отношения со всеми главными центрами силы. Индия перестала быть «связанной» парадигмой холодной войны, когда хорошие отношения с одной державой вели к негативным последствиям в отношениях с ее противниками. Индия исходила из того, что в XXI в. ни одна из великих держав не преследовала своей целью эксклюзивное сотрудничество с другими державами. «Впервые в истории независимой Индии, – заявил министр иностранных дел страны Пранаб Мукерджи, – страна находится на восходящем витке улучшения отношений со всеми великими державами»[1538].
Вместе с тем Индия полагала, что, несмотря на все достижения во внешней политике, в ее отношениях с США, Китаем, Россией, Японией и Европейским Союзом далеко не полностью использовался весь имевшийся потенциал. Индия должна была стремиться к тому, чтобы придать реальное политическое содержание стратегическому партнерству, которое она установила со всеми крупными державами. И еще один новый важный момент. Индийское руководство считало, что некоторые развивающиеся страны, особенно Китай и Индия, были готовы отказаться от идейной парадигмы прошлого – развитые страны против развивающихся стран, Север против Юга, Запад против Востока. Глобализация начала усиливать процесс перераспределения сил в международной системе. Подъем Китая и Индии привел не только к возрождению Азии. Последствия их быстрого роста ощущались в Африке и Латинской Америке. Поэтому индийское руководство ставило задачу перед политическими и военными стратегами изменить сам характер их мышления с учетом растущего влияния и более активной роли Индии в мировых делах[1539].
Такие заявления политического руководства Индии были частью не только дипломатических и пропагандистских, но и военно-стратегических усилий, направленных на утверждение в индийском и мировом общественном мнении нового облика Индии как растущей политической, экономической и военной державы. Индия придавала большое значение усилению своей военной, в том числе ядерной, мощи, которая соответствовала бы статусу великой державы.
Индийцы считали, что, несмотря на высокий уровень взаимозависимости стран, центром международной системы остаются национальные государства, а сама международная безопасность остается подчиненной силе и власти ведущих национальных держав. Национальные интересы преобладают над международными, а мощные державы используют их для прикрытия агрессивных действий в своих целях. Отсюда вывод для индийских политиков: они должны целиком и полностью сосредоточиться на защите национальных интересов, а не поддаваться прежним пустым моралистским доводам. Реальность состоит в том, что сила и власть являются сердцевиной международных отношений и останутся таковыми в будущем. Именно мощные государства устанавливали международные правила, которые обеспечивали подчинение более слабых стран.
Индия придавала особое значение вопросам своей энергетической безопасности. В этой связи она уделяла большое внимание региону Индийского океана с прибрежными государствами. Через Индийский океан транспортировалась большая доля всей мировой добычи нефти. Индия была заинтересована в использовании части этих ресурсов для своих энергетических потребностей. Вместе с тем все это вызывало ее озабоченность с точки зрения как безопасности, так и экологии. Вооруженные силы Индии были вынуждены отвечать на эти вызовы повышенным уровнем их готовности и способностью реагировать на непредвиденные обстоятельства[1540].
Индия учитывала большое влияние Китая как одного из главных импортеров энергоресурсов на переменчивый энергетический рынок. Заметное воздействие на региональную и глобальную безопасность и стратегическую обстановку, по мнению Индии, оказывала Россия как крупный поставщик нефти и газа, которая также стремилась защитить свои интересы в Центральной Азии, на Ближнем и Среднем Востоке.
По мнению руководства Индии, растущие экономические, политические и военные возможности страны и ее авторитет как ответственной державы, в том числе в ядерных вопросах, способствовали укреплению ее связей с глобальным сообществом, включая сферу обороны.
Индийцы подчеркивали, что, хотя в индийско-китайских отношениях наблюдалась позитивная динамика, обеим сторонам следовало бы более активно решать мирными способами имевшиеся проблемы, включая пограничный вопрос. Индия внимательно следила за военной модернизацией Китая, за быстрым ростом его военного бюджета, а также за развитием инфраструктуры в районе китайско-индийской границы. Ее озабоченность вызывало и тесное оборонное сотрудничество между Китаем и Пакистаном, включая сотрудничество в ядерной и ракетной сферах.
