Развернувшись, он направился прочь.
– Подожди! – Хитрый догнал Артема уже на последних ступенях лестницы. Тронул за руку, обошел, преградив дорогу. Кивнув на сидящего невдалеке охранника, отвел в сторону, где никто не мог подслушать их разговор. Некоторое время мялся, с трудом подбирая подходящие слова, и наконец произнес: – Я твой должник, Артем. Ты спас жизнь не только мне, но и многим нашим пацанам, которых эти шакалы могли бы запросто положить, прежде чем мы вычислили стукача. – Было видно, что Наилю непривычно говорить подобные слова, тем более – человеку не из «братвы». – Теперь мы их сделаем по полной программе. Сейчас сюда подъедут две зондеркоманды, из тех, с которыми лучше никому не иметь дела, и аккуратно упакуют это мясо в мини-вэн. Через час я буду знать весь расклад по теме – от имени барабанящей крысы до адреса, на котором в Питере окопались эти отморозки.
– Рад за тебя, – сказал Артем, но с места не двинулся. Что-то не давало ему так просто расстаться в Наилем.
– Ты вот что, – мотнул головой Хитрый. – Пока на улицу не ходи… Заодно посмотришь, с безопасного расстояния, как работают профессионалы, – не без гордости за всесильную и, по мнению некоторых аналитиков с Литейного, самую влиятельную в городе преступную группировку, сказал татарин. И, дернув щекой, добавил: – А заодно расскажешь, зачем ты меня искал. Только давай без пурги, я тебе не пацан!.. Пойдем, поднимемся, со второго этажа лучше будет видно… Где, ты говоришь, их корыто стоит?!
Артем хотел ответить на предложение Наиля отказом, сказать, что его бандитские разборки совершенно не интересуют, а помог он исключительно как старому знакомому, а вид растекшихся по асфальту мозгов не доставит ему никакой радости и душевного покоя. Но вместо этого он вслед за Наилем покорно вернулся на второй этаж, подошел к широкому, занимающему всю фасадную стену окну и кивком указал на припаркованную левее, под высоченным тополем, машину с киллерами.
– Значит, говоришь, азовский акцент? Но – не хохлы, – исподлобья глядя на «девятку», встреча с пассажирами которой могла стать последним судьбоносным событием его жизни, с ненавистью прошипел Наиль. – Но – не ростовские и краснодарские, этих я знаю. По понятиям пацаны работают. Какие там еще города есть, рангом поменьше, не помнишь? У меня с географией южной части любимой родины слабовато.
– Из крупных только Таганрог. А так… Новочеркасск, – напряг память Артем, – Ейск. Славянск-на- Кубани. В основном там вокруг – только станицы. Другие более-менее крупные города либо северо- восточнее, либо юго-восточнее.
– И что – все лысые и в «адидасах»?
– Из тех трех, что сидят в этой тачке, – все, – подтвердил Артем. – Причем двое, которые спереди, в зеркальных очках.
– Тогда точно «мухосранские», из голимой провинции, – осклабился в предвкушении расправы Хитрый. – Волыны раздобыли, хутор свой на уши поставили и рванули в Северную Пальмиру. Благо здесь крот нарисовался… Ни в одном более-менее центровом городе таких ряженых клоунов уже лет пять как днем с фонарем не найдешь. Цивилизация!.. Так зачем ты меня искал?
Наиль внимательно посмотрел на Артема. Бывший самбист медлил с ответом, прикидывая все «за» и «против». Татарин не торопил. Захочет – сам скажет, а нет… Искреннее спасибо, земеля, за помощь. Бог даст – на тренировке свидимся. Если доживем.
– Я в бегах, – наконец чуть слышно произнес Артем. – В федеральном розыске.
– Ты?! Нормальный ход педалей! – присвистнул Наиль, глядя на скромнягу повара уже совершенно другим, чем минуту назад, взглядом. – И что тебе шьют?
– Убийство.
– Кого?
– Мента. Опера.
– Хм. И… ты действительно его кончил? Без базаров?!
– Да, – подтвердил Артем. – Так получилось. Их было двое. Оба – со стволами. Одного я достал. Другой, которому удалось уйти, ранил мою девушку. Сейчас она в реанимации, в Институте скорой помощи. Остальные подробности значения не имеют.
– Вот уже чего не ожидал, – не сдержав эмоций, Наиль заулыбался и хлопнул Артема по плечу. – И ты, земеля, хочешь, чтобы я тебе помог упасть на дно.
