именно поэтому я стал его наследником, а вы моим адвокатом.
– Не нужно упрямиться, – посоветовал Иосиф Борисович, – вы еще совсем молодой человек, Ринат, и не представляете себе, с чем именно вы столкнулись. Если Глущенко жив, то вы должны понимать, насколько он опасный человек. Значит, он сознательно организовал гибель своей собственной семьи, подстроил взрыв вертолета, имитировал собственную смерть. Этот человек убил своего сына и не остановится ни перед чем. Неужели вы меня не понимаете?
– Мальчик не был его сыном, – неожиданно даже для самого себя сказал Ринат.
– Что? Да, я, конечно, знаю. Мальчик был сыном его супруги. И, судя по документам, которые вы нам предоставили, Владимир Аркадьевич вообще отказался от его усыновления. Но в любом случае мальчик погиб. Я говорю так потому, что тело мальчика нашли. Оно пострадало не так сильно, и его удалось достать. Мальчик, видимо, пересел в последний момент к другому иллюминатору. Я могу только вам посоветовать – будьте очень осторожны. Вы даже не представляете себе, с чем именно столкнетесь.
– Сегодня вы решили меня немного попугать? – спросил Шарипов. – По-моему, вы, наоборот, должны меня успокаивать. Меня и так дважды чуть не убили.
– Именно поэтому я с вами и встречаюсь, – вздохнул Плавник. – И не только потому, что вы нашли завещание, сумев получить подпись покойника, который погиб почти год назад. Боюсь, что положение гораздо хуже, чем вы думаете. Мне звонил из Парижа мсье Леклерк насчет вашего перевода.
– Вы мне об этом уже говорили. Я имею право переводить свои деньги куда угодно. В конце концов, это мои деньги и мой счет. А мсье Леклерк обязан выполнять мои распоряжения.
– Безусловно. Что он и сделал. Но за это время он выяснил ряд очень интересных фактов. Оказалось, что близкий знакомый вашего дяди господин Давидович, который купил его дом в Лондоне, уже подарил этот дом неизвестному нам господину Леру. Более того, все счета и все деньги, которые были в Нассау, переведены тому же господину Леру. И ему же были переведены деньги после продажи акций Запорожского металлургического комбината. Таким образом, ваше наследство похудело почти на треть. Не говоря уже о том, что, если бы вы неожиданно не оказались наследником господина Глущенко, все имущество и все счета вашего дяди могли спокойно отойти этому Леру, как и предполагалось заранее. Неожиданно оказалось, что вы тоже знаете, кто такой этот Леру, и переводите ему свои деньги. Не слишком ли много совпадений? И если вдруг окажется, что мсье Леру очень похож на пана Глущенко, то боюсь, что у нас у всех будут огромные неприятности. Это ведь вам не девятнадцатый век и не авантюрный роман, когда человек может и сымитировать собственную гибель, и начать новую жизнь. Сейчас подобный трюк вряд ли получится. Вы должны четко понимать, в какую именно ситуацию вы попали. Если вам удастся избежать мести мафии, то вполне возможно, что вами заинтересуются судебные органы Франции, где произошел взрыв вертолета, Англии, где был дом вашего дяди, Израиля, где живет господин Давидович, а также Украины и России, через которые вы получали деньги и где находятся основные компании вашего дяди. Наконец, американцы, которые тоже могут заинтересоваться переводами крупных сумм через банки в Нассау и банк в Бостоне. И бельгийцы, у которых появился такой миллиардер. В общем, у вас могут быть большие неприятности, и я боюсь, что даже самые опытные адвокаты не помогут вам избежать обвинений в мошенничестве, в уклонении от налогов и, самое страшное – в соучастии в убийствах.
– Целый букет преступлений, – нахмурился Шарипов, – приятная перспектива. Тогда давайте думать, как избежать такого развития ситуации. В конце концов, вы теперь мой адвокат. Может, вы мне подскажете, что мне нужно делать?
– Вы пока не ответили ни на один мой вопрос, – напомнил Иосиф Борисович.
– И не отвечу. Вы должны понимать, что есть вопросы, на которые нет ответов. Что я должен вам ответить? Что сумел достать документы у покойника? Вы мне поверите, если я скажу, что наладил факсовую связь с загробным миром? Не поверите. А если скажу, что знал Владимира Аркадьевича до взрыва в Антибе? Тоже не поверите. Тогда я должен соврать, что душа моего грешного дяди сумела вернуться на землю и вселиться в подходящее тело. Но вы опять мне не поверите. Поэтому я лучше промолчу и не буду оскорблять вас своей ложью. А вы скажите лучше, что мне делать в сложившейся ситуации?
