Мстительница

то незнакомцу, — «Какого черта! Как вы узнали, что звонили именно от меня?»

Но Богданов умел достойно держать удар даже тогда, когда ему с немалой долей цинизма демонстрировали, что на этот раз он (Такой могучий! Такой опытный! Такой предусмотрительный!) остался в дураках.

— В семнадцать ноль-ноль у меня в офисе, — после непродолжительного размышления недрогнувшим голосом ответил он. И добавил: — Мне рассказывали о ваших способностях легендарные вещи. Большинство из них я не принимал всерьез. Теперь должен признать, что был не прав. До встречи, Олег. Не сомневаюсь, мы с вами сработаемся.

Они, и правда, сработались…

«Семь… Нет, восемь заказов за неполные пять лет, — подсчитал Гепатит, сворачивая с Ленинградского шоссе на МКАД. — Последний в декабре прошлого года. Тогда пришлось отправляться в Финляндию, чтобы выпотрошить сервер в офисе какого-то деревообрабатывающего комбината. Это было Рождественской ночью, и на весь комбинат оказалось лишь двое пьяных охранников — один наряженный в костюм Санта Клауса. Смешно. Зато совсем не смешной оказалась система сигнализации, с которой я разбирался до самого утра. После этого на протяжении почти шести месяцев ни я не был нужен Богданову, ни, тем паче, он мне.

И вот очередное задание. Интересно, зачем ему эта матрешка (да еще и с подругой!) — та, что он всучил мусорам взамен своей дочки, у которой, насколько я помню, окончательно снесло крышу от метадона? Решил сделать обратную рокировку? А смысл? Какой-то смысл, конечно, имеется. Богданов не тот человек, который хоть иногда позволяет себе какой-нибудь порожняк. Он попросту не способен совершать бесцельные действия… Ладно, послезавтра отчитается Ольга, и, надеюсь, всё прояснится».

Олег представил себе, как полчаса назад, сразу после его звонка, разветвляясь в геометрической прогрессии, словно свежий компьютерный вирус по «паутине», пронесся по обширной агентурной сети, сплетенной за последние годы, приказ на сбор сведений по Богданову и его интересам в Новомосковске. Пройдет еще час, и этим вопросом, отложив в сторону остальные дела, будут активно заниматься и менты, и чекисты, и блатные, и коммерсанты. В Москве, в Петербурге, в Тульской области. Потребуется, так хоть в Сенегале. В том, что ровно через сорок восемь часов Ольга выложит перед ним всю информацию, которую он запросил, Гепатит не сомневался. За семь лет эта умная и предприимчивая чертовка, [84] внешне больше похожая на безденежную халду, [85] нежели на «начальницу службы разведки», умело управляющую огромным штатом агентов, не подводила ни разу.

«Не подведет и теперь, — спокойно подумал Олег, загоняя свой спортивный „Додж Уивер“ в подземный гараж шестнадцатиэтажного дома, построенного на самой границе Битцевского парка. — А я пока не буду забивать себе башню пустыми догадками. Хотя, всё-таки дойду до Марины Матвеевны, освежу в памяти всё, что на данный момент есть по Богданову… Хм, и всё же какого хрена старому жулику потребовалась эта бикса, которой он когда-то так ловко подменил свою дочь? Да еще не одна, а с подружкой?!!»

В ряду постоянных клиентов Ласковой Смерти агентство «Богданов и Пинкертон» уверенно занимало первое место. Пять лет сотрудничества, восемь успешно выполненных заказов, ни одного отказа (на которые был столь щедр Гепатит с другими клиентами) взяться за предложенную Василием Сергеевичем работу. Никогда никаких разногласий, никаких непоняток. И, естественно, самое обширное досье (по сравнению с остальными), собранное Олегом на своего делового партнера №1. Ласковая Смерть знал про Богданова, пожалуй, не меньше него самого. На дискете, озаглавленной незамысловатой аббревиатурой «БВС» вся собранная за пять лет информация была аккуратно рассортирована по четырем категориям: «Биография», «Агентство», «Богатырская сила» и «Прочее». На случай нежелательных проблем и эта дискета, и весь богатый архив на других бывших заказчиков содержались не дома, а были продублированы в нескольких вариантах и отданы на хранение надежным, не могущим вызвать у мусоров ни капли сомнения в своей законопослушности гражданам. Ближе всех из них — в соседнем подъезде — жила Марина Матвеевна, приходящая горничная, и Олег, наскоро перекусив и достав из шкафа-купе редко используемый ноутбук, уже было собрался к ней в гости, когда в последний момент передумал: «А, наплевать! Не горит! Лучше сейчас позвоню и вызову шалашовку.[86] — Ноутбук отправился назад в шкаф-купе, на смену ему из кармана появился сотовый телефон. — А про Богданова я и так всё знаю почти наизусть».

