Княжна Софья вернулась домой очень опечаленной, всю дорогу думала она о бедной Глаше и об её горькой участи. Она решила во что бы то ни стало женить Николая, отцовского приёмыша, на дочери мельника.
ГЛАВА XV
Прошло лето. Наступила ненастная осень. Потянулись длинные осенние вечера. Подул холодный северный ветер, посыпал снежок и покрыл поля и луга. А там застучал мороз. Наступила зима.
В одно декабрьское морозное утро князь Владимир Иванович сидел в своём кабинете у пылавшего камина; на мягком турецком диване уютно устроились княгиня Лидия Михайловна с дочерью. Все трое вели оживлённый разговор. Они только что получили известие об Аустерлицком сражении и о заключённом после него перемирии. Старый князь горячился, выходил из себя, ругал на чём свет стоит Наполеона.
– Нет! это невозможно, положительно невозможно, – негодовал князь. – Русская победоносная армия потерпела поражение – и от кого же? От этого корсиканца, лишь благодаря проискам выскочившего в короли.
– Даже в императоры, папа! – заметила Софья.
– Ну, это он сам себя так назвал, наш государь и другие государи Европы императором его не признают, и хорошо делают.
– Всё-таки его успех растёт. Вот сообщают, папа, что многие владетельные особы стали вассалами Наполеона.
– Хороши владетельные особы! У меня больше крепостных и земли, чем у любого германского владетельного герцога.
– Ах, не говори, Софи, – вставила и княгиня своё слово.
– Да, если бы на этого ужасного человека наслать покойного фельдмаршала Суворова, – задал бы он ему трезвону.
– Пишут, что наши войска идут в Россию. Стало быть, скоро вернётся и Серж? – спросила Лидия Михайловна у мужа.
– Да, если он жив, то вернётся скоро, – резко ответил князь.
– Что ты говоришь! – упрекнула княгиня мужа.
– Правду говорю. Аустерлицкое сражение было одним из самых жестоких. С обеих сторон убито более двадцати тысяч. Ничего удивительного не будет, если и наш сын убит.
– О, это было бы ужасно! – Лидия Михайловна заплакала при одной мысли, что с Сергеем могло случиться несчастье.
– По-моему, гораздо ужаснее смерти, если мой Сергей попался в плен к Бонапарту. Да нет! Многие из князей Гариных убиты в битвах, но ни один не был в постыдном плену. Они умирали геройски под неприятельскими пулями и саблями, но живыми не сдавались! – с гордостью сказал князь.
Горячая речь князя была прервана быстро вошедшим в комнату лакеем.
– Позвольте доложить, ваше сиятельство: приехал Николай Цыганов.
– Один?! – почти крикнули в один голос побледневшие женщины.
– Один-с! – с грустью в голосе ответил лакей.
– Боже! Боже мой! Что же с Сержем?! Его, верно, убили. – Бедная Лидия Михайловна чуть не упала в обморок.
– Успокойся, Лида! Нельзя прежде времени предаваться отчаянию! Соня, уведи маму к себе. Я узнаю, расспрошу Николая – и всё расскажу вам потом.
Софья с помощью лакея увела княгиню к себе в комнату.
Спустя некоторое время в кабинет князя вошёл бравый гвардейский унтер-офицер с Георгиевским крестом на груди.
– Здравствуй, братец. Вернулся георгиевским кавалером. Похвально! Подойди, я обойму тебя. Очень рад! – похвалил князь Николая. – А Сергей? Убит?! – дрогнувшим голосом спросил старик.
– Не знаю, ваше сиятельство, – ответил Николай.
– Как не знаешь? Не скрывай, говори правду!
– В списке убитых князя Сергея Владимировича нет, я справлялся, сам искал его между убитыми.
– Ну и что же? – нетерпеливо перебил его князь.
– Одно из двух, ваше сиятельство: или князь Сергей Владимирович утонул в озере, или…
Тут Николай смешался и замолчал.
– Ну, что же? Договаривай!
– Попался в плен.
– Ну, это, братец, ты врёшь! Сергей предпочтёт смерть плену – я хорошо это знаю! – сердито сказал князь и быстро заходил по своему кабинету.
– Если бы он был в плену, то ведь его бы выпустили из плена во время перемирия.
