жившие в скалах на другом берегу озера, – разумные существа. Но понял это слишком поздно, когда урунгхов (таково было название птиц) уже ничто не могло спасти. А ведь именно они были той сдерживающей силой, которая загнала местных киборгов-монстров в глубь скальных пещер. Не стало их – и для «нетопырей», позднее трансформировавшихся в «эльфов», настала веселая пора.
Через некоторое время Ник и Эллор-менестрель отправились к побережью, где обитали разумные птицы. Но их миссия потерпела неудачу: урунгхи не пожелали вновь поселиться рядом с людьми, невзирая на уважение к парламентерам, проделавшим очень трудный путь.
Обратная дорога оказалась гораздо труднее – Ник и Эллор лишились лодки, им пришлось добираться до Эльсинора пешком, минуя опасности, по сравнению с которыми «эльфы» уже не казались чересчур серьезными. Именно они отыскали Вану – девушку, случайно оказавшуюся около портала, прошедшую туда и выжившую на Плацдарме. Именно они смогли подружиться с Локи – так земляне назвали небольшое существо, похожее на бескрылого дракончика с китайской миниатюры. Локи оказался разумным существом, хотя мысли и логика его расы очень сильно отличались даже от того, чего люди обыкновенно ожидают от «братьев по разуму».
Так или иначе, Локи мог исцелять. Всего лишь легкий и почти нечувствительный укус – и человек, даже получивший смертельную дозу яда, получал шанс выжить.
Как это получалось – оставалось загадкой. Может быть, в слюне животного содержался мощный антисептик? Или активатор иммунитета?
Сейчас Локи жил в озере. И позвать его мог только Ник, больше мысленной речью не владел никто.
– Он сейчас заснул. – Олли, позвав Элану, кивнула в сторону пациента. – Посидишь с ним?
Та кивнула.
«Заснул…» Спать… Жутко хотелось спать. Но дело прежде всего, в конце концов, если не жизнь, то здоровье раненого от нее точно зависит.
У Олли вдруг возникло искушение достать то самое зелье, которое оказалось отличным снотворным и укрепляющим средством, и выпить его самой – так, чтобы проспать сутки, двое, трое – лишь бы не видеть и не слышать того, что творится в Эльсиноре. Но кто-то же должен лечить пострадавших в конце-то концов?! Теперь у нее помощниц меньше – Эвелина окончательно переселилась в дружинный терем, к своему Сигурду. А значит, перевязки, лечение, составление снадобий – все теперь на ней. И даром что институт так в свое время и не закончила – все равно земная фармацевтика здесь без надобности. А диплом – кому его здесь показывать? Георгию, что ли?
Итак, надо пойти и поговорить.
Притом – именно ей.
Утро в Эльсиноре всегда было оживленным. Но даже это сейчас выглядело как-то странно. Люди оглядывались, перешептывались. Идущей Олли кивали, пару раз спросили, что с теми, кто очутился в госпитале. День выдался солнечным, но ни единой улыбки не было на лицах тех, кто повстречался Олли. Как будто озеро, деревья, небо существовали отдельно, в некоем параллельном мире – а на самом деле Эльсинор был затянут серым туманом. Будто и не кончался сезон дождей.
Княжий терем, как всегда, охраняли двое часовых, прохаживавшихся у крыльца.
– Пущать не велено, – дружинник (Олли вспомнила, что его зовут Элвир) расплылся в жизнерадостной и почти дружелюбной улыбке.
– Не велено, – повторил он. – Так что, сударыня, лучше вам следовать своей дорогой.
– Что значит «не велено»? – непонимающе спросила Олли, еще не осознав всей нелепости ситуации. Сигурд изволил разобидеться на всех? Это его личное дело, но сейчас речь идет о страданиях раненых…
– А то и значит… – в голосе Элвира послышались презрительные нотки.
– Ты не понял. Мне нужен оруженосец князя, Ник, – пытаясь остаться спокойной, пояснила Олли. – Ночью было нападение, у нас ранены люди…
– Ранены? Что ж, в таком случае вам всего лишь необходимо оставить заявку… в количестве двух экземпляров. С подписью и печатью, разумеется. Какой у нас сегодня день? – обратился Элвир ко второму дружиннику, Коруму.
