– Никита Егорович, вы сегодня просто ослепительны!..
Никита, уставший после тяжелой дороги и вспотевший, несмотря на систему кондиционирования, с удивлением воззрился на Раечку, явно не понимая, где она узрела его «ослепительность».
– Не желаете ли чаю? Только-только вскипел…
– Нет, спасибо, — перебил ее Никита. — Если бы я сейчас и выпил чаю, то исключительно со льдом.
– Ой, я сейчас посмотрю в холодильнике, кажется, у нас как раз есть то, что вам надо!
Однако исполнить задуманное ей не удалось, поскольку навстречу ей из своего отсека вышла Ника и холодно поинтересовалась:
– Вы уже написали объяснительную записку на имя главного редактора?
Раечка на мгновение стушевалась, но тут же нашлась и, дерзко глядя в лицо Нике, заявила:
– Нет, и не собираюсь этого делать!
– В таком случае вы уволены! — отрубила Ника.
– Никита Егорович, неужели вы допустите такой произвол в отношении самых верных вам работников? — вкрадчиво замурлыкала Раечка, с надеждой взирая на начальника.
– У вас есть выбор, Раиса, — ответил тот.
– Да?! И какой же?
– Либо вы садитесь и пишете заявление с просьбой уволить вас по собственному желанию, либо мы увольняем вас по статье за профессиональную непригодность.
Такого удара Раечка явно не ждала. Она растерянно переводила взгляд с Никиты на Нику и обратно и никак не могла взять в толк, отчего же эти двое действуют заодно.
– Но я же!.. Я ведь все делала хорошо! Это она ко мне придирается, не верите — спросите девочек, они вам все подтвердят! — предприняла Раечка еще одну безнадежную попытку исправить свое стремительно пошатнувшееся положение.
– Видите ли, Раиса. — Никита откашлялся и продолжил: — Я безмерно доверяю своему заместителю. Кроме того, в нашей редакции за кадровую работу отвечает именно она. И если Ника говорит, что вы уволены, значит, у нее есть на то веские причины.
– Но вы же должны выслушать обе стороны! — не унималась Раечка. — В конце концов, это просто нечестно!
– Раиса, мы с вами не в бирюльки играем. У нас — серьезное корпоративное издание. И если вы никак не можете перестроиться и понять, что теперь каждый отвечает за свой фронт работы и пресмыкательством перед начальством вы ничего не добьетесь, только добросовестным трудом, то, значит, вам пора поискать себе другое место. Вы настроили против себя моего заместителя. Я достаточно знаю Нику, чтоб с уверенностью сказать: просто так, из сиюминутной прихоти, она никого увольнять бы не стала. И даже если на секундочку предположить, что она погорячилась, все равно: ваши профессиональные качества не столь высоки, чтобы я из-за вас шел на конфронтацию с собственным замом. Уж извините, но факт! Чай я и сам могу себе заварить. А вот график поступления материалов — это ваша, и только ваша прерогатива. И где же он, спрашивается?
– Я… я сейчас же все сделаю! — засуетилась Раечка.
– Поздно, — покачал головой Никита. — Лучше садитесь и пишите заявление по собственному желанию. Как бы то ни было, с понедельника вы свободны. Ника, зайди ко мне, надо кое-что обсудить!
Раечка с ненавистью посмотрела на Аникушина, а затем, громко хлопнув дверью, выскочила из редакции.
– Ну и что тут у вас произошло? — начал вместо вступления Аникушин, когда они уединились в его кабинете. — Стоило только оставить вас одних на полдня, приезжаю — а тут уже такие шекспировские страсти кипят!
– Мадам при всех обозвала меня шлюхой, только и всего! — пожала плечами Ника.
– Ну ничего себе! — присвистнул Никита. — Она что, вконец с головой рассорилась?
– Похоже на то. И главное, не пойму, где я ей дорогу-то перешла? Она ведь еще вчера как-то недружелюбно со мной общалась, а сегодня и вовсе до прямых оскорблений дошла.
