и руссы выдвинули свое требование: венгры должны немедленно покинуть киевские земли.
Хронист пишет, что Альмош посоветовался со своими вельможами и венгры «исполнили просьбу князя руссов и заключили с ним мир». А ниже, возвращаясь к этому
же сюжету, хронист подчеркнул, что Альмош и его вельможи, приняв советы руссов, заключили с ними «крепчайший мир».
Так закончилась эта грустная для руссов история.
Как когда-то греки с радостью смотрели на уходящие в море однодревкн руссов, так теперь руссы, наверное, в молчании и радостном смущении взирали со стен киевской крепости на свертывавших свои шатры венгров, на этот огромный кочевой табор, удалявшийся навсегда из этих мест в сторону Угорских гор, т. е. Карпат, за которыми через несколько десятков лет венгры создадут свое объединенное государство.
Так еще один ранний дипломатический договор отложился в истории нашего народа, нашего отечества. И снова это был типичный для того времени договор «мира и любзИ'», венчающий военные действия.
На этот раз Русь, Олгг были проигравшей стэроноГт. Не поэтому ли летописец обошел всю эту историю, скрыв от последующих поколений первый внешнеполитический позор Рюриковичей? Кто знает. Но вовсе исключить такой подход к делу не приходится.
И снова мир, снова дань, ежегодная денежная дань, о которой упоминалось много раз и до этого применительно к разным странам и разным хронологическим периодам. Теперь ее выплачивала Русь, выплачивала вынужденно и неизвестно сколько лет.
Впрочем, здесь можно сделать одно любопытное отступление. И суть его заключается в том, что, начиная с этого времени, Русь и Венгрию связали какие-то особые отношения, которые ясно прослеживаются на протяжении столетий, и, судя по всему, инициаторами этих отношений выступили руссы. Венгерский хронист откровенно записал, что венгры согласились на мир «по совету» руссов. Что стоит за этими словами? Попробуем немного пофантазировать. С одной стороны, в шатре Альмоша сидели уже умудренные большим дипломатическим опытом послы Олега. За ними стояли десятилетия отношений с Византией, Хазарией, варягами, Болгарией. За ними стоял договор с греками «мира и любви» 60-х годов IX века, опыты первых крещений, первых религиозных связей с империей. Сколько не дошедших' до нас переговоров, клятвенных соглашений, миров, союзов таится за теми крохами сведений (но сведений уже прочных, безапелляционных), что знаем мы о Руси IX века. И весь этот груз знаний несомненно выложили в венгерском шатре русские послы.
Наивно было бы думать, что кочевники венгры были абсолютно далеки от дипломатической практики своего времени. Но думается, что они были не столь искушенными в этой сфере, как Русь, которая сама еще несколько десятилетий назад плутала в
