местными особенностями, оно непосредственно зависело от окружающей феодальной экономики.
Восстановление городов началось сразу же после ухода Батыя. «Ярослав Владимирович по Батыеве пленении приде с детьми своими и нача грады разоренные от Батыя ставити по своим местам».
3. РОСТОВО-СУЗДАЛЬСКИЕ ГОРОДА
Древнейшим районом развития городской жизни в Северо-Восточной Руси было издавна освоенное земледельческое «ополье». Характеризуя его, С. Б. Веселовский писал: «Сочетание благоприятных для земледелия природных условий с удобными путями сообщения было причиной того, что так называемое Владимиро-Суздальское ополье было одной из древнейших и наиболее значительных местностей поселения славян в Северо-Восточной Руси. Река Клязьма представляла удобный путь сообщения для междуречья Волга — Ока с Окой и Волгой. Кроме Клязьмы, в Суздальщину вел другой важный водный путь, соединяющий ее с верхним Поволжьем. От Ярославля поднимались по р. Которосли и до оз. Неро (Ростовского), на берегах которого находится один из древнейших городов Руси — Ростов. Пройдя оз. Неро, поднимались по р. Саре, а с верховья Сары переходили волоком в небольшую речку Дубец, приток Нерли, и по Нерли спускались в Клязьму. Отсутствие в области ополья лесов и болот и хорошая сравнительно почва благоприятствовали со своей стороны развитию земледелия». В свою очередь подъем земледельческого хозяйства и связанного с ним ремесла и развитие феодальных отношений вызывали к жизни города в этом районе.
До монголо-татарского нашествия развитие городов в этом районе имело особенности, исследованные М. Н. Тихомировым. Общие условия городской жизни были здесь менее благоприятными, чем в Киевской или Новгородско-Псковской землях. «Ни Ростов, ни Суздаль, ни Владимир, ни Переяславль не могли похвастаться своим географическим положением на мировых торговых путях, подобно Новгороду и Киеву. Поэтому они всегда имели характер местных городских центров, терявших свое значение очень быстро в связи с изменением политического соотношения сил. Большинство городов Залесской земли возникли как местные центры, связанные с определенным округом». Такими округами и были земледельческие «ополья», в центре которых развивались города. Что касается удобства водных путей сообщения, отмеченного С. Б. Веселовским, то эти пути сообщения имели преимущественно местный характер. Значение Волги как крупного международного торгового пути определилось позднее, уже в рассматриваемое нами время, и оказало непосредственное влияние на судьбу древнейших городов Ростово-Суздальской или Владимиро-Суздальской земли.
В середине XIII в. эти местные городские центры подверглись полному разорению и опустошению со стороны монголо-татар. Несмотря на это, городская жизнь в этом районе не только не прекратилась, но получила в XIV–XV вв. дальнейшее развитие.
Ростов существовал уже в IX в. и с XI в. стал крупным политическим центром. В первой половине XIII в. Ростов был значительным ремесленным и торговым центром, большим по масштабам того времени древнерусским городом.
После монголо-татарского разорения издавна освоенное земледельцами плодородное ростовское «ополье» привлекало бежавшее из опустошенных татарами районов население, причем относительно глубинное положение Ростова в Северо-Восточной Руси не могло не способствовать превращению этого района в один из наиболее заселенных центров Залесской земли. К этому надо прибавить наличие важных путей, связывавших между собой русские земли и проходивших через Ростов. Важнейшим из них в XIV–XV вв. стал путь из Москвы через Переяславль Залесский и Ростов на Кострому, по которому центральные русские земли связаны были с великим волжским водным путем и по нему — с Ордой. Через Ростов шли также дороги из центра на Север, приобретший большое значение для Москвы в период образования Русского централизованного государства. Зимой через Ростов ездили из Москвы на Вологду, летом по водным путям проходили монастырские суда на Белоозеро. По р. Которосли Ростов имел и другой выход на Волгу к Ярославлю.
Помимо земледелия, в районе Ростова развивались также важные промыслы — рыбные, преимущественно на озере Неро, и соляные («Соль Ростовская»).
Развитие производительных сил в районе Ростова в XIV–XV вв. способствовало росту феодального землевладения и хозяйства. Феодализация общественных отношений в Ростово-Суздальской земле вообще началась сравнительно рано и достигла значительного развития ко времени монгольского нашествия. Теперь возобновился интенсивный рост феодального землевладения в Ростовском уезде. Здесь были и земли московских князей, «купли» и «прикупы» которых в Ростове мы прослеживаем уже с духовной грамоты Ивана Калиты, и владения Троице-Сергиева монастыря, и вотчины Сабуровых, Патрикеевых и других крупных феодалов. Огромный земельный массив величиной свыше 20 тыс. десятин был приобретен в конце XIV в. московским митрополичьим домом, выменявшим свой город Алексин на Карашскую волость в Московском уезде. Уже в первой половине XIV в. в Ростове и уезде образовалось 7 новых монастырей.
Подъем экономики и рост феодального землевладения в Ростовском уезде создал благоприятные предпосылки для восстановления и развития Ростова как феодального города.
Судя по сообщениям летописи, Ростов, видимо, меньше пострадал от нашествия татар, чем Владимир, так как сразу же после битвы на р. Сити имеются известия, свидетельствующие о продолжении жизни в городе и наличии там населения. Именно Ростов был избран местом погребения погибшего в сражении на Сити великого князя Юрия Всеволодовича и умершего от ран князя Василька Константиновича. Летопись говорит даже о том, что «множество народа» присутствовало при погребении князей в соборной церкви Богородицы. Однако соборная церковь Ростова была, по-видимому, значительно разрушена. Тверская летопись сообщает о том, что в пожаре 1408 г. сгорела дубовая церковь Богородицы в Ростове, простоявшая 168 лет. Следовательно, около 1240 г., т. е. вскоре после нашествия Батыя, в Ростове была выстроена новая дубовая церковь. Очевидно, это было выдающееся произведение строительного мастерства, потому что, сожалея о ее гибели, летописец заметил: «якоже не бывала такова в Русской земли и потом не будет».
Таким образом, в Ростове раньше, чем в других городах Северо-Восточной Руси, возобновились строительные работы, что было бы невозможным без наличия городских ремесленников. Уже в 1253 г. был произведен ремонт церкви Бориса и Глеба, освященной 2 мая. Очевидно, проводились в первые десятилетия после монголо-татарского завоевания и другие строительные работы в Ростове. В рассказе о деятельности князя Глеба Васильковича, бывшего ростовским и белозерским князем в 1238–1279 гг., летописец отметил, что Глеб Василькович «многи церкви созда и украси иконами и книгами». Хотя Глеб Василькович во время своего княжения находился преимущественно в Белоозере, он уделял большое внимание и Ростову, имел там свой двор, неоднократно бывал в городе, и восстановление церкви Бориса и Глеба было непосредственно связано со стремлением возвысить князей Бориса и Глеба Васильковичей. В 1278 г. Глеб Василькович «приведе с собою полон мног, приеха в свой град Ростов во чести велице и бысть радость велика в граде Ростове». Поэтому указанное сообщение о строительной деятельности Глеба Васильковича можно с большим основанием отнести и к Ростову. Известия о большой политической активности ростовских горожан и их вечевых собраниях в эти десятилетия, о многолюдных церемониях освящения церквей, переноса мощей, княжеских погребений и венчаний, приездах князей, в том числе и
