улыбалась. Ей нравился Игорь, разбитной, энергичный, неунывающий и, наверное, хорошо обеспеченный парень. Она знала его еще мальчишкой, когда они с Андрейкой вовсю лазали по деревьям во дворе и мастерили рогатки. Пацаном Игорек был шкодливым, но честным. И дружбу ценил.
То, что Игорь Соболев так неожиданно появился в их крохотной коммунальной квартирке, мама рассматривала как знак свыше. Бог услышал ее молитвы, и теперь у Андрея будет приличная и хорошо оплачиваемая работа.
А наутро Таганка опохмелился вместе с заночевавшим у них Игорем, смело шагнул за порог и… стал бандитом.
Маме, правда, сказал, что Игорь устроил его тренером в престижный спортклуб. И доверчивая мама не могла нарадоваться.
Очень скоро у Андрея появились первые деньги, хорошая одежда 'Made in China' и обалденная машина - подержанный джип 'Cherokee' с пробегом всего-то сто пятьдесят тысяч километров. По возрасту джип был почти ровесником Таганцеву, но в Москве таких в восьмидесятые годы - раз, два и обчелся.
- Мамочка, ты не волнуйся. - Он сидел у ее кровати и нежно гладил по седым волосам, вернувшись с очередного разбоя. - Потерпи немного. Скоро я еще денег заработаю, отправим тебя на операцию в Германию, купим силиконовые протезы - вальс танцевать будешь!
Спустя месяц Игоря Соболева снова посадили. Андрей сказал маме, что того отправили в длительную заграничную командировку - в Канаду. Она, как всегда, поверила.
А Таганке ничего не оставалось, как только собрать вокруг себя таких же спортсменов и организовать по примеру Соболя бригаду, ставшую известной в бандитских кругах и оперативных сводках МВД как организованная преступная группировка 'Олимпийцы'.
Пришло время и 'Олимпийцев' расстреляли на ВДНХ возле банка 'Планета', что, впрочем, уже известно читателю. Таганка надолго сел в колымский лагерь. И, пока сидел, мама, так и не дождавшись, умерла.
Сбежав из лагеря и добравшись до Москвы, Андрей первым делом отправился в Люберцы, на кладбище.
Могилка мамы была, как ни странно, прибрана и ухожена. Кто-то регулярно смотрел за ней, даже стелу из серого мрамора установили. И цветы здесь лежали свежие.
Никаких родственников у Таганки не было на всем белом свете, и кто бы мог позаботиться о могиле матери, пока он сидел на 'зоне', в голову не приходило. Да и не об этом он сейчас думал, честно говоря.
Упав на могильный холм, Таганка громко расплакался, обнимая землю так, как будто перед ним была сама мама - живая, теплая, нежная. Мольбы о прощении громким криком вырывались у него из груди, а слезы так лили из глаз, как, наверное, самый бурный ливень не смог бы оросить эту кладбищенскую землю.
Выплакавшись, Таганка еще долго стоял на коленях, задрав голову и молча глядя в серое безутешное небо.
А когда поднялся на ноги и собрался уходить, увидел совсем рядом… Соболя.
Игорь стоял неподалеку и не мешал ему. Потом медленно подошел.
- Здравствуй, братан. - Произнес тихо. - Я тут за могилой присматривал, пока тебя не было.
Они по-братски обнялись… Потом молча выпили по стакану водки, которую Игорь Соболев предусмотрительно принес с собой.
- Ты знаешь, - с горечью в голосе говорил Андрей. - У меня никого на свете не было, кроме мамы. И я никого так не любил, как ее…
- Понимаю. - Соболь положил ему руку на плечо, выражая, таким образом, сочувствие и поддержку. - Не кори себя. Все случилось в твоей жизни, так, как назначено судьбой.
- Судьбой?! - Таганка поднял на друга глаза, в которых снова блеснули слезы. - Да свинья я последняя! Даже похоронить ее не смог! Какой я сын после этого?!
- Жить нужно, брателло. Нужно жить дальше. А мертвых, к сожалению, не вернешь.
- А как я без нее жить буду?! Скажи мне - как?! Она - самое дорогое, что у меня было!
- Положись на меня, Андрей. Все будет хорошо…
- О-о! Здравствуйте, здравствуйте, молодой человек! - расплылся Захар Матвеевич в самой что ни на есть доброжелательной улыбке. - Проходите же, присаживайтесь! Мне Игорь Николаевич много хорошего о вас рассказывал. Прошли, как говорится, огни, воды и медные трубы… Что ж, давайте-ка, вместе подумаем, как разрешить наши насущные проблемы…
Через месяц с небольшим Таганка получил на руки новенький гражданский паспорт и водительские права, оформленные, как полагается, во всех соответствующих органах внутренних дел. О наличии его судимости и факте побега с мест лишения свободы, похоже, забыли напрочь. Во всяком случае, люди в погонах называли его теперь не гражданином, а товарищем. А из оперативных ориентировок отделений, отделов и управлений милиции изъяли информацию о разыскиваемом особо опасном преступнике Андрее Таганцеве.
- Соболь, ты настоящий братан. Спасибо тебе, - благодарил Андрей своего бригадира за помощь с документами. - Век не забуду.
Они сидели под тентом в одном из летних кафе неподалеку от станции метро 'ВДНХ'. Пили молочный коктейль и, не спеша, беседовали.
- Брось, Андрей, - улыбался в ответ Соболь. - Все мы люди. И помогать друг другу должны в трудную минуту. Скажи, разве ты не помог бы мне, окажись я в такой ситуации?
Таганка согласно кивнул.
- Ну вот, видишь! Так что, не думай ни о чем, живи спокойно. И во всем положись на меня. Со мной не пропадешь.
- Не знаю, смогу ли я оплатить свой долг.
- Чтоб я больше не слышал ни о каких долгах, - шутливо пригрозил Соболь. - А вот о работе твоей теперь подумать надо. Следует тебя к делу приставить.
- Да я и сам уже засиделся! - обрадовался Андрей тому, что наконец-то ему предстоит заняться чем-то реальным. Месяцы, проведенные в вынужденном подполье, повергали его в уныние. Хотелось движения, смены обстановки. Хотелось, в конце концов, стать полезным для Игоря Соболева, приютившего его после побега с 'зоны', вернувшего ему возможность ходить по улицам Москвы, не оглядываясь и не шарахаясь от каждого постового.
- Тут у меня дельце одно подворачивается, - как бы в раздумье произнес Соболь. - Не хилое дельце. И поручить его я хочу тебе.
- Что за дело, расскажи поподробнее, - попросил Андрей, внутренне готовый в лепешку разбиться, но сделать для Игоря все, что только тот пожелает.
- Расскажу. Но - чуть позже. Для начала вот, держи, - Соболь протянул Таганке конверт.
- Что это?
- Бабки. Здесь три тонны. Оденься поприличнее. И - вот еще. - Он положил на стол серую книжицу. - Это - техпаспорт на машину.
- На какую? - удивился Андрей.
- А вон на ту, - Игорь взглядом указал в сторону, где был припаркован новенький джип 'Гранд Чероки' - черного цвета, с хромированными литыми дисками и тонированными 'в глухую' стеклами.
- Мне?! - Таганка, казалось, был сражен наповал. Он раскрыл техпаспорт. Документ был оформлен на его имя. - Я не могу принять такой подарок!
- Это не подарок, брателло, - улыбнулся Соболь. - Машина, считай,
