десятков неплохо натасканных сторожей. Нам остается только штурм. «Отрекшиеся» просто не успеют за несколько дней подать прошение и заручиться поддержкой хоть и влиятельных, но тяжких на подъем покровителей при дворе. Однако, это было бы лучшим средством.
– Лучшим? Просто так спустить этим гадам… - начал Гортт.
– Что спустить?! - перебил вор, - Нэй ест и спит там вдоволь. Только ее не выпускают и держат в какой-нибудь комнатушке. Ее и пальцем не тронут, пока клеймо не влепили на лоб. Палач не дорого возьмет за работу, зато после этого никаким «отрекшимся» она не будет нужна. Вот тогда и хлыст, и побои…
– Замолчи! Не буди лихо пока оно тихо, Эйлт, - ухватив Гортта за плечо, посоветовал Тард.
– Итак, еще одно, господа гномы, - вор попытался встать, но Лина удержала его, глядя испуганными глазами, словно знала, что он собирался сказать дальше, - Нам придется убить всех, кто хватится за оружие. Чертовы островитяне не умеют сдаваться… Ну-ну, не стоит делать такие рожи. Это западные кварталы славного города Шаргарда. Здесь свои законы, а стража только по краям этого котелка с кипящим дерьмом, чтоб через край не полилось.
Эйлт вырвался из объятий эльфки и, накидывая рубаху и куртку прислушался к раскатам грома за окном.
– В самый раз, чтобы не промокнуть пока доберемся до места, - сказал полукровка, - Надеюсь, Феникс придет за нами. Иначе бой будет непростым.
По ступеням лестницы, словно вдогонку звукам подступающей стихии за окном, загромыхали многочисленные сапоги, и убийцы драконов спустились в залу, окружив кольцом всех четверых.
– Какого черта здесь происходит?! - крикнул Тард.
– А это кстати, - Эйлт окинул взглядом собравшихся наемников, - Теперь у нас гораздо больше шансов против головорезов Кобры, а его самого… Смог бы убить Карнаж.
– Кобры? - нахмурился Бритва, - Этот подонок-островитянин еще в городе?
– Да, и его банда живет припеваючи. Я же говорю резня будет. Это вам не драконов лупить всей кучей на одного.
– Много ты понимаешь! - зло сплюнул на пол Гортт.
– А это мы посмотрим, гном! - Эйлт склонился к гному и злорадно ухмыльнулся, - Когда люди Кобры пустят твою бороду на мочало и пикнуть не успеешь! Молись своему Основателю, чтобы я был прав и Феникс о нас вспомнил, иначе парней своих хоронить устанете! Думаешь, я просто так хотел сначала его из тюрьмы вызволить, а потом спасать честь этой вашей Нэй?
– Завались оба! - не выдержал Тард, - Мы все поняли, вор. Веди.
Бритва обернулся к наемникам, у которых при известии о таком противнике как Кобра враз поубавилось решимости:
– Что приуныли, братва?! Я вас на драконов вел, а не эту кашу расхлебывать. Никого после трусом не назову, сам не рад с бандой Кобры драться, да и обоз постеречь кому-то надо, пока мы дела делать будем.
Около трети наемников отставили оружие и сели за столы, скрипя зубами от злости. Они были уже не молоды и на своем веку успели славно повоевать. Многие оказались бывшими солдатами, которые в составе феларского корпуса бились на границе Истании и Ларона, откуда и задолжали драконам, что прилетели на помощь белым эльфам и пожгли немало людских сотен. Наемникам, разумеется, было хорошо известно, как сражались островитяне и то, что далеко не все обитатели Материка оказывались способны противостоять их мудреным и, порой, совершенно диким техникам боя.
– Спасибо, братцы, - Тард поклонился перед всеми, - Что без дураков порешили.
В маленькой комнате второго этажа полуразвалившегося дома на углу улиц западного квартала горела одинокая свеча. Ее неверное пламя билось под порывами сквозняков из щелей в посеревших от времени досках, отражаясь в больших черных глазах на противоположном краю маленькой комнатушки, которые, не моргая, созерцали пламя. У окна, наклонив спинкой к стене хлипкий скрипучий стул, сидела неясная тень, взвалив ноги на обломок скамьи, разваленной кем-то надвое и так и оставленной на полу.
