— Но Толя, вместо того, чтобы пойти по пути наименьшего сопротивления, неоднократно проверенному и испытанному в боевых условиях, то есть на тебе, зачем-то идет ва-банк. Он устраивает ремонт, в то время как можно было обойтись одним ужином. Нелогично. В этом уравнении присутствуют еще какие-то неизвестные, о которых ни ты, ни я пока не имеем никакого представления. Если человеку дан выбор лениться или нет, он всегда выбирает лень, если только у него нет достаточно сильного стимула выбрать второе. Если Толя затеял ремонт, он чего-то от тебя хочет. Или у него есть какая-то цель, и ремонт поможет ее осуществить. Кроме того, не забывай: он сегодня рисковал и рисковал прилично. Другая на твоем месте вполне могла после такого фортеля выкинуть его шмотки за порог, да еще бы и милицией припугнула. Впрочем, снимаю шапку перед Толиными способностями, он все рассчитал верно.
— Академик, ну ты и загрузил! Ну каких таких коварных целей Толя может добиваться, затеяв ремонт, а?
— Пусть это прозвучит банально, но тебе это лучше знать. Не имея полной информации о вашей жизни, я не могу нарисовать объективную картину происходящего.
— Но получается, сегодня я упустила свой коронный шанс с ним распрощаться?
— Выходит, что так, — равнодушно пожал плечами Тема.
Я загрустила. Ввиду того, что мозги мои наконец-то начали подергиваться алкогольной дымкой, грусть моя была великой и полномасштабной. Кажется, я даже расплакалась. Нет, без всхлипов и прочей пошлости. Просто по щекам побежали слезы, и себя стало жалко-жалко. Ну, что же я такая, неправильная? Вот воспользовалась бы случаем, дала сегодня Толе пендаля под зад под предлогом несогласия с его ремонтными забавами, и все! А вместо этого…
— Так, вторая стадия под кодовым названием «Лизка нализалась». Нет, куда это ты свои жадные ручонки тянешь, спиртное тебе сегодня больше не положено. Норма! Вот съешь котлету, тогда посмотрю на твое поведение, может, что-нибудь еще и получишь от зеленого змия.
— И ты такой же! Блин, все мужики — козлы! А прикидывался белым и пушистым!
— О, я ошибался. Это уже третья стадия. Пора тебя пеленать в люльку, а то разбуянишься, а потом уснешь в позе зю, как в прошлый раз. Всегда с тебя удивляюсь, как ты умудряешься разместиться на какой-нибудь крошечной поверхности, да еще по кругу, и при этом так безмятежно дрыхнуть. Между прочим, я в прошлый раз десять минут тебя разворачивал, чтобы нормально по постели распределить. И все бесполезно! Как только ты докопалась до подушки, так сразу же обернулась вокруг нее! И при этом даже не соизволила проснуться! А бедный биохимик вынужден был всю ночь спать в позе лотоса. И чего я с тобой вожусь — не понимаю, право слово!
— А ты такой холодный, как кран водопроводный…
— О, на лирику потянуло. Так, постель я расстелил, извольте, сударыня, почивать! И учтите: что у трезвого на уме, у пьяного не получится.
— На ошибках, на ошибках, и еще раз на ошибках!
Тут Тема, невзирая на протесты, сгреб меня в охапку, перебросил через плечо (сколько раз ему говорила, чтобы выбрал другую форму переноски, тошнит же не по-детски!) и отволок в комнату, где сгрузил в кровать, не забыв предварительно снять с меня все, что по его мнению имело отношение к верхней одежде. Дальше не помню, поскольку засыпаю обычно очень-очень быстро. Еще в полете.
Утром немилосердный Темка растолкал меня в половине седьмого. Сколько раз ему говорила, что я вполне могу вставать и на час позже — бесполезно. Видимо, чем-то я его вчера обидела. Обычная история, подуется — перестанет. Зато нет худа без добра — принять утром ванну, что может быть лучше для похмельного человека? Кроме того, у Темы есть еще одно достойное качество: что бы ни случилось, он обязательно готовит себе (ну и мне, если я рядом) полноценный завтрак. Я обычно обхожусь без оного, поскольку аппетит пробуждается гораздо позже меня самой, где-то часов в одиннадцать, не раньше, но осознание приобщения к здоровому образу жизни, не может не радовать.
Утренний Темка — совсем другой человек, не то, что Темка вечерний. Он язвителен, предельно собран, весь как скрученная пружина, и мне глубоко антипатичен. Еще один аргумент в пользу нашего раздельного проживания. Не представляю, как бы я выносила его утренние шпильки и остроты изо дня в день. Поэтому сегодня опоздать на работу мне не грозило ни с какого бока: от Темы я вылетела как пробка из шампанского минут на сорок раньше того срока, когда собственно, имело прямой смысл покидать его квартиру.
