же засуетился, перегородил въезд с твердым намерением требовать выкуп с молодых. Как Гелька ни сопротивлялась, ей тоже пришлось принять самое деятельное участие в этом процессе. Вместе с остальными незамужними барышнями Заречья ей надлежало пытать свежеиспеченного мужа «на верность». По обряду он должен был найти ласковые слова и небольшой подарок для каждой вставшей у него на пути молодицы, но при этом неизменно повторять: «Ты прости, краса-девица, надлежит мне торопиться». Последней к нему подходила жена, тоже требовала гостинец и получала из рук мужа загодя припасенный перстенек. Это служило сигналом к началу застолья.
Столы по случаю хорошей погоды поставили прямо под открытым небом. Разумеется, Гельке досталось место рядом с Игорем. Но радовалась она этому недолго, ровно до того момента, как со стороны деревенских раздался первый смешок и предложение в самом ближайшем времени последовать примеру Петра и Елены. А потом их всех как прорвало, особенно неистовствовала мелкая Машка, то и дело подбегая к Гельке, теребя ее за подол платья и звонко декламируя на всю деревню: «Тили-тили-тесто!»
Гелька попыталась было схватить маленькую паршивку, но та проявила недюжинную изворотливость, юркнув под стол. Пробралась между ног гостей и, высунувшись с другой стороны стола, довольная, показала язык.
— Не обращай внимания, — шепнул Ангелине улыбающийся Игорь. — Здесь всегда так. Одних женят, других примечают.
— И что, кроме нас с тобой, никакой другой пары на растерзание нет?
— Не-а, — радостно подтвердил Игорь.
— И что же: теперь до самого вечера выслушивать эти дразнилки? — ужаснулась Гелька.
— Ну, у нас вообще-то считается, чем сильнее дразнят, тем быстрее свадьба сладится. Так что не принимай близко к сердцу: это они не со зла, напротив, зареченцы нам с тобой добра желают! Если бы ты здесь никому не нравилась, ни за что бы «ти-ли-тили-тесто» не услышала, факт!
— Но мы ведь вроде как ни о чем таком не договаривались, — растерялась Гелька. — Ну, я имею в виду, свадьбу и вообще…
— И что мешает нам это сделать?
Ангелина повернулась к Игорю. Вопреки обыкновению он не улыбался и не шутил. Он ждал ответа на поставленный вопрос.
— Но это как-то неожиданно… я не готова прямо так вот сразу…
— Так уж и сразу? — прищурился Игорь. — Мы ведь с тобой уже не день и не два знакомы. В такой передряге побывали, что многим и не снилась. Живем вместе, и, как мне кажется, неплохо живем! Так в чем же дело?
Гелька мучительно подбирала слова, даже не зная толком, что сказать Игорю. Да, ей с ним хорошо, как еще не было ни с одним мужчиной до этого. Но разве этого достаточно для принятия такого важного решения? .
Сами собой пришли на ум слова брачного обета из одного старого фильма: «…во здравии и болезни, в счастье и горести, покуда смерть не разлучит нас». Готова ли она к такому? И сможет ли обойтись без Игоря, прожить без его любви, без его постоянных шуточек после того, как разделила с ним кров и открыла перед ним свою душу?
Игорь терпеливо ждал ответа. Колька попытался было сунуться к приятелю, но бдительная Татьяна тут же одернула его за рукав: мол, не лезь. Видишь, у людей серьезный разговор?
Наконец, собравшись с мыслями, Гелька промолвила:
— Я не уверена, что поступаю правильно. Я вообще ни в чем не уверена. Знаю только, что не хочу тебя потерять. И не представляю, как мне жить, если ты уйдешь от меня. Поэтому, если ты действительно хочешь, чтобы у нас с тобой была настоящая семья, я согласна.
— Спасибо, малыш! Теперь я самый счастливый человек на свете! — без тени иронии сказал Игорь, а затем притянул Гельку к себе и крепко поцеловал.
Ох, какой тут поднялся шум! Зареченцы одобрительно свистели и улюлюкали, словно начисто забыв, у кого сегодня свадьба. Впрочем, молодоженов это уже мало касалось: беременная Лена, устав от застолья, удалилась в дом, вслед за нею отправился и Петр. Так что все внимание захмелевших сельчан оказалось привлечено к Игорю и Гельке.
— Что же ты натворил! — с укором прошептала на ухо Игорю Ангелина. — Теперь нам точно проходу не дадут!
— Пусть только попробуют! — подмигнул ей Игорь.
— И что тогда будет?
— Намекнем, что сыграем свадьбу в городе! Поверь мне: страшнее этой угрозы и придумать ничего нельзя! Мигом отвяжутся! Или ты против того, чтобы все случилось здесь?
Перед мысленным взглядом Ангелины пронесся белый лимузин, украшенный воздушными шариками ресторан, дискотека с приглашенным ди-джеем… Пронеслись и сгинули, как и не было. Для кого вся эта показуха? Друзей у нее, кроме глупышки Светки, не осталось, а матери и отцу все равно, как и где пройдет торжество, лишь бы дочь была счастлива.
— А танцы будут? — сварливо поинтересовалась Гелька.
— Всенепременно! — заверил ее Игорь. — Кстати, по поводу плясок: народ уже подтягивается на луг, да и гармонист туда же намылился. Пойдем?
— Конечно же!..
В этот вечер они танцевали до упаду, как стемнело — прыгали через костер, а потом, возвратясь домой, любили друг друга, смежив глаза лишь на рассвете. Ангелина была твердо уверена, что их первенец был зачат именно в эту волшебную ночь. Три года спустя за белоголовым сорванцом Костей последовали двойняшки Кристина и Карина, и Гелька окончательно переквалифицировалась в домашние экономисты, виртуозно распоряжаясь зарплатой мужа так, что, несмотря на существенное прибавление в семействе, никто не чувствовал ни в чем нехватки. В крестные отцы Костика пошел Колька, через полгода получивший в подарок от супруги долгожданную дочурку Настю, а крестным у двойняшек после долгих уговоров стал Леший. Малютки очень любят, когда он заходит к ним в гости: залезают на колени и заплетают бороду в косички. Лесник терпеливо переносит все издевательства подопечных и даже пообещал сделать из них настоящих эльфов. Потом, правда, долго расспрашивал Игоря, что это за напасть такая? Узнав же, чертыхнулся и сообщил, что в таком разе он из девчонок не эльфов этих заграничных, а исконно российских кикимор изобразит. Представив себе последствия данного обещания, Ангелина непререкаемым тоном заявила, что с них и одного Лешего хватит, а всякие там кикиморы и русалки пусть остаются за порогом. Но, похоже, двойняшки от своего отступать не намерены, да еще и старшего брата подговаривают объединиться с ними против родителей.
Со Светкой и ее мужем Ангелина почти не общается. Знает, что подруга тоже стала счастливой мамой и не нарадуется на своего супруга; если ее не остановить, будет взахлеб часами рассказывать о драгоценном Саше-старшем и Сашеньке-младшем. По мнению Гельки, замужество отрицательно сказалось на и без того невеликом Светкином уме, и теперь выдерживать ее болтовню дольше пяти минут может только святой.
Когда Игоря спрашивают о том, как он живет, он обычно мечтательно поднимает глаза в потолок и сообщает: «Пастораль, господа! Сплошная пастораль!» При этих словах собеседники обычно смеются, считая подобный ответ удачной шуткой. И только самые близкие друзья Игоря знают, что именно так оно, в общем-то, и есть…
