икону чудотворную! За то, что в очко ему, обормоту, шмальнул, а не в черепушку. Иначе бы бедолажка тетя Поля до утра его скользкие мозги со стен отскребывала!!! – Лакин в сердцах дернул головой в сторону зала бистро, где сейчас работала уборщица – тихая, исполнительная и одинокая старушка. По волевому лицу Макса прошла короткая судорога. Капитан ФСБ залпом осушил стопку и, тупо глядя куда-то мимо Артема, в стену, громко хрумкнул огурчиком.
– Кстати, почему ваш Ильин на самом деле наверняка не шмальнул? Нервы посетителей пожалел? Или репутацию заведения? – опрокинув свою порцию ледяной водки, спросил Грек и подхватил с тарелки бутерброд с килькой.
– Целесообразность, – коротко ответил Макс, разливая сок по стаканам. – С расстояния в три шага пуля из «кипариса» вполне могла пробить дурную крысиную голову навылет и попасть в кого-нибудь из ребят или посетителей. Хотя… возможно, будь на нашем месте доблестный ОМОН, кто-нибудь из бойцов и впрямь пальнул бы братку в тыкву. Эти обломы ментовские любят шоу среди бела дня устраивать на глазах у публики. Да и с быками у тамошних мужиков свои счеты. А у нас контора скромная, незаметная. Можно даже сказать – интеллигентная. И если бьет на поражение – значит, другого выхода не существует по определению. В данной же ситуации он был.
– Да уж, – поддержал Артем. – Кто-кто, а я уже имел возможность убедиться в вашей интеллигентности.
Некоторое время жевали молча, с аппетитом. Нарушил паузу Артем:
– Слушай, никогда тебя раньше не спрашивал, – Грек с прищуром и натянутой полуулыбкой взглянул на компаньона. – Как ты с архаровцами вашими расплачиваешься за их добровольное содействие?
– Зачем тебе лишний головняк? – беззлобно фыркнул Макс. – Мы же договорились – вкладываемся поровну. Твое дело – вести бизнес, мое – обеспечивать прикрытие, то есть полную безопасность. За свой счет. Прибыль по-братски, пополам. Или что-то с тех пор изменилось?
– Да нет, шурави, просто любопытно, – не стушевался под колючим взглядом капитана Артем. – Можешь не отвечать, я не настаиваю. Ладно, замяли эту тему.
– Короче, старый. Запомни. От тебя у меня нет никаких секретов. Если дело не касается службы и интима. Хочешь знать – нет проблем. Я отстегиваю сто баксов за участие в захвате каждому из бойцов спецназа. Еще по полсотни – своим ребятам, операм. Их дело не стволами махать, а оформить задержание братков по закону. На круг выходит примерно полтонны зеленых за акцию, – открыл карты Лакин. – Теперь доволен?!
– Как удав на стекловате.
– Вот тогда и насыпай до краев! Слеза божья стынет.
– Честно говоря, я думал, ты максаешь своим орлам больше, – взяв покрытую холодными каплями бутылку водки, Артем вновь наполнил рюмки. – Бойцы ведь, если разобраться, жизнью рискуют.
– Если разобраться, то они ею по пять раз за неделю рискуют, – спокойно сообщил капитан. – В месяц получается сколько? Двадцать, на круг. И за все про все получают от родного заботливого государства около восемнадцати тысяч рублей на нос. С вычетами – максимум пятнадцать. То есть примерно по двадцать пять баксов за операцию. Вот и прикинь, выгодно им за стольник зелени на меня «подхалтурить» или нет. Тем более, ты не забывай – каждый захват быков идет строго официально, как спланированная по доносу штатного осведомителя специальная операция. За успешный исход которой и опера, и спецназ рубят «палки» и имеют свой прямой гешефт от начальства.
– А как насчет адреса? Что ни стук – так очередной наезд на скромное ломоносовское бистро «Готланд». Начальство косо не смотрит? Думают, как пить дать, что коммерсантов крышуешь. Позоря доброе имя офицера ФСБ, – легонько подколол друга Артем.
– Никто ничего не думает, успокойся, – усмехнулся Лакин, снисходительно взглянув на компаньона. – Во-первых, кому надо, тот в курсе, что у меня есть законный доход на гражданке. Во-вторых, если бы на меня бельма косили – не видать мне майорской звезды на грядущий День России. А в-третьих, большинство наших генералов, не особенно таясь, уже давно и плотно курируют такие крутые коммерческие структуры, о которых нам, сошкам мелким, лучше даже не думать. Причем не платят бойцам ни копейки сверх оклада. Яволь, герр офицер?!