По соседству, за толстой каменной стеной, у которой располагалось единственное довольно большое окно в комнате, доносился гул голосов и клацанье посуды. Там хозяйствовали халфлинги, которые обустроили соседнее с разрушенным домом строение, использовав довольно прочную несущую стену уцелевшей части дома, где располагалась эта комнатка. Вторая же половина давно обрушилась и лишь каким-то чудом за ней не последовали остальные перекрытия и местами обгоревшие балки, примыкающие к заведению халфлингов.
Карнаж с силой втянул остатки лангвальдского чая из сферической глиняной кружки через серебряную трубочку, отдавая должное хозяину, который не только достойным образом заботился об этом укрытии, не давая до конца развалиться, но и так же достойно потчевали тех, кто им пользовался.
Кувшин с горячей водой стоял на подоконнике, накрытый тряпкой, пуская через маленькие дырочки в ткани густой пар, беспокоящий владельца паутины, сплетенной в верхнем углу окна. Протянув руку за кувшином Феникс сморщился от боли, отдавшейся в спине памятью о побоях стражи у эшафота. Пущенные в ход полукровкой разогревающие мази еще не скоро подействуют, а времени оставалось очень мало. Доливая горячей воды в лангвальдский чай, Феникс вздрогнул от раската грома где-то вдалеке.
По комнате пронесся мощный поток воздуха, едва не потушив свечу возле двери.
Карнажу постоянно не хватало времени и многое от этого получалось не так, как ему хотелось. Вот и теперь, словно в подтверждение слов Хроноса… Не так «ловец удачи» представлял себе, что расквитается с Роксаной. Видимо, в этом была виновна самоуверенность, появившаяся с тех пор, как полукровка отправил на тот свет старика Шрама, расплатившись сполна и именно так, как того хотелось. Конечно, было проще раздобыть самострел и пустить чернокнижнику болт меж лопаток, однако тогда бы тот умер в счастливом неведении. Так не годилось. Ведь хорошо принимает вызов судьбы тот, кто готов пойти на любые средства для достижения цели. Именно так учил Киракава, и именно так выходило в нелегком ремесле «ловца удачи». Феникс не раз ругал себя за то, что вот так, в открытую, появился в Шаргарде. Не озаботился хоть какими- то мерами предосторожности, за что чуть не поплатился жизнью. И ведь хорошо знал нравы, что царили в феларской столице после войны, но…
Двое пажей неуверенно ступили по скрипучим доскам полу развалившегося дома, который предстал перед ними, едва халфлинг, получив свои деньги, подтолкнул обоих в сторону неприметной двери за высоким стеллажом на кухне. За спинами раздался грохот задвигаемого засова, и они остались одни посреди развалины с разбитыми окнами и дырявым полом. Пажи начинали сомневаться в том, туда ли привели их указания волшебницы. Случаем не в логово ли наемного убийцы они угодили, что в западных кварталах не было бы большой редкостью?
Вооружившись для верности увесистыми палками, оба начали подниматься по единственной уцелевшей лестнице, которая опасно шаталась под ногами и угрожающе трещала. Наверху показалось несколько дверей, одна из которых была распахнута и вела в никуда, обещая торопыге кучу обломков внизу, на которые тот упадет с высоты в добрых десять футов. Вторая же вела в комнату в уцелевшем углу здания под остатком черепичной крыши. Пажи стояли перед ней, не решаясь открыть. Наконец, один из них, который оказался постарше другого, дождался очередного раската грома и нажал на ручку. Скрип несмазанных петель потонул в грохоте надвигающейся стихии, но едва паж шагнул внутрь, как увидел метнувшийся от сильного сквозняка огонек свечи, тут же погасший на столе у двери. Он замер, подставив кулак к носу товарища, который готов был выругаться. Осторожно заглянув внутрь паж увидел, как в квадрате окна появилась рука, сжимающая ножны с мечом. Большой палец надавил на гарду, и клинок с щелчком вышел на пару дюймов. Из тени слева сверкнули два желтых глаза.
Дальше входить было нельзя.
Паж судорожно сглотнул, словно прочитанные им недавно хроники острова Палец Демона сошли со страниц и подтверждались сейчас живым примером. Парень сто раз поблагодарил в мыслях того профессора исторических наук, который заставил его прочесть труд феларских исследователей и путешественников. Если бы не те несколько строк о своеобразных угрожающих знаках… Его дрожащая рука извлекла конверт с печатью из-под камзола на груди и, сотрясаясь от напряжения, медленно положила на стол. Из угла
