одиннадцатого апреля 1990 года. Звонил глава многострадальной семьи, на которую, как всегда внезапно, обрушился полтергейст. Началось это ещё в феврале — начале марта 1990 года, но до огневых и «мокрых», то есть водных проявлений, слава Богу, не доходило. Эти фазы, особенно огневая, психологически, да и в сугубо бытовом плане наиболее трудно переносимы, но, к счастью, наблюдаются относительно редко. Поэтому у меня теплилась надежда, что семью минует чаша сия.
Забегая вперёд, скажу, что единственным за предстоящие сутки приятным событием была удача с такси. Вскоре я с ветерком летел по улицам, обмениваясь репликами со всезнающим и ничему не удивляющимся московским таксистом. «Как на пожар!» — прозорливо заметил он. Я объяснил причину спешки, спросил, слышал ли он о «Барабашке». О «Барабашке» таксист, конечно же, знал. Тем не менее своё отношение к причине столь быстрой езды таксист выразил удивлённо-сожалеющим взглядом в адрес своего пассажира. По-видимому, это было слишком даже для него. Остаток пути мы провели в обоюдном молчании.
Воспоминание о нечистой силе
По дороге я пытался вспомнить основные вехи предшествовавших моему вызову событий. Как рассказал мне глава той семьи, самые первые странности были замечены ещё 11 февраля 1990 года: стали сами собой открываться газовые краны. Так продолжалось несколько дней, потом всё прошло. С 26 февраля стали рваться газеты в почтовом ящике. 1 марта глава семьи, подходя к двери своей квартиры, нашёл перед ней опрокинутые кверху ножками строительные козлы; лампа над дверью отсутствовала. 2 марта странные события окончательно «вошли» в квартиру, где вновь сами собой стали открываться газовые краны. При открытых таким образом кранах газ, как правило, не шёл, поджечь конфорку не удавалось. Но при повторном открывании крана человеком газ шёл всегда.
Дальше — больше. Начали сами собой перемещаться, летать и падать всякие домашние вещи и предметы. В последующие дни проявления множились. События происходили и на глазах соседей, вызванного наряда милиции, сослуживцев главы семьи, прочих посетителей. Например, зависла взлетевшая вверх книга, открылась обложка. Началось быстрое самоперелистывание страниц. Книга захлопнулась сама собой и неожиданно с силой швырнулась о пол. Две стоявшие одна на другой банки с краской наклонились, подобно Пизанской башне, и, опираясь о пол ребром нижней, некоторое время демонстрировали устойчивость в этом немыслимом положении. Твёрдые предметы при падении на пол вели себя так, как будто бы сделаны из пластилина: они издавали глухой звук и как бы прилипали к полу в месте падения. Иногда звук «приземления» вообще не был слышен. В одной из комнат раздался треск разбившегося стекла. Вбежали, видят: в обоих оконных стёклах — наружном и внутреннем — зияет по отверстию, примерно 20ґ40 сантиметров. Вызванный стекольщик долго не приступал к работе, заметно нервничая в этой «нехорошей» квартире. Пошёл за подмогой. Вернувшись с напарником, быстро — как в ускоренном кино! — заменил оба стекла. Ожидая гонорар, стекольщики с тревогой оглядывались по сторонам. Вдруг глаза одного из них округлились: стоявшая на полу бутылка внезапно наклонилась в его сторону и сделала несколько рывков как бы в его адрес. Он опрометью вылетел из комнаты, напарник за ним. Хозяин едва поймал их у выхода из квартиры. Принять плату за работу стекольщики наотрез отказались: «С нас уже хватит!»
Впервые я побывал на этой квартире 5 марта. Остался ночевать чтобы своим присутствием успокоить семью. При мне было тихо, но вскоре всё возобновилось. Более всего семью беспокоили самооткрывающиеся краны газовой плиты. К счастью, появилась возможность переселиться на время в один из соседних домов, в двухкомнатную квартиру с электрической, а не газовой плитой, эвакуация завершилась вечером 17 марта. И вновь я остался на ночь — моё присутствие явно шло на пользу. Легли в разных комнатах: в спальне — хозяин, его жена, их десятилетний сын (с которым и были связаны все эти несуразные события), а также две большие собаки; я спал в гостиной. Ночь и утро прошли спокойно.
