сраной телекомпании?
– Не скрою, с вами непросто работать, Денис. Но вы очень ценный работник, каких поискать, – расщедрилась на похвалу Крауклис. Сегодня она быта сама не своя. – Расставаться с вами здесь никто не желает. Более того…
– Нет, Софья Сергеевна! Все уже решено! – решительно прервал я поток дифирамбов и подумал, что Борщ права: не все благополучно в датском королевстве – телекомпания потенциальный банкрот, способный протянуть, дай бог, до лета. А если к тому же начнут уходить топ-менеджеры вроде меня…
– Не пойму, это что, забастовка? – настойчиво ломала над внезапной проблемой твердолобую голову Крауклис. Терять меня в ее планы никоим образом не входило. – Это что, акт какого-то протеста?
– Да бросьте! Неужели вы всерьез считаете, что я пытаюсь таким детским способом набить себе цену? Все куда проще – я хочу оградиться от неприятностей.
Крауклис тяжко вздохнула. Достала из портсигара сигарету без фильтра, воткнула ее в нарядный мундштук, но закуривать не спешила. Просто крутила мундштук в длинных пальцах и молчала. Ей требовалось время на то, чтобы подумать.
Этого времени я ей давать не собирался.
– Так вы подпишете мое заявление? Софья Сергеевна меня словно не слышала.
– Денис… – Еще одна глубокомысленная пауза. Длинная, но все-таки на грани допустимого. – Сенявин вчера мне невнятно бурчал что-то насчет того, будто вы опасаетесь каких-то угроз и неприятностей, что вы будто бы расшифровали какой-то подтекст в татуировках, которые он изобразил на актерах. Признаться, из этого сумбура я ничего не поняла. Пыталась за разъяснениями дозвониться до вас…
– Но я не брал трубку, – хмыкнул я. – Мне было не до телефонных разговоров. Слишком уж я был расстроен тем, что увидел по телевизору.
– А что, все, действительно, может оказаться столь непростым?
– Непростым? Мягко сказано, – хмыкнул я. – Не-е-ет, Софья Сергеевна. Не непростым, а реально опасным. Я считаю именно так.
Это было неправдой. Я так не считал.
Но даже я иногда умел быть жестоким.
Как и несколько дней назад при разговоре тет-а-тет со старой девой, я получал огромное удовольствие, наблюдая на лице своей собеседницы выражение искренней озабоченности.
Понервничай, стерва! Наконец-то хоть отчасти отольются кошке мышкины слезки!
– Денис, разъясните мне, пожалуйста, ситуацию.
– Я вчера все разъяснил Сенявину. Спрашивайте у него.
– Если этот тупица не смог связать двух слов сразу же после разговора с вами, то чего можно добиться от него сейчас? – раздраженно прошипела мать-командирша и брякнула спичками – все же надумала прикурить.
– Ничем помочь не могу, – зло улыбнулся я. – Если у вас такие тупые сотрудники, это ваши проблемы. А я устраняюсь… Подпишите, пожалуйста!
Часть вторая
ОСОБЕННОСТИ НАЦИОНАЛЬНОГО РЕАЛИТИ-ШОУ
Я ВИДЕЛ СЕКРЕТНЫЕ КАРТЫ, НО НЕ ЗНАЮ, КУДА МЫ ПЛЫВЕМ
Кажется, я уже упоминал о том, что всегда быт махровейшим консерватором. Но одно дело – с безразличием относиться к каким-либо переменам; абсолютно другое – получать удовольствие, создавая что-то с нуля. Вот этого удовольствия я и оказался лишен, угодив сразу на все готовенькое в редакции реалити-шоу «Подстава».
А я-то планировал: пригласят меня в какие-нибудь трущобы, проведут по пустым комнатам, на стенах которых еще не до конца просохла штукатурка, и скажут:
«Вот, Денис Дмитриевич, ваши владения. Впридачу к ним выделяем вам фонды – на ремонт, на приобретение оборудования, на обустройство, на набор персонала. Хозяйничайте. Постарайтесь не перерасходовать бюджет. И обязательно будьте готовы к маю. Из-за вашей редакции мы не должны сорвать сроки первого выхода нашего телеканала в эфир. Не подведите, Денис Дмитриевич!»
И я бы не подвел!
Мне действительно сказали:
– Знакомьтесь, Денис Дмитриевич. Ваши владения, …радушно обводя рукой большой зал, сверкающий и больничной стерильностью; благоухающий смесью ароматов дорогого парфюма и хорошего кофе; разделенный низкими плексигласовыми перегородками на рабочие модули. Таковых я насчитал ровно шестнадцать – во всех стояли компьютеры. За несколькими работали хорошенькие девушки и аккуратные юноши. Но большинство ячеек пустовало.
Я был в шоке!
– Проходите, пожалуйста. – Красавица администратор, более подходящая для подиума, нежели для офиса, легко, одним тоненьким пальчиком толкнула тяжелую дубовую дверь. – Приемная. – Девушка, умело играя дыньками ягодиц, прощелкала каблучками через эту приемную и тем же пальчиком толкнула еще одну дверь. – Ваш кабинет.
Вот где наконец я обнаружил столь милые моему сердцу стены, покрытые одной штукатуркой! А из мебели – только заляпанный краской стул!
– Ремонтом здесь пока что не занимались, ждали вас, – поспешила оправдаться администраторша. – Чтобы потом ничего не переделывать. – Вам пока будет предоставлено другое помещение, – продолжала щебетать красотка. На бэйдже, закрепленном на ее высокой груди, было написано имя «Кристина». – А сюда в любой момент, когда пожелаете, будет приглашен наш штатный дизайнер по интерьерам. Ремонт и меблировка займут не больше недели. Секретаря-референта компания может порекомендовать, но, возможно, вы захотите пригласить своего. Если в ближайшее…
– Крис. – Это было первое слово, которое я произнес за все время экскурсии по своим апартаментам. Девушка от неожиданности осеклась на полуслове и вытянулась передо мной по стойке «смирно». Хотя нет – просто это у нее была такая осанка: а-ля стойка «смирно».
Она стояла передо мной навытяжку и ела меня своими бездонными голубыми глазами в ожидании указаний.
На ней был шикарный деловой костюм от-кутюр.
А на мне – турецкие джинсы и свитер, в котором я прошлой зимой ходил в лыжный поход.
– Так вот, Крис. Условие первое: с этого момента мы переходим на «ты». Я больше не Денис Дмитриевич, а просто Денис. Договорились?
– Не положено, – смутилась она.
– Я снимаю этот запрет. В противном случае мы не найдем взаимопонимания. И я не смогу задать тебе кое-какие деликатного свойства вопросы, которые хотел бы задать.
В голубых глазах я прочитал настороженность – именно то, что и ожидал прочитать после подобного заявления со своей стороны.
– Не пугайся, Крис, – поспешил я успокоить администраторшу. – Заигрывать с тобой я не намерен. Во всяком случае, пока. Никаких служебных секретов выведывать не собираюсь. Просто хочу, чтобы ты быта со мной искренней.
– Я и так… – начала было Кристина очередную дежурную фразу, но развить ее я ей не позволил.
– Договорились, Крис? Отныне на «ты».
– Договорились. – Стандартная офисная улыбка сменилась обычной человеческой, и я обрадовался: «Прогресс налицо!»
– А теперь давай-ка зови своего дизайнера по интерьеру. Пора приводить этот сарай в порядок. – Я кивнул на свой кабинет. – И продолжим экскурсию. Я хочу посмотреть аппаратную, монтажку, студию и нору системотехников.
