— Добро, малый, — огромная лапища главаря захапала деньги, — будешь дежурить на мухобойке первым, потом тебя сменят.
Я достал из кармана последнюю сотенную и вновь положил ее на стол.
— Пусть твой об этом позаботится.
Рожа главаря расплылась в широченной улыбке. Он вновь загреб деньги и повернулся к воющей у порога «шестерке».
— Ты слышал, Лозик, отдежуришь за гостя! И перестань выть, не то добавлю.
Надо уметь различать своих.
Лозик выдернул из плеча нож и, подойдя к столу, вернул его мне. Затем, тихо постанывая, он отправился в угол зализывать свои раны. Я проследил за ним взглядом и не упустил из виду, что «шакал» припрятал в карман кусок крепкой веревки. Игра со смертью еще не закончилась — она только начиналась. Раненый Лозик был для меня теперь самым опасным врагом. И свой шанс в эту ночь он, естественно, постарается не упустить. Но я тоже за простачка себя не держал и прекрасно знал, как избежать неприятностей с этого направления.
Я быстро и непринужденно осмотрел сидящих за столом. Нет, кажется, никто из них не затаил на меня зла. Спать мне пока не хотелось, и поэтому я подобрал брошенный в углу стул и подсел к столу.
— Играть будешь? — поинтересовался у меня главарь.
— С вами?.. — Я с деланным уважением осмотрел сидящих вокруг меня бандюг. — Я не баран, чтобы подставлять вам свою голову.
— Слушай, малец, может, тебе баба нужна? — спросил один из сидящих за столом, у которого на коленях нежилась грязная девка лет тридцати. — За сотни полторы могу уступить.
Даже на удалении двух метров чувствовался неприятный запах предлагаемого мне товара. Я едва сдержался, чтобы не сморщиться, — обида для продавца была бы кровная. Мне следовало немедленно что-то ответить. Я хотел уже открыть рот и сказать, что хочу спать, но неожиданно ко мне на выручку пришел бородач, сидящий справа.
— Да куда ему!.. У мальца, наверное, и брызгалка еще не отросла!
Бородач удовлетворенно, всей ладонью, поправил свое хозяйство в штанах и зашелся дурацким гоготом. Все присутствующие тоже заржали, не исключая Лозика и двух грязных девок. Но, слава Господу, торговля на этом завершилась. Я с облегчением вздохнул, не забыв, однако, улыбнуться и дать понять окружающим, что понял шутку.
Вдоволь навеселившись, переростки дебилы вновь вернулись к игре, хотя долгое время еще поглядывали на меня и подхихикивали. Я ненавидел их, как ненавидел всю свою неудавшуюся жизнь, с самого моего рождения. Меня всегда окружали недалекие люди, ограниченные как умственно, так и в чисто физическом плане. Я ненавидел их и жаждал их общества, потому что только среди них становился личностью. А весь остальной мир для меня как будто и не существовал.
Я не понимал его законов и потому избегал. Это был чужой мир — манящий и пугающий.
Я наблюдал за игрой около получаса. Обнаружить шулера мне не составило особого труда. Он играл в паре с главарем и, естественно, после поделит с ним свою добычу. Приемы были самыми простыми, от заламывания краев карт до обслюнявливания их тыльной стороны. Шулер еще проигрывал и был будто бы мрачнее тучи. Его дружки ухмылялись, но я знал, что в конечном счете улыбаться будут не они.
Но на этот раз все получилось совсем по-другому. Не в том смысле, что я ошибся в своих прогнозах, просто события вдруг приняли совсем иной оборот.
Совершенно неожиданно дверь отворилась, и на пороге дома очутился кто-то из членов банды, видимо стоявший на стреме. На нем были изоляционный, очень дорогостоящий костюм и фильтрующая маска.
— Об-ла-ва-а!!! — перепуганным голосом проорал он.
В одно мгновение дом пришел в хаотичное движение.
— Это гаденыш наве… — завопил Лозик. Я знал, что он собирался сказать, и не дал ему закончить. В подобных ситуациях «лозики» иногда бывают очень изобретательны и направляют движение перепуганной банды в нужном им направлении. А я совсем не хотел, чтобы это направление коснулось в какой-то мере меня.
«Это гаденыш наве…» — на этом слове мой нож и прервал Лозика. Удар пришелся в самое сердце. Лозик испуганно прошипел и уже мертвый упал на пол. Я быстро стер отпечатки пальцев с ножа и бросил его в угол. Вряд ли кто-то из присутствующих заметил, что произошло. Они были слишком заняты спасением собственных шкур.
Но облава была спланирована четко. Без сомнения, кто-то навел полицию на это убежище. Каждого, кто выбегал из дому или выпрыгивал в окно, тут же хватали, скручивали и тащили в электрошоковый фургон. Я видел его в проеме разбитого окна. И мне хватило ума вести себя тихо.
Я покорно подставил свои руки вошедшим в дом полицейским, и они, быстро надев наручники, вывели меня на улицу. Мошкара с ожесточением набросилась на мое лицо. Меня даже не потребовалось впихивать в фургон. Я влетел туда очень быстро и добровольно, сразу же перестав резко дергаться. Мои же недавние знакомые по очереди получали электрические заряды, но по-прежнему продолжали браниться и пытаться вырваться. Вот идиоты! Наверняка им не раз уже приходилось бывать в электрошоковом фургоне, и они давно могли бы понять, что дергаться здесь — себе дороже. Что мне нравилось в подобных спецмашинах — это их волновой генератор для защиты от насекомых. Вот уж действительно необходимая штука.
Глава 6
Моих новых «дружков» отвезли в центральный следственный изолятор и там высадили. Но меня почему-то оставили. Я невольно заволновался. Стало вдруг абсолютно ясно, что облава была организована именно на меня. Ведь мою скромную персону не подвергли даже обычной процедуре регистрации, а просто везли в неизвестном направлении. И единственный вопрос, который будоражил в фургоне мое сознание, — это каким непостижимым образом им удалось отыскать меня? Смех!
Будто не было тогда ничего более важного.
Мы ехали очень долго, иногда останавливаясь непонятно для чего и время от времени выезжая на какие-то допотопные дороги, на которых фургон невыносимо трясло. Проходили минуты, часы, а конца моему путешествию все не было видно.
Все чаще фургон выезжал на ухабистые дороги и все более безнадежным казалось мне собственное, без преувеличения бедственное, положение. И никто за время езды не удосужился взглянуть на меня и выяснить, как я себя чувствую в этой жуткой тряске, где просто невозможно сидеть неподвижно, чтобы избежать очередной порции электрошока.
Я пробовал уснуть, когда дорога становилась более или менее ровной, но очередная неожиданная выбоина сбрасывала меня со скамьи, и мое без того уже измученное тело получало новый электрический заряд. Приблизительно через восемь часов езды мне начали мерещиться разные немыслимые кошмары. Чаще всего я представлял себя футбольным мячом, который нещадно пинают ногами. Но после очередной порции электрошока мне казалось, что мое тело уже целую вечность находится в какой-то секретной лаборатории, где