– Пожалуй, ты прав, Аркаша. Твоя попка шире. – Грек улыбнулся, но его лицо тут же застыло, стало задумчивым.
Макс раздавил в пепельнице окурок сигареты, внимательно взглянул на компаньона сквозь топором висящий над столом сигаретный дым. Спросил тихо, с укором:
– Ты почему мне про смерть дяди своего героического ничего не сказал? Я от Ника Туманова случайно узнаю.
– А что рассказывать? – пожал плечами Артем. Упрек Лакина попал точно в цель: в настоящий момент он думал как раз о похоронах. Однако голос Артема был ровным, глухим, без каких либо трагических интонаций. – Дело семейное. Все там будем.
– С Киржачом у тебя тоже было «семейное дело», – жестко и по служебной привычке несколько бестактно напомнил Греку капитан. – Маму в Москву уже проводил?
– Вчера. Вечером.
– Не звонил туда сам? Ну, соболезнования родне выразить, и все такое. Как положено.
– Им сейчас не до меня, – покачал головой Артем и снова потянулся к бутылке. Но так и не взял – как раз в этот самый момент в кармане его пиджака зазвонил сотовый телефон. Артем достал крохотную голубую трубку «эрикссона», откинул невесомую панель:
– Да… Слушаю вас… Алло?! Говорите!
– Греков, Артем Александрович? – осведомился доносящийся сквозь треск помех сухой официальный голос.
– Да, это я, – Грек вдруг ощутил в груди неприятный холодок. – С кем я говорю?
– Майор милиции Радич, Дмитрий Борисович. ГУВД города Москвы. Боюсь, у нас для вас плохие новости. Если есть такая возможность, вы лучше, пожалуйста, присядьте.
– Что… что случилось? – перед глазами Артема все закачалось от страшного предчувствия. Из столицы местные менты могли звонить только по одному поводу.
– Сегодня вечером, в пять часов, автомашина «Мерседес»-500 госномер АА 421 МО, в которой находились ваша мать, а также ваша двоюродная сестра с мужем и еще один не опознанный пока мужчина, была остановлена на семьдесят третьем километре МКАД неизвестными, переодетыми в форму сотрудников милиции, после чего в упор расстреляна из автоматов с глушителями. Все, кто был в машине, к сожалению, погибли на месте. Поверьте, мне очень жаль… Вы слышите меня, Артем Александрович?
– Да, – прохрипел Грек.
– Следствие почти не сомневается, что причиной заказного убийства была работа… э-э мужа вашей двоюродной сестры в концерне «Газпром». Сейчас там такой передел творится, что сам черт ногу сломит. Артем Александрович, я понимаю ваше состояние и искренне сопереживаю вашему горю, но необходимо ваше личное присутствие на опознании тела. Да и мать вы, наверняка, захотите хоронить дома, а значит, придется оформлять документы и забирать гроб в Санкт-Петербург. В этом вам помогут, так что, думаю, в течение суток бумажные дела будут улажены… В общем, было бы очень хорошо, если бы мы могли встретиться не позднее, чем завтра после обеда. Вы как до Москвы будете добираться, на поезде или самолетом?
– Я… пока не знаю, майор, – с огромным трудом, после долгой паузы прошелестел в трубку Грек. Язык Артема одеревенел и не слушался, как после местного зубного наркоза. Во всем теле была абсолютная пустота. Он словно перестал существовать одновременно с получением страшного известия.
– На вечерний поезд вы, как я понимаю, сегодня уже не успеете, – деловито заметил майор Радич. – Остается только самолет или машина. Но я бы очень не советовал вам садиться за руль в таком состоянии. Лучше будет, если вы позвоните мне сразу же, как купите билет на самолет и сообщите точное время прибытия. Я пришлю за вами служебную машину, и вас доставят прямо в морг, на опознание. Я буду там. А позже, если не возражаете, мы могли бы побеседовать с глазу на глаз. Значит, договорились, Артем Александрович?
– Я прилечу в Москву. Первым рейсом, на который будут билеты.
– Тогда запишите мой номер телефона. Я круглосуточно при трубке. Записываете? 745-12-34.