– Вторник вроде бы, – замешкавшись, ответил тот.
Элвир кивнул и снова повернулся к Олли.
– Сожалею, но заявки принимаются исключительно по понедельникам. Так что у вас есть время. Вот когда князь ознакомится с документом, резолюцию поставит – тогда и можно будет о чем-то говорить. Да, между прочим, без печати…
– Большой Круглой Печати! – подсказал его напарник.
– …Вот именно – без Большой Круглой Печати заявка недействительна. Так что пока – увы… Да-да, документ должен быть со всеми обязательными согласованиями. И без исходящего номера и даты заявка тоже недействительна.
Корум подавил смешок и пристально уставился на Олли, ожидая, что та станет делать дальше.
Выставлять себя на посмешище целительнице не хотелось, поэтому она сделала единственное, что оставалось в этом случае: резко повернулась и зашагала прочь, с трудом удержавшись, чтобы не съездить кому-нибудь из них по физиономии.
На этом злоключения Олли не закончились – они продолжились, но уже на «своей» территории, в госпитале. На сей раз носителем неприятностей стала Эвелина.
– Ты куда? – растерянно спросила Олли, видя, что ее помощница выходит из комнаты, где помещалась «лаборатория», с узелком в руках.
– А, это вы, Ольга… Я как раз хотела с вами поговорить. – Голос Вэл был спокойным, будто и не ее приятеля обвиняют в убийстве. – Я нужна дружине как целитель. Сигурд предложил, и я согласилась.
– Так ты уходишь? – жестко спросила Олли, не обратив особого внимания на внезапно изменившееся и подчеркнуто вежливое обращение к себе.
– Именно, – кивнула Эвелина. – Я уже собрала вещи и кое-что для приготовления лечебных составов.
«Лечебных составов!..» Так вот что у нее в узелке – листья «сонной травы», собранные с таким трудом! И наверняка еще что-нибудь…
– Да как ты можешь?! – Олли была готова вцепиться в руку Вэл, державшую узелок. – Это нужно раненым.
– Не извольте беспокоиться, на раненых хватит. А вот у дружинников ничего нет вообще, и это несправедливо. В конце концов, я тоже собирала травы. Вы должны понять – вам же лучше, если княжьи дружинники будут лечиться не здесь. Кому из ваших раненых приятно быть под одной крышей с предполагаемыми убийцами? – В голосе Эвелины послышалась неприкрытая издевка.
Возразить было нечего, оставалось лишь прикинуть, кого сегодня же придется отправить за травами. А ведь не все из них можно собирать в это время дня… О, небо, что же делать?!
– Уходишь? – Олли посмотрела в глаза помощнице – теперь уже бывшей. – И отлично. Ты, я полагаю, хорошо устроилась. И Сигурд рядом, и вся дружина под боком. Он, правда, большой блюститель нравственности. Для других. На чужой голове волосок видит, на своей – и рогов оленьих не заметит.
В свое время Сигурд не слишком-то по-джентльменски высказался о ней, не имея никаких оснований, и теперь Олли рассчитывалась сторицей – не с ним, так с его подругой.
– Ты все сказала? – спросила Эвелина, нисколько не переменившись в лице. – Вот и хорошо. Знаешь, когда ты была Химерой, подругой байкера, когда училась в институте и ездила на игры – ты была умнее. Думаешь, Ольга, ты стала правительницей? Смешно… Вот домохозяйкой ты стала, это правда. Клушей – еще точнее. Так что простая ведьма не смеет больше беспокоить ваше величество.
Эвелина шагнула к двери, обернулась на пороге.
– И запомните – ведьма, которая умеет хорошо лечить, может и хорошо убивать, – донеслось до Олли.
Олли посмотрела ей вслед, потом открыла дверь в палату, посмотрела на раненого ополченца – он спал, и с ним вроде все было более или менее в порядке. Скорее, менее, конечно.