На вечер 19 марта был назначен визит Александра Анатольевича Шлядинского. Он уже давно специализируется на изгнании нечистой силы, используя при этом и ритуалы средневековой экзорцистики, то есть обряда изгнания бесов. А.А.Шлядинский встретился с главой семьи на старой квартире. Только он приступил к своему необычному действу, как раздался телефонный звонок. Звонила жена главы семьи, она с сыном была на новой временной квартире. Именно сейчас, сообщила она, загорелся рулон туалетной бумаги; в одной из комнат (в той, где на днях ночевал я) на стенах выложился крест из металлических булавок, а пол оказался усыпан 59 прямоугольными обрезками бумаги с одним и тем же телефоном: 365-06 -01.
Через несколько дней, собравшись с духом, я решил позвонить по этому номеру. Положение достаточно двусмысленное — не знать, куда звонишь. Ответил — и почему-то сочувственно — женский голос:
— Я вас слушаю!
— Простите, мне рекомендовали позвонить по этому телефону!
— Да, да, пожалуйста, я вас слушаю!
— Простите, а куда я попал?
— Центр профилактики СПИДа!
Опешив от такой неожиданности, я тут же положил трубку, в очередной и, надо думать, не в последний раз удивляясь изобретательности и непредсказуемости этой поистине нечистой силы, вынудившей меня — да и не только меня — звонить по тому зловещему телефону. Конечно, и моя подопечная семья не удержалась от того, чтобы набрать тот же номер, столь интригующий воображение своим необычным появлением. Надо ли говорить, что этот звонок отнюдь не добавил им душевного спокойствия!
Рис. 1. Пятьдесят девять резаных листков бумаги с телефоном Центра профилактики СПИДа на каждом, появившиеся при попытке изгнания полтергейста.
Спустя некоторое время я попросил Алексея Константиновича Прийму изгнать «это» из той квартиры. Мне было известно, что он практикует народные методы борьбы с нечистой силой, и не без успеха. Согласно поверью, её — нечистую силу — надо задобрить, подбросив то, что её привлекает. Если она мужского пола, то надо подбросить колоду карт, если женского — куколку. Увлёкшись игрой, нечистая сила уйдёт из квартиры. При этом карты или кукла исчезнут, одновременно прекратятся и все проделки, ей приписываемые. Так говорит народная молва.
Рано утром 9 апреля мы собрались перед дверью старой квартиры. Её хозяин и я остались на лестничной площадке, а А.К.Прийма с колодой карт в руке быстро и решительно вошёл в дверь. Заранее оговорили, что колоду карт надо положить в самое беспокойное место — в данном случае под диван, на котором обычно спал сынишка хозяина. Через несколько десятков секунд дверь открылась и Алексей Константинович быстро вышел из квартиры, уже без колоды. При первом взгляде на этого сильного, уверенного в себе человека у меня возникло впечатление, что с ним что-то случилось: выглядел он подобно ныряльщику, вынырнувшему из оказавшейся неожиданно холодной воды и лишь крайним напряжением воли сохраняющему самообладание!
Ровно через сутки мы с хозяином вошли в ту же квартиру и бросились к дивану: карты лежали не стопкой, а веером! Я запечатал дверь в эту комнату своей печаткой. Через полтора часа мы вновь открыли ту же дверь: картина опять изменилась, веер стал ещё более выраженным. Но наибольший сюрприз ждал нас в комнате напротив. Там, среди прочих вещей, лежало около дюжины пачек перевязанных книг. Одна из пачек оказалась развязанной, а на стуле покоилась книга «Ваши дети среди сверстников», написанная Н.Завьяловой, 1981 года издания. Книга лежала заглавием кверху, на обложке — цветной рисунок куклы! А.К.Прийма позже истолковал это как подсказку со стороны нечистой силы: «Я не мальчик, я — девочка, мне не карты, мне кукла нужна!» Вскоре книга бесследно исчезла…