Революция в информационных и военных технологиях усилила их роль в новых вооружениях, в изменении природы и целей ведения военных действий. Индийско-пакистанский вооруженный конфликт в Каргиле в 1999 г., по существу ограниченная война, рассматривался некоторыми индийскими военными экспертами как своеобразная модель конфликтов в регионе на обозримое будущее, в которых могли использоваться высокие военные технологии и вооружения.
Индийские специалисты в области обороны считали, что к применению военных средств можно прибегнуть только после того, как использованы все экономические, политические и иные невоенные рычаги воздействия. Политика будет в будущем лидировать по отношению к экономике, пишет индийский эксперт по вопросам безопасности Бхарма Челлани. Поскольку военная мощь занимает центральное место в международных отношениях, она способствует достижению экономических преимуществ. По существу, процветание и военная мощь тесно взаимосвязаны, и каждая из этих составляющих обслуживает другую[1541]. В этой связи он приводит интересный пример. Бывший министр обороны США в администрации президента Б. Клинтона Уильям Коэн во время визита в компанию Microsoft заявил: «Я хочу отметить, что процветание, которого сейчас достигли такие компании, как Microsoft, не могло бы случиться, не будь у нас столь мощных вооруженных сил». Развивая эту тему, Челлани пишет, что победа США в холодной войне была тесно связана с военной мощью, поскольку произошла в эпоху уменьшающейся экономической конкурентоспособности Америки. США стали использовать политику жесткого давления для достижения преимуществ в торговле благодаря своей превосходящей военной мощи. В политически однополюсном, но экономически многополюсном мире Америка стремилась остаться единственной сверхдержавой, используя свое военное преимущество [1542].
Индийские эксперты по стратегическому планированию исходили из того, что военная мощь гарантировала экономическое развитие. Это подтверждалось тем фактом, что все крупные экономики мира находились под защитой их независимых «ядерных зонтиков». Военная мощь обслуживала политические и экономические цели, в том числе и такие, как доступ к иностранным рынкам. В этом контексте индийцы указывали на действия США в Ираке, которые обеспечивали им доступ к дешевой нефти и возможность экспортировать вооружения в страны Персидского залива. Индийцы также помнили не столь давнее колониальное прошлое их страны. Колониализм был классическим примером использования военной силы для экономической эксплуатации Индии. Особое значение индийские военно-стратегические эксперты придавали опыту НАТО во главе с США в Югославии в 1999 г. – по существу, вмешательству иностранных войск во внутренний этнический конфликт. За 78 дней воздушной войны на Югославию было совершено 34 тыс. авиавылетов и сброшено 22 тыс. бомб. При этом не пострадал ни один американский или натовский военный. Югославский вооруженный конфликт продемонстрировал превосходящую мощь США и военную стратегическую зависимость Европы от них. Главный урок этой операции состоял в том, что единственным ответом на политику «сила всегда права», основанную на высоких технологиях и дистанционном управлении обычными вооружениями, является обладание ракетно-ядерными сдерживающими силами. Победа НАТО в Югославии с использованием высокоточного оружия, в том числе крылатых ракет и управляемых авиационных бомб, создала опасный прецедент. Поэтому Индии в условиях революционных изменений в вооружениях необходимо иметь надежное минимальное ядерное сдерживание[1543]. В геостратегическом плане Индия расположена в таком регионе, безопасность которого связана со всеми другими регионами Азии. По мнению бывшего министра иностранных дел Индии Яшванта Синхи, азиатская безопасность могла быть представлена в виде концентрических кругов, состоящих из Западной Азии, Центральной Азии, Южной Азии, Юго-Восточной Азии и Северо-Восточной Азии. Индия была частью всех кругов, и каждый из этих регионов влиял на ее безопасность. Поэтому Индия должна играть активную роль в обеспечении безопасности в Азии в сотрудничестве с другими азиатскими
