Он шел по следу, оставленному вездеходом, — это был единственный ориентир. Но Счастливчик помнил, что потом этот след сделает большой круг в обход Города. Тут идти за вездеходом уже не придется — это слишком долго. Путь Счастливчика лежал через Город, к которому днем ка вездеходе не решилась приблизиться их экспедиция. Они только запускали зонды. А теперь он должен будет его пройти один ночью. Но сейчас кто-то должен это сделать, а он на то и Счастливчик.
Шаг, еще шаг… Сокращается расстояние между Счастливчиком и Городом, удлиняется между ним и оставшимся вездеходом. Солнце клонится к закату, и все теснее прижимается к нему незваный спутник — страх. Вот уже вдали показался Город. Тени от его серебристых стен становились все длиннее и тянулись к Счастливчику, словно готовясь обнять его. Уже стали различимы острые ребра строений, узловатые переплетения труб. Мертвый Город.
Колея вездехода свернула вправо — дальше надо было идти напрямик. На мгновение Счастливчик остановился, словно собираясь с духом, прежде чем броситься в ледяную воду, оглянулся… и ступил на целину. Шаг, еще шаг… Вьется цепочка следов, все дальше и дальше спасительная колея, все ближе и ближе ужас Города. А солнце садилось…
Счастливчик пытался уйти от обволакивающих словно слизь ощущений. Ему захотелось вспомнить лицо самого близкого на этой планете человека — Иржи Дворжика — повара с базы. Но почему-то всплыло лицо Исследователя — он. и не знал толком, как его звали. Прилетел тот недавно и пробыл недолго, прежде чем уйти сюда, в Город. Это был неистовый человек, этот Исследователь. Город притягивал его как магнит. Он плохо спал по ночам, почти не ел. Его понимали — все первое время проходили через это. Но у других здравый рассудок брал верх, а этот решил идти. Рано утром он осторожно прошел по коридору в гараж, взял вездеход и уехал. Счастливчик все слышал, но знал — его не остановить…
Машину Исследователя нашли в километре от Города. Она была пуста…
…Стемнело мгновенно — будто свет выключили. Только от стен Города исходило легкое сияние. Перед Счастливчиком была улица — прямая как стрела. Она обрывалась где-то в центре. Счастливчик чувствовал, как Город подкрадывается к нему, стараясь проникнуть внутрь. И он побежал, побежал, не чувствуя ног, а страх все больше и больше сковывал его движения.
Вдруг ему послышалось — сзади кто-то идет… волки?.. Но он их никогда не боялся. Может, только атавистический страх, унаследованный с молоком матери. Нет, это не волки… какие могут быть… Это человек… идет по пятам… Но откуда здесь, в этой безжизненной пустыне, человек… без скафандра?! Почему его шаги напоминают старого собачника из двора, где он вырос. Тот бил своих подопечных палкой… Мозг Счастливчика отказывался признавать реальность всего происходящего. И все же он не выдержал и оглянулся. Улица была пуста. Несколько мгновений он так и простоял, вглядываясь в темноту. Сзади кто-то дотронулся до его затылка…
Это был Исследователь. Весь иссохший, со страшным оскалом на сморщенном лице. Такой, каким нашли год назад одного геолога рядом с Городом. Тот почему-то сам разорвал на себе скафандр. Его лицо потом много ночей снилось Счастливчику. Исследователь отступил на шаг и поманил худым пальцем за собой. Счастливчик взвыл и бросился вперед, но шаги не отставали, и вот он уже слышит дыхание…
И тогда он снова вспомнил о своем самом близком друге — Иржи… Если бы они сейчас были вдвоем, они бы выкарабкались.
Счастливчик выскочил в центр Города и почувствовал, что сзади уже никого нет. Он остановился и отдышался. Вокруг стояла такая тишина, что закладывало уши.