– Наверное, догадалась, что, если ты станешь главным редактором, надобность в ничего не делающем личном помощнике у тебя отпадет. Ты дармоедов не жалуешь.
– Ты это о чем? — с подозрением спросила Ника. — Тебя все-таки переводят в управляющие? Что-то стряслось с Виктором, да? Проблемы с милицией? Или со старшим поколением?
– Да нет, в отношении милиции как раз все более-менее тихо.
– Ну так выкладывай, чего ты ждешь.
– Егор с Серафимом подняли все свои связи, впрочем, это не важно. Так вот, главное то, что, по сведениям из одного надежного источника, в милиции склонны считать, что смерть Кати — дело рук ее бывшего мужа. С Виктора подозрения пока не сняты, но предъявить ему нечего. Да и алиби у него, как выяснилось, на оба случая: в тот вечер, когда Стелла погибла, его для проверки документов остановили на противоположном конце Москвы и продержали на посту чуть ли не час. А позавчера он до рассвета в каком-то кабаке проторчал, нервы свои раздерганные в порядок приводил. Собственно, там и нагрузился до поросячьего визга, домой его на такси отправляли. Так что покамест милиционеры ищут уголовника. И опять же, если верить источнику, скорее всего скоро возьмут. Тот уже засветился у одного своего бывшего дружка; если не там, так у очередного приятеля его и прихватят за жабры.
– А если Катин муж из Москвы уже свалил?
– Ну, в любом случае это нас уже не касается. Да и в милиции, чай, не глупцы сидят, наверняка тоже этот вариант рассматривали.
– Ладно, тут более-менее все понятно, будем надеяться на лучшее. А как старшее поколение поживает?
Никита поморщился:
– Не очень. Но это строго между нами! Как и следовало ожидать, Серафиму эта история боком вышла. Со вчерашнего дня у его постели не только брат, но и медики дежурят. Если в ближайшие сутки-двое улучшения не наступит, его из стационара еще как минимум неделю не отпустят.
– Как грустно, — вздохнула Ника.
– Ладно, будем надеяться, сдюжит. Он вообще-то мужик крепкий, — несколько неуверенно заявил Никита, и Ника подумала, что у Воронцова-старшего действительно серьезные проблемы со здоровьем. Такого пессимизма она давненько за Аникушиным не наблюдала.
– Кстати, сегодня пятница! — преувеличенно радостно вспомнила она, чтоб отвлечь Никиту от печальных мыслей. — Какие планы на выходные?
– Да нет никаких, — развел руками Аникушин. — Сама понимаешь, я тут круглые сутки верчусь, как белка в мясорубке, как-то не до мыслей об отдыхе. А что, есть какие-то предложения?
– Ну как минимум одно есть!
– И какое же?
– Приглашаю тебя в гости! Гарантирую тихий спокойный сон до часу дня и долее, много вкусного на завтрак, обед и ужин, ну и разумеется…
– А что это ты не договариваешь? — лукаво подмигнул ей Никита.
– Некоторые вещи лучше не произносить вслух, чтобы не опошлить их сакральный смысл, — с важным видом ответила ему Ника и даже гримаску соответствующую состроила.
– Признаться, приглашение более чем заманчивое, — согласился Никита. — Но в таком случае у меня есть встречное предложение!
– И какое же?
– Давай рванем на дачу, а? Торчать в душном городе, когда есть возможность хоть на пару дней свалить на природу, — это просто преступление! Заодно хоть и встряхнемся немного.
– И шашлык сделаем?
– Всенепременно! Кстати, если тебе понравилось вино, так у меня в укромном месте еще пара бутылочек припрятана!
– Змей-искуситель! — улыбнулась приятелю Ника. — Ну и как я могу отказаться от такого?
– А ты не отказывайся, ты соглашайся! — подмигнул ей Никита.