– Хорошо. Тогда давайте иначе. Кто такой Вольдемар Леру?
– Откуда я знаю? Я его не видел никогда в жизни.
– И с чего вдруг вы переводите ему такие суммы денег?
– Вы можете предположить, что это плата за те документы, которые я получил. Такое возможно?
Иосиф Борисович тяжело вздохнул. Немного подумал.
– Стараюсь понять целесообразность ваших поступков. Предположим, что вы правы. Но вы не сможете перевести все оставшиеся два миллиарда на имя этого неизвестного Леру. Как бы вам ни хотелось. Это сразу вызовет подозрения. И все равно начнутся проверки. Хотя бы налоговых органов. Такой перевод может выглядеть как уклонение от налогов, не говоря уже о том, что вас могут заподозрить и в других преступлениях.
– Что мне делать?
– Не знаю. Я не понимаю цели ваших переводов. Если вы хотите перевести все деньги этому Леру, то тогда…
– Да, – перебил его Ринат, – я собираюсь перевести ему все деньги.
– Понятно, – упавшим голосом произнес Плавник, – теперь я все понимаю. Владимир Аркадьевич Глущенко умер, вместо него появился бельгиец Вольдемар Леру. Да здравствует господин Леру. Теперь ясно, что сам господин Глущенко, возможно, знал о своей будущей гибели…
– Не будем об этом говорить, – мрачно попросил Ринат, – слишком неприятная и щекотливая тема разговора. Даже для салона моей машины, где нас никто не может слышать.
– Вы действительно хотите все свое состояние перевести ему? – уточнил Иосиф Борисович.
– Я думаю, что это единственное, что мне осталось, чтобы разом избавиться от всех проблем. Не будет денег – не будет проблем.
– Вы думаете? – иронично спросил адвокат. – Отсутствие денег порождает, в свою очередь, массу других проблем.
– Ну не до такой степени, – улыбнулся Ринат. – Я не собираюсь оставаться нищим. Надеюсь, небольшую сумму господин Леру мне оставит. Остальное мы переведем ему. Пусть он платит налоги, думает об адвокатах, занимается акциями своих компаний.
– Почему «своих», – сразу спросил Иосиф Борисович. – Ваших компаний. Вы передаете акции в доверительное использование.
– Я оговорился, – быстро сказал Ринат, – невозможно разговаривать с адвокатами. Вы сразу хватаете меня за язык.
– Так будет и со следователями, – напомнил Плавник, – и с судьями, и с другими адвокатами. Они легко вас запутают. Вы не готовы к подобным юридическим баталиям. Не обольщайтесь. Если вы один раз выиграли процесс против Кутявина, то это еще ничего не значит. Вас легко поймают на неточностях.
– Черт побери, – выругался Ринат, – похоже, эти деньги действительно самое большое зло, с которым я столкнулся в своей жизни. И я хочу от них избавиться. А вы пытаетесь мне помешать.
– Я только вас предостерегаю, – осторожно сказал Иосиф Борисович, – вы можете делать все, что вам угодно. Но будьте осторожны. Это во-первых. Старайтесь не встречаться лично с мсье Леру. Это во-вторых. Ведь после того, как вы переведете ему все свои активы, вы ему будете не нужны. И даже будете для него опасны.
– Это я понимаю, – мрачно кивнул Ринат, – но вы не дали мне никакого совета. Что будет, если со мной что-нибудь случится до того, как я подпишу все документы?
– У вас нет прямых наследников, кроме вашей дочери и вашей бывшей супруги, – напомнил Плавник.
– Вы же говорили, что моя бывшая жена ничего не получит, – разозлился Ринат, – вы сами говорили, что я получил наследство после развода и, значит, Лиза не имеет права претендовать на эти деньги.
– Пока вы живы, да. Но если с вами что-нибудь случится, единственным наследником останется ваша несовершеннолетняя дочь, которую вы не можете лишить ее доли наследства, даже если составите завещание. Опекуном будет ее мать.
– А если я женюсь?
– Тогда другое дело. Наследником станет ваша вдова, извините меня. Ваша новая супруга. Но дочь все
