Оригинально по мысли, хотя далеко не безупречно по форме, следующее стихотворение:
Чужой толпе, чужой природе, Он жаждал бурь и шумных битв, Не видел Бога в небосводе И на земле не знал молитв. Любви не ведая прекрасной, Он людям зло свое принес. И умер он… И труп безгласный Зарыли ближние без слез. Но над его могильным ложем, В тени разросшихся кустов, Весной душистою прохожим Запели птицы про любовь. Если бы в этом стихотворении не было «шумных битв», «прекрасных любовей», «безгласных трупов» и «душистых весен», оно несомненно много выиграло бы.
Выписываю еще одно стихотворение, очаровывающее против воли: в нем так много непосредственности, что невольно прощаешь и его, по выражению обывателя, «задушевность» и его несколько мещанскую тональность. Называется оно «Май»:
Бледный вечер весны и задумчив и тих, Зарумянен вечерней зарею, Грустно в окна глядит; и слагается стих, И теснится мечта за мечтою. Что-то грустно душе, что-то сердцу больней, Иль взгрустнулося мне о бывалом? Это май-баловник, это май-чародей Веет свежим своим опахалом. Там, за душной чертою столичных громад, На степях светозарной природы, Звонко птицы поют, и плывет аромат, И журчат сладкоструйные воды. И дрожит под росою душистых полей Бледный ландыш склоненным бокалом,— Это май-баловник, это май-чародей Веет свежим своим опахалом. Дорогая моя! Если б встретиться нам В звучном празднике юного мая— И сиренью дышать, и внимать соловьям, Мир любви и страстей обнимая! О, как счастлив бы стал я любовью твоей, Сколько грез в моем сердце усталом Этот май-баловник, этот май-чародей Разбудил бы своим опахалом!.. «Бледный вечер», «бледный ландыш», «душная черта», наконец, даже «светозарная природа» — вот что хочется похвалить в этих стихах. Но сколько в них «грустно глядящих в окна вечерних зорь», «усталых сердец», «звонко поющих птиц» и других банальностей!..
А как вам понравится такая вещица:
Ты пришла ко мне, малютка, Ранним утром, В час, когда душистей незабудка, И блистают тучи перламутром. Ты пришла и рассмеялась Слишком звонко. В этом смехе много мне сказалось: В нем звучала хитрость не ребенка… Понял я — вчера недаром Ночью лунной Ты, краснея и пылая жаром, Вышла в сад походкою бесшумной!.. Мне она нравится определенно, несмотря на «туч блистающие перламутром» (у кого только их не на «бесшумные походки», «пыланье жаром»… В этой вещице есть что-то, что я могу обозначить поэзией.
Закончу я свой обзор приведением «Элегии» из цикла «Траурные песни»:
Мои надгробные цветы Должны быть розовой окраски: Не все я выплакал мечты, Не все поведал миру сказки.