– Уже нет, – мотнул головой Артем.
– Почему? – в голосе Хитрого опять послышался металл. С лица исчезла улыбка.
– Не вижу смысла, – ответил Артем и добавил, в упор глядя на татарина: – И не хочу быть
– Тогда для чего же ты меня искал? – нахмурился «карелец» Наиль.
– Наверное, для того, чтобы спасти тебе и твоим пацанам жизнь. Карма у меня такая, – Артем кисло усмехнулся. Глядя сквозь двойное стекло на подкатившую к черной «девятке» с киллерами группу захвата, он подумал, что с точки зрения кармы его появление в клубе вполне можно назвать знаковым. Только какой знак поставить – плюс или минус – это еще вопрос. Спасая жизнь Наилю и его браткам, он одновременно обрекал на ужасную гибель бросивших им вызов азовцев. Но если разобраться, чем «свои», питерские бандиты, лучше кровожадных варягов? Просто в своем криминальном развитии местные ОПГ уже прошли неизбежный этап эволюции, беспредельных наездов и ежедневных кровавых разборок, поделив основные сферы влияния, войдя во власть, отрастив жирок, привыкнув к сытой, относительно безмятежной жизни, в которой «решение вопросов» чаще достигается за столиком ресторана или в парной сауны, чем на стрелках с неизбежной пальбой.
И все же Артем без колебаний разменял жизнь Наиля на жизни залетных беспредельщиков. Но помогать и просить помощи – это, как говорят одесские евреи, две большие разницы.
– Ладно, потом договорим, – сухо бросил Хитрый.
…Две боевые, местами помятые и поцарапанные «бэмки» с братками легко блокировали автомобиль отморозков спереди и сзади. Со стороны проезжей части почти бок о бок с «девяткой» остановился вишневый мини-вэн с боковой дверью на салазках. Со стороны тротуара, словно из-под земли, вырос рычащий движком спортивный мотоцикл. Кроме сидящего за «рогами» «кавасаки» рокера, облаченного в марсианского дизайна шлем с поднятым забралом, на сиденье сзади примостился некто, демонстративно покачивающий зажатой в руке гранатой Ф-1. Одно движение кистью – и «лимонка» скроется под днищем вражеской колымаги. Да и под рубашкой у «марсианина» тоже наверняка прятался не только пейджер.
Боковая дверь мини-вэна плавно отъехала в сторону, и в узкий промежуток между двумя транспортными средствами спрыгнул невысокий коренастый мужчина лет около тридцати пяти. Мельком огляделся и вежливо постучал указательным пальцем по тонированному стеклу «девятки», после чего, совершенно уверенный в том, что сидящие там индивидуумы обратили на него должное внимание, недвусмысленно кивнул на раскрытую за спиной дверь и сделал шаг в сторону. Из салона «шевроле» на блокированную «девятку» угрожающе смотрела зеленая труба ручного армейского гранатомета типа «муха». Ежу было ясно: применять грозное оружие средь бела дня, в центре города, тем более, когда вокруг свои, никто не собирается, но выглядела данная демонстрация силы весьма впечатляюще. Быстро сообразив, что деваться им некуда, а в могилу они так и так успеют, затаившиеся в самой популярной отечественной тачке, в эту секунду больше всего напоминающие закатанных в консервную банку селедок, лысые «спортсмены» пришли к единодушному мнению, что нужно использовать предоставившийся им крохотный, как член комара, шанс на спасение. Раздавленные поражением, эти глупцы так и не поняли: никаких шансов вернуться в родную станицу Говенную у них уже не было. Их жизнь, короткая и никчемная, кончилась здесь, в ту самую минуту, когда открылись сначала водительская, а затем и пассажирская, двери их «девятки». Шустро подскочившие из «бэмок» братки группировки Наиля растащили трех незадачливых киллеров по одному в каждую из машин, после чего за руль трофейной «девятки» сел тот самый мужичок, что первым появился из мини-вэна, и вся кавалькада растаяла так же стремительно, как и появилась. Последним умчался мотоцикл.
Хитрый неторопливо закурил сигарету и взглянул на Артема.
– Ловко, чего уж тут, – пожал плечами беглец. – Сказывается тщательный подбор квалифицированных кадров… выброшенных на улицу из неких государственных структур. Ну и, разумеется, богатая практика. Я так полагаю, этих троих уже списали в расход?
– А разве у бешеных псов есть смягчающие вину обстоятельства? – тихо спросил Хитрый. – Расскажут