Безумно захотелось домой, на Землю, где нет пустых городов, где свет фонарей по ночам и шепот шагов живых людей. Он чувствовал, что уже почти не в силах одолеть следующую улицу, с ее призраками, страхом, смертью. Тревожно оглянулся — никого. Но Счастливчику казалось: стоит переступить границу центра — и он снова попадет в объятия Города. Может, остановиться, остаться, так и стоять, прислушиваясь к ударам собственного сердца? Ведь рано или поздно найдут… Иржи никогда о нем не забудет. Но что-то настойчиво толкало его вперед… И команда: «Беги, Счастливчик!.. Только ты сможешь дойти до базы… а иначе нам крышка». И он побежал…
Боль поднималась откуда-то снизу, постепенно сжимала мохнатой костлявой лапкой сердце, разрывала легкие. Затем возникло чувство, словно кто-то пытается пальцами выдавить глаза. Теперь уже каждый шаг давался с трудом. Казалось, у него переломаны все кости, и острыми краями они впиваются в тело. Счастливчик уже не мог отличить прошлого от настоящего — все смешалось в один свалявшийся комок. Ему виделось, что он рождается на свет сгорбленным, облезшим и старым, и умирает, так и не успев открыть глаза. Словно не воздух, а свинец вливался в горло, сжигая и оголяя десны. Он готов был зубами разорвать скафандр — смерть пришла бы мгновенно. Но снова в памяти всплыло лицо командира. «… Только ты… дойти… крышка…»
Город кончился внезапно. Счастливчик упал на еще раскаленный дневным солнцем песок и застыл неподвижно. Боль прекратилась, и только сердце еще рвалось в груди. Сил встать и идти не было. Волны апатии захлестывали его, поднимали и несли, высасывая душу, как высасывают мозг из кости. Внутри было все так пусто и бессильно, что он не мог даже пошевелиться. А то, если бы были силы, он бы разорвал скафандр…
…Счастливчик вздрогнул, словно судорога пробежала по телу, встал и пошел. Что-то далеко спрятанное внутри толкало его. Какой-то приказ… он уже не помнил какой…
За несколько метров до шлюза базы силы покинули его, и он полз, скуля, словно щенок, потом стал царапать стенки люка. Внутри услышали, и вскоре он почувствовал, как Иржи, старый добрый Иржи, взял его на руки, кто-то отстегивал сумку. Все заволокло туманом…
Когда Счастливчик пришел в себя, до него, как сквозь ватную пелену, доносился голос командира группы — значит, их успели спасти…
— …Тайна Города, — докладывал командир, — окно в неизвестное. Хранилище эмоций. Каждая улица — отдельная эмоция: боль, радость, страх, любовь. Много нам неизвестных. Все они слишком сильны для землян… Проецирует эмоциональную работу мозга. Это подтвердилось датчиками при зондировании Города. При прямом контакте — смертельно для человека… Есть гипотеза…
— Какая? — это был голос начальника базы.
— Цивилизация может развиваться по многим направлениям. Если наше — техническое, то нельзя исключать возможность, так сказать, интеллектуального. Например, мы уже открыли фактор психологического воздействия на различные биологические процессы. Может, для тех, кто строил Города, наши гипноз и телепатия — все равно что каменный топор для нас. А Города — что-то вроде аккумуляторных батарей или библиотек… Но изучать их безопаснее издали…
Счастливчик не понимал, да и не хотел понимать все это.
— Почему же Счастливчик ушел живым из Города? — спросил начальник базы.
Услышав свое имя, он вздрогнул.
— Невысокая эмоциональность, отсутствие интеллекта, — донесся чей-то чужой голос.
— Не надо, — вдруг как-то горько сказал командир. — Не надо так. Счастливчик спас всем нам жизнь…
Все замолчали, а он не понял, почему такая тишина, захотел встать, но ноги подломились, он упал, и из-под века выкатилась слеза…
А люди вокруг так и стояли и смотрели себе под ноги, только Иржи, старый добрый Иржи, повар с базы, обнимал его и, всхлипывая, говорил:
