Эльза? На чеченское имя не похоже.
Впрочем, эта загадка разрешилась уже очень скоро – через десять минут, которые Анжелика провела в своем новом пристанище. За это время она успела осмотреть комнату. На полке возле соседней кровати лежали фотографии. На них был изображен мужчина, с «Калашниковым» в руках, рядом с ним какая-то красивая высокая девушка.
– Не трогай! – раздался голос за ее спиной.
На пороге комнаты стояла девушка с фотографии, скрестив на груди руки и гневно глядя на Анжелику. На ней был камуфляж, из-за плеча выглядывало длинное дуло винтовки.
– Извини! – Анжелика положила снимки на место. – Ты Эльза?
– Эльза! – согласилась та и, подойдя к полке, собрала фотографии, чтобы тут же спрятать в свою сумку.
Имени Лики она не спрашивала, и та решила не навязываться. Эльза была шатенка, с густыми ресницами и серыми глазами. Взгляд холодный, какой и мог только быть у женщины, выбравшей своей профессией убийство. Носила короткую стрижку и не пользовалась косметикой. Присев на койку, она тут же стала чистить винтовку, неодобрительно поглядывая на вновь прибывшую. Наверняка из Прибалтики приехала, подумала Анжелика. Она часто слышала о том, что в Чечне много снайперш из прибалтийских республик, но всегда считала это одной из журналистских уток. Однако сейчас перед ней была как раз одна из таких девушек-убийц.
«Коллега», подумала с грустной усмешкой Анжелика.
Какие причины привели Эльзу в лагерь бандитов – политика, деньги? И кто этот паренек на фотографии – явно славянской национальности? Любимый? Узнать все это Лике было не суждено. В откровенные беседы Эльза вступать явно не собиралась. Более того, она не скрывала, что относится к вновь прибывшей с подозрением.
– Ты не та, за кого себя выдаешь! – безапелляционно сообщила она тем же вечером, когда девушки уже собирались отправиться ко сну.
– В самом деле? – спросила хладнокровно Маркиза. – А за кого я себя выдаю?
– Не бравируй! Я буду за тобой наблюдать! – пообещала Эльза.
– Спокойной ночи! – Анжелика пожала плечами и отвернулась.
Так, еще одна проблемка – не хватало только этой добровольной надсмотрщицы. Свернувшись в клубок под тонким одеялом, Маркиза прислушивалась к звукам в доме. Было тихо, так тихо, что в ушах начинало звенеть. Впрочем, она и так понимала, что расслабляться нельзя. Самая малюсенькая ошибочка будет стоить ей жизни. И можно ожидать каких угодно провокаций. Особенно от этой девушки с ружьем. Ничего удивительного, вообще-то – Эльза приехала сюда, чтобы убивать русских, а теперь вынуждена делить одну комнату с русской девушкой. Нужно быть настороже. Решив так, Лика больше не тратила время на раздумья, а постаралась поскорее заснуть.
А вот Кадаев еще не спал. Вертя в руках шкатулку, доставленную русской девушкой, он размышлял о превратностях судьбы. Из-за этой маленькой штучки погиб уже не один человек, включая сочинского посланца, чуть было не упустившего ее. Посланца этим утром устранили за нерадивость. Арслан – командир полевого отряда, находившегося сейчас в ставке Кадаева и служившего ему личной охраной, – сам казнил его. И видеокассета с записью казни лежала на столе у Кадаева – даже из такого материала можно было извлечь пользу: его отправят в лагеря, где готовят боевиков, чтобы наглядно продемонстрировать, как поступают с предателями! Главное, подумал с усмешкой Кадаев, не перепутать посылки! Западного обывателя подобное зрелище вряд ли заставит сильнее сочувствовать чеченскому народу.
Сам он был против этой казни – она была бессмысленной, но Арслан утверждал, что только такими жесткими мерами можно заставить остальных добросовестно исполнять свои обязанности.
Арслан очень беспокоил Кадаева – пока он свирепствовал среди своих подчиненных, на его выходки можно было не обращать внимания. Но в их последнюю встречу командир коснулся вскользь иранца. Он заметил, что негативная реакция на происходящее в Чечне, которую последний уже и не пытался скрывать, может сильно повредить освободительному движению, во многом зависящему от иностранных инвестиций. Да, Арслан был не только умелым и жестоким воином, но и мог просчитать ситуацию загодя – в этом умении ему нельзя было отказать. Вот только решения он все равно принимал, как воин, а не политик.