Офис, в котором я работаю, расположен в самом что ни на есть центре Москвы. С одной стороны, это здорово: чувствуешь, как вокруг тебя бурлит деловая и культурная жизнь столицы, и тоже загораешься желанием что-то созидать, куда-то стремиться. Так сказать, за компанию. С другой стороны, тот, кто ездил в общественном транспорте в час пик, проклинает работу в центре. Если попал не в свой пассажирский поток, тебя вынесет за километр от нужного места на карте, и потом придется пробиваться сквозь бегущую по тротуару толпу граждан, озабоченных той же проблемой, что и ты: добраться до работы.
Вежливый мальчик-охранник на входе, пропуск ему в зубы. Взял, сличает фотку с оригиналом. Ну и что, что я там с фиолетовыми волосами ежиком, а сейчас обратно блондинка с конским хвостом, пора уже свои кадры в лицо узнавать! И вообще: сколько можно блондинок ущемлять?! Сколько уже поговорок на тему «в темноте все блондинки — гении» — не счесть. А если завтра возьму и вообще под брюнетку закошу? Каждый день здесь хожу, и каждый раз одно и то же. Ну, надоело, право слово. Нечего с такой зрительной памятью, вернее с ее полным отсутствием, в охранной конторе работать.
Так, спокойнее. В какой лифт лучше, в правый или левый? Шахматно-пространственная амнезия на почве врожденного географического кретинизма, вот как это называется. До сих пор не могу запомнить, в каком крыле расположен мой отдел. То есть, если я об этом не задумываюсь, то попадаю точно, куда надо, а если как сегодня, то куда повезет. Ладно, понадеемся на авось. Орел или решка? Решка! Тогда направо. Получилось!
Вот и мой стол любимый, на монитор приклеен зеленый пузатый дракончик с надписью «люблю пиво». Когда его впервые увидел сисадмин Леша, то одобрительно сказал: наш человек! И пригласил после работы на дегустацию вышеозначенного напитка под сушеную рыбку. С тех пор мы друзья навек. Кроме того, он искренне радуется, что в отличие от многих моих коллег, я не пытаюсь «почистить реестр», не гружу левые программы, вызывающие зависание всей системы, и не теряю диски с драйверами мамы, то бишь материнской платы. И даже теоретически знаю про существование таких страшных зверей, как свитчи и хабы (только не просите меня их пальцем показать, умоляю!).
Вслед за мной на пороге нарисовалась Виолетта. Глядя на нее, я понимала, что нет предела женским возможностям: попробовал бы хоть один мужик недоуменно повести бедрами так, как это делала она. «Если хотите, зовите меня Леткой, только, ради Бога, не Виолой! Не хочу, чтобы со мной ассоциировался какой-то гадкий плавленый сыр. Терпеть его не могу!» Нормальная девчонка, но что-то меня в ней постоянно напрягало. То ли излишняя экзальтированность, то ли какая-то тонкая фальшь во всем, что бы она ни говорила. Впрочем, ничего плохого она мне пока не сделала, и работать с ней в принципе было легко. Главное — не пересекаться на смежных темах, чтоб не раздражать друг друга, поскольку, судя по всему, она от меня тоже была не в восторге.
За Виолеттой прискакал Стас. Сплошное недоразумение, а не человек. Никто из нас упорно не желал принимать его всерьез, и парень, похоже, уже привык к своей роли клоуна, и даже начал находить в ней свои прелести. Впрочем, сам виноват. Ну, скажите мне, непонятливой, если две девушки вполголоса обсуждают, простите, свою личную жизнь, это ведь не означает, что Стасик, или кто-то еще, может вмешиваться в их разговор и радостно вопить: «Так оно и есть! Девчонки, все мужики — сволочи, и сейчас я расскажу вам почему!» Простите, его мнения никто как бы не спрашивал, это во-первых. А во-вторых, стратегия Стасика, имеющая целью подлизаться к женской половине сценарной группы, была шита, что называется, белыми нитками. Опорочить мужской род (как будто женщины не умеют это делать самостоятельно, да еще куда виртуознее, чем этот ренегат), а потом подластиться: я не такой, я лучше собаки. Смешно, право слово, и противно.
За Стасиком вплыла величественная Тамара Сергеевна, наш редактор. Отношение сценарной группы к Тамаре было, как к общей маме. Она и похвалит, и поругает, и новый путь укажет, и светом озарит. Опять же — дополнительный буфер между нами, несчастными, и Высшим Руководством, у которого всегда свое видение сюжета, в корне отличное от нашего. Словом, Тамару у нас любили и капельку побаивались.
За Тамарой ввалились и все остальные наши коллеги, и среди них — Анджей Палинский. О, Анджей — это была моя отдельная лебединая песня. Когда он полгода назад впрыгнул в один лифт со мной, я едва не