…И про его любимую доченьку — наркоманку со стажем, торчавшую сначала на марафете, потом пересевшую на метадон, а потом и вообще съехавшую с катушек, да настолько конкретно, что превратилась в настоящую зомби.

«Диагноз, поставленный этой самоубийце, звучит, кажется, так: „Постнаркотический центральный некроз мозга“… нет, не мозга — моста. Да, точно: «Центральный некроз моста». И еще: «Необратимый апатический ступор». Нечего сказать, славный наборчик».

…И про его детище, рожденное на пару с Валерой Кызылом (застреленным в 1993 году) — ТОО «Богданов и Пинкертон», — уже через пару лет обретшее статус самого надежного и престижного охранного агентства Санкт-Петербурга, а по сути исполняющее роль прикрытия одной из наиболее влиятельных местных кодл, безоговорочно и монопольно контролирующей столь специфический участок на рынке преступности Северо-Запада, как противоправная деятельность с применением высоких технологий. Промышленный шпионаж, отмывание денег, незаконная банковская деятельность, хакерство, изготовление поддельных кредиток, посредничество при подкупе государственных чиновников… Этот список можно было бы продолжать до тех пор, пока не оказалась бы вычерпанной до дна самая большая глава Уголовного кодекса «Преступления в сфере экономической деятельности».

…И про то, что ограничивать свою активность рамками этой главы никто в Богдановской группировке не собирается. Под ее крышей находится больше десятка банков и крупных коммерческих организаций, а генеральный директор «Богданова и Пинкертона» Бондаренко Андрей Николаевич не брезгует зарабатывать деньги путем банального шантажа, взимания «налогов» с сутенеров и «массажных салонов» и даже киднепиинга. Непосредственный хозяин агентства взирает на мелочные выкрутасы директора (а пока не свихнулась от наркотиков дочка, еще и на своего будущего зятька) сквозь пальцы. Но когда требуется провернуть какое-нибудь поистине ответственное и сложное дело, решительно отодвигает Андрея Николаевича в сторону и обращается за помощью к Ласковой Смерти.

…И про то, что от официальной охранной деятельности агентства Василий Сергеевич имеет довольно приличный доход.

Доход, раз в сто превышающий официальный, он имеет от теневой деятельности своего первого бандитско-коммерческого детища.

… ни другой доходы не идут ни в какое сравнение с теми гигантскими дивидендами, которые Василий Сергеевич получает с 40% акций концерна «Богатырская Сила», одной из трех фирм-учредителей которого являехся «Богданов и Пинкертон».

«Впрочем, даже гигантские дивиденды, — понял Гепатит еще пять лет назад, изучая незамысловатые схемы финансовой деятельности Богданова, — это не самое главное. Сорока процентами акций концерна, так же, как и охранное агентство из Питера, владеет финская деревообрабатывающая кампания „Hanky Jarvela 1954“. Остальные 20% принадлежат АОЗТ „Престиж“, зарегистрированному в Петрозаводске и включающему в себя (самый стандартный вид скрытой взятки) ближних родственников девятерых высокопоставленных чиновников из областных центров Северо-Запада и Москвы. А десятого — лично Василия Сергеевича! При этом, учредительные взносы распределены так: каждый чиновник якобы внес по 5% (итого — пять на девять — получается сорок пять). Остальными 55% «обременил» себя Богданов. Если свести все эти цифры воедино, прокалькулировать пару простейших пропорций (арифметика для пятого класса), то получается: Василий Сергеевич — полноправный владелец пятидесяти одного процента (контрольного пакета) акций мощнейшего концерна, выигравшего тендер на получение федеральной концессии на «эксплуатацию, переработку и экспорт лесных ресурсов первой и второй групп в Ленинградской, Новгородской, Вологодской и Архангельской областях, а также в Карельской