И Кадаев понял, что следует убрать иранца из России как можно скорее – пока его не убрал сам Арслан. Он сделал вид, что просто не понимает, о чем тот говорит. Ведь иначе от него будут ждать четкого ответа. Выступит Кадаев против – и превратится в козла отпущения, если Джавад Ширази действительно превратится из союзника чеченцев во врага.
С другой стороны, становиться соучастником этого убийства ему не хотелось. Он знал, что Арслан сумеет представить его так, чтобы в мусульманском мире не возникало сомнений – виноваты русские. Внезапный налет русской авиации или пуля русского снайпера… Только нет никаких гарантий, что правда не выплывет наружу. К тому же Кадаеву был по душе иранец. И даже его возмущенное отношение к тем мерзостям, свидетелем которых он стал в Чечне, на его взгляд, говорили только в пользу молодого человека.
Нужно было отправить его назад в Египет, и как можно скорее, так будет лучше для всех и в первую очередь – для самого Джавада.
Все имущество Эльзы умещалось в походном рюкзаке. Здесь почти не было вещей, обычных для молодой женщины – косметики, парфюмерии. Когда был жив Михаил, она немного красилась, совсем незаметно, чтобы не возмущать чеченцев. Теперь все это было не нужно…
Помимо фотографий в рюкзаке находилось немного белого порошка – волшебного порошка, который дарует забвение. Правда, Кадаеву вряд ли понравилось бы то, что Эльза употребляет наркотики, – ему нужен был снайпер, боеспособный в любое время. Поэтому кокаин хранился втайне. До сих пор Эльза без проблем могла, оставаясь одна в своей комнате, принять немного, чтобы забыться и расслабиться. Теперь же и с этим возникли проблемы – принимать наркотик при Анжелике она не хотела. Она не могла ей доверять – Эльза вообще никому не доверяла. Пришлось ждать, когда русская уснет.
Перед сном она еще раз перебрала свои фотографии, подолгу задерживаясь на каждой из них. Молодой человек, сжимавший ее в объятиях, был наемником, таким же, как и она, – приехал в начале девяностых в Чеченскую Республику в качестве строителя, но потом понял, что стать убийцей куда выгоднее. С точки зрения любого здравомыслящего человека – он был мерзавцем, ублюдком. Предателем, который за небольшую мзду согласился убивать своих соотечественников. Но любовь, как известно, слепа, а Эльза любила этого проходимца. С ее точки зрения, он был лишь человеком, поставленным в безвыходное положение. Было ли это положение настолько безвыходным, чтобы, бросив все, податься в наемники, она предпочитала не задумываться.
Они познакомились здесь, в лагере, куда она прибыла из Прибалтики оттачивать свое мастерство снайпера. А потом он погиб – подорвавшись на поставленной чеченцами же мине. Нелепая, глупая смерть. Эльза лежала в темноте, вспоминая Михаила, его руки, ласкавшие ее тело. Ее ладонь скользнула под одеяло, пальцы коснулись влагалища, сначала легонько, дразня нежную плоть, потом она усилила нажим, чувствуя, как набухает и раскрывается ее лоно. Эльза развела шире ноги, представляя себе, что это Михаил ласкает ее так бесстыдно. Когда возбуждение достигло пика, она застонала сквозь сжатые зубы.
Потом, немного позже, она украдкой зажгла фонарик и достала из рюкзака заветную коробочку. Ей хотелось скорее почувствовать себя счастливой.
Лика видела сон. Она пробиралась по лесу, снова пытаясь сбежать от Конторы и Лаевского, и опять ей казалось, что у нее все получится. «Если только захотеть, можно в космос полететь»… – вертелась в голове старая идиотская песенка! И конца-края этому лесу не видно… Что-то виднелось вдали сквозь деревья, какието огни. Но подойти ближе и рассмотреть не получилось – она проснулась, потому что почувствовала движение рядом с собой.
Анжелика успела слететь с кровати за секунду до того, как армейский нож пропорол насквозь подушку, в воздух взлетели перья. На мгновение Эльза остановилась, словно сама была заворожена происходящим. Глаза ее были широко раскрыты, как будто видела она что-то недоступное другим. И сама снайперша сейчас казалась видением из другого мира. На ней не было ничего, кроме кулона, болтавшегося между полных грудей. В какое-то мгновение Анжелике показалось, что это сон.
Она испуганно озиралась – в ее распоряжении не было никакого оружия. Винтовка Эльзы находилась в
