– Вот подадут, тогда и узнаешь.
Стилет нажал на кнопку под столом, дверь открылась, и он сказал появившемуся на пороге официанту:
– Давай горячее.
Глава 14 УВАЖАЕМЫЕ ЛЮДИ
Игорь Игоревич Сердобольский был в дирекции Пароходства далеко не последним человеком. И уважали его не только за то, что он занимал высокий пост, а еще и за умение решать проблемы, которые время от времени возникали в таком важном и щекотливом деле, как морские перевозки. А поскольку Пароходство и Морской Порт, как Ленин и Партия – близнецы-братья, то Игорь Игоревич с легкостью улаживал любое недоразумение и там и там, особенно если в этом были заинтересованы такие же высокопоставленные, как и он сам, сухопутные люди.
Вор в законе Стилет, понятное дело, высокопоставленным не был, но влиятельность криминалитета вполне можно было сравнить с весом городской управы, поэтому Сердобольский охотно поддерживал с ним отношения, основанные на взаимной выручке и поддержке.
Был Сердобольский знаком и с Василь Иванычем, тоже вором в законе, тоже авторитетным человеком, и не проходило месяца, чтобы кто-то из них не оказал бы другому какую-то услугу. То Сердобольскому нужно было убедить в чем-то несговорчивого чиновника, и тогда крепкие ребята из окружения Василь Иваныча объясняли непонятливому упрямцу, в чем он не прав, то Василь Иваныч обращался к Игорю Игоревичу с просьбой посодействовать по морской части…
Ты – мне, я – тебе.
Этот железный закон человеческого общежития, существующий уже сотни тысяч лет, пока что еще никто не отменил, и Сердобольский с Василь Ивановичем раз за разом убеждались в его справедливости.
Войдя в приемную Игоря Игоревича, Василь Иваныч положил перед секретаршей коробку конфет размером с Большой Географический Атлас, сладко улыбнулся и, кивнув на заветную дверь, вполголоса спросил:
– Там?
Секретарша, приятная блондинка с некоторыми признаками аппетитной пухлости, давно знала Василь Иваныча, поэтому также вполголоса ответила:
– Там, но у него сейчас Аристов. Они уже долго сидят, так что скоро, наверное, освободится.
Аристов был начальником милиции Города, а в народе был известен как Арестов. Такая трансформация фамилии объяснялась его любовью к арестам, причем арестовывались по большей части те, кто не мог принести ему потом неприятностей. Во всяком случае, он ни разу не побеспокоил серьезных и уважаемых людей, и Стилет, равно как и Василь Иваныч, а также прочие авторитеты Города, высоко ценили такую предусмотрительность и тактичность со стороны высокого милицейского чина.
Понимающе кивнув, Василь Иваныч уселся в глубокое мягкое кресло и стал рассматривать глянцевый журнал с заграничными красотками.
Минут через пять дверь кабинета отворилась и в приемную вышел полковник милиции Вениамин Аркадьевич Аристов. Он был в штатском, и на его лице таяла улыбка, вызванная, по всей видимости, прощальными доброжелательными шутками, которыми он обменялся с Сердобольским.
Увидев сидевшего в кресле Василь Иваныча, Аристов на мгновение замер, потом едва заметно кивнул вору в законе и, широко улыбнувшись секретарше, отбыл. Посмотрев ему вслед, Василь Иваныч хмыкнул, с легким кряхтением поднялся из кресла и уверенно прошел в кабинет Сердобольского.
Игорь Игоревич поднял глаза на вошедшего и, увидев, кто к нему пришел, встал и, обойдя стол, протянул руку дорогому гостю.
Крепкое мужское рукопожатие длилось недолго, всего лишь несколько секунд, но за эти краткие секунды оба вспомнили, сколько славных и ловких дел было провернуто за долгие годы знакомства, сколько пользы они принесли друг другу…
– Присаживайся, Василь Иваныч! Сердобольский по-приятельски подтолкнул Василь
Иваныча к креслу.
– Чайку? Кофейку? А может… А?
Он снова уселся в свое важное кресло и, нажав кнопку селектора, сказал:
– Леночка, зайди.
Аппетитная Леночка тут же вошла в кабинет, и Сердобольский спросил:
– Ну что, решил?
– Да я чайку, как всегда, – улыбнулся Василь Иваныч, – от кофе сердце пошаливает, а насчет чего другого, так я уже сегодня норму принял. А норма – сам понимаешь, дело строгое.
– Понял. Леночка, гостю чаю, а мне – кофе. Леночка кивнула и вышла, а Сердобольский, положив руки перед собой, посмотрел на гостя и спросил:
– Ты по делу или как?
– По делу, – ответил Василь Иваныч.
– Тогда давай в темпе. Мне через двадцать минут в мэрию ехать надо. Ты уж извини, что я тебя тороплю.
– Ничего, – успокоил хозяина Василь Иваныч, – уложимся.
– Тогда я слушаю. Что там у тебя, излагай.
Василь Иваныч внимательно посмотрел на свои пальцы, потом поднял глаза на Сердобольского и начал излагать:
– Интересует меня один занятный кораблик. Должен был прийти в порт несколько дней назад…
Стилет сидел на заднем сиденье большого черного джипа и смотрел в окно.
Полчаса назад ему позвонил человек, назвавшийся представителем организации, заинтересованной в успехе дела, к которому Стилет намерен приступить, и предложил встретиться. При этом он сказал, что разговор будет серьезным, и от результатов этого разговора зависит опять же успех грядущего дела.
Это очень не понравилось Стилету, потому что об этом самом грядущем деле не должен был знать никто, кроме него самого, его людей и Майкла Боткина. А тут вдруг звонит какой-то незнакомец и пытается встрять с разговорами. И еще при этом явно прикрывает трубку рукой, чтобы нельзя было опознать голос…
Нехорошо.
Но Стилет, конечно же, согласился и назначил встречу на привычном ему месте, позади гостиницы «Прибалтийская», на берегу залива. Когда Знахарю пришла в голову мысль о том, что это место пристреляно, он, сам того не зная, попал в самую точку. На восьмом этаже стоявшего рядом с гостиницей дома была скромная однокомнатная квартирка. И в этой квартирке каждый раз, когда Стилет встречался с кем-нибудь на берегу, находился снайпер, вооруженный винтовкой «Баррет М95» калибра 12.7 миллиметра. Винтовка была снабжена глушителем и оптическим прицелом. Так что, если бы Стилет решил, что человек, пришедший на встречу с ним, заслуживает немедленной ликвидации, он сделал бы условный жест, и удлиненная пуля в стальной оболочке в ту же секунду сделала бы жизнь его собеседника
