и обратился за помощью к последнему из упомянутых посетителей, он ответил, что, конечно, рад бы дать мне работу у себя, «но так как ваши бывшие хозяева настроены против вас, а я продолжаю с ними торговые отношения, то я, к сожалению, ничего сделать не могу»…[17]
В Москве С. И. Либерман регулярно бывал на допросах у следователя ОГПУ. Он проходил по уголовному делу, возбужденному против него, в качестве подозреваемого. Прямых улик против него не было, тем не менее не понятно, чем бы закончилось это дело, если бы шведские бизнесмены не организовали вызов своего партнера для заключения очередного договора. С. И. Либерману позволили выехать из Советской России. Понятно, что обратно он уже не вернулся.
«Валютное дело»
Комиссариатом финансов Советской России руководил Григорий Сокольников (Гирш Бриллиант) — весьма интересная личность. Мы не будем рассказывать обо всех его деяниях, а коснемся только одного — так называемой валютной интервенции.
В 1922 году в Советской России одновременно существовало две денежных (валютных) системы.
В первой использовались совзнаки (советские казначейские знаки, расчетные знаки РСФСР, денежные знаки РСФСР (СССР), которые использовались с 1919 по 1924 год. В силу ряда причин они были подвержены значительному обесценению. Так, при выпуске совзнаков образца 1922 года 1 рубль новых денежных знаков приравнивался к 10 000 старых. При выпуске совзнаков образца 1923 года 1 рубль новых денежных знаков приравнивался к 100 рублям образца 1922 года или 1 000 000 более старых.
Во второй использовались червонцы, которые начали выпускаться с октября 1922 года. Эти деньги были полностью обеспечены государством запасами драгоценных металлов и иностранной валютой, товарами и векселями надёжных предприятий. Червонец был встречен населением с доверием и рассматривался, скорее, не как средство обращения, а как неденежная ценная бумага. К тому же червонец котировался на большинстве валютных бирж Западной Европы и использовался во внешнеторговых операциях не только государственными организациями, но и частными.
Одновременно на финансовом рынке Советской России существовал еще один объект инвестирования — золото. Основные источники его поступления — оставшиеся у населения еще с царских времен золотые монеты, а также поступившие из-за рубежа. Другой источник поступления — золото, добытое старателями в Сибири.
С октября 1925 года по апрель 1926 года по указанию Григория Сокольникова была проведена «валютная интервенция» — продажа государством золота предпринимателям. Ее цель — изменить соотношение курса червонца. В результате от этой операции выиграли только частники. Они скупили золота на сумму 29 млн. рублей и иностранной валюты на сумму 21 млн. рублей. В результате бизнесмены получили около 50 млн. рублей для оплаты контрабанды, незаконных переводов за границу и финансовых спекуляций.
Расскажем о финансовых операциях на примере Закавказья:
«Основными пунктами валютной деятельности Закавказья являются несколько наиболее крупных городов, а именно: Баку, Тифлис, Батум, Эривань, Ганджа, Ленинакан, Кутаис, Джульфа, Нахичевань, Поти. Эти города, в свою очередь, обслуживают менее значительные пункты в провинции.
Таким образом, для определения приблизительного объема нелегальных валютных операций в закавказском масштабе достаточно выявить общий характер деятельности валютных рынков в указанных выше городах.
Главными объектами биржевого оборота являются: английские фунты, американские доллары, турецкие бумажные лиры и золотая десятка. В некоторых районах в валютном обороте участвуют также и персидские серебряные краны, операции с которыми приняли довольно интенсивный характер в середине 1925/26 г. на бакинском вольном валютном рынке.
По имеющимся данным можно приблизительно установить, что 30 % всех сделок с валютой проходят один оборот и оседают в твердых руках, 50 % имеют двукратное обращение и 20 % — преимущественно мелкие операции — оборачиваются три-четыре раза.
Суточный валютооборот по отдельным городам представляется в следующих цифрах: Баку — 40–45 тыс. руб., Тифлис — 20–25 тыс. руб., Батум — 10–13 тыс. руб., Эривань — 3– 4 тыс. руб., Ганджа — 2 тыс. руб., Ленинакан — 10–13 тыс. руб., Кутаис — 1– 11/2 тыс. руб., Поти — 172 тыс. руб., Джульфа — 1–2 тыс. руб., Нахичевань— 11/2–2 тыс. руб. и остальные мелкие пункты — 5 тыс. руб., а всего в пределах Закавказья суточный валютооборот выражался в среднем ориентировочно в 100 тыс. руб. Хотя средняя прибыль на валютных операциях бывает весьма разнообразна, но если даже принять во внимание самый минимальный процент (2–2,5) и перевести его на годовой расчет, то получится чудовищно крупный барыш на спекулятивный частный капитал.
Последнее обстоятельство послужило причиной тому, что свободный частный капитал в крайне незначительном размере по сравнению с имеющимися у него возможностями участвовал на закавказском рынке в сделках с государственными займами.
Значительную роль в спекулятивных валютных операциях играет нелегальный вывоз за границу валюты и золота. Способы вывоза самые разнообразные, и основными являются следующие: обмен золота на привозимые контрабандные товары, переотправка через дипкурьеров иностранных миссий, через команды иностранных судов и т. д.
Вывоз же драгоценных камней за истекший год выразился в сравнительно незначительных цифрах, что объясняется отчасти сильным вздорожанием бриллиантов (в среднем на 40 %).
Наряду со скупкой и продажей валюты особое место в спекулятивной деятельности на черных биржах Закавказья занимают так называемые бараты — нелегальные переводные операции персидских купцов, способствующие переброске в Персию в значительных размерах иностранной валюты и золота.
Баратные операции развиты главным образом в Азербайджане. Первоначальная клиентура — персидские рабочие на нефтяных и рыбных промыслах — с течением времени пополнилась персидскими купцами. Посредством баратных контор купцы переводили на родину излишки валюты, получавшиеся вследствие разницы на ввозе и вывозе товаров. Ввиду явной выгодности подобных операций большинство персидских купцов стали сокращать размеры своих коммерческих товарных операций и переходить на посредническую, комиссионную работу. Центр тяжести был ими перенесен на ярмарочную торговлю, и они своей деятельностью создавали резкие скачки во взаимоотношении курсов червонца и персидских кран посредством искусственного доведения баратов до 38 кран за червонец.
Суточный размер баратных переводов в период, следовавший за окончанием ярмарок, доходил до 100 тыс. руб. Если персидские купцы, пользуясь баратами, получали крупные выгоды, то персидские рабочие, переводившие деньги своим семьям в Персию, теряли на курсовой разнице от 25 до 30 % своего жалованья.
Помимо переводов в баратные конторы сдавались персидскими подданными деньги на
