Я люблю

из наиболее безопасных и хорошо охраняемых особняков за городской чертой. От окружающего мира трехэтажный коттедж был отделен высокой бетонной стеной.

Внешне это здание напоминало фортификационное сооружение – узкие окна с бронестеклами, металлические двери. Здесь Виктор Михайлович обычно принимал гостей, имевших основания опасаться за свою жизнь, теперь же особняк должен был стать убежищем для него самого. По двору расхаживали охранники с десантными короткими калашами. Глядя на них из окна, Виктор Михайлович по-мальчишески жалел, что ублюдки, организовавшие на него утренние покушение, вряд ли осмелятся и близко подойти к его дому. О, какой бы горячий прием их ждал!

Он вспомнил утренний кошмар и сжал кулаки. Еще никогда ему не случалось стоять под пулями, летевшими, казалось со всех сторон.

Наверное, так себя чувствует солдат в разгар боя! Но у солдата есть хотя бы время подготовиться морально, если к такому ВООБЩЕ возможно быть готовым!

За окном начинало моросить, небо хмурилось. Пейзаж выглядел осенним. Прямо бери корзину и иди за опятами! Господин Рокецкий обычно выкраивал в сентябре время для этого спокойного занятия, которому стал придавать с годами почти ритуальное мистическое значение. Теперь не получится, подумал он с тоской, не дадут по лесу побродить спокойно. Да и до сезона дожить еще нужно.

– Ну что там?! – он поежился и повернулся к Буйнову, вошедшему в кабинет.

Не здоровались – виделись уже, просто посмотрели друг другу в глаза.

– Максимов! – доложил Буйнов. – Как я и предполагал! Из своей квартиры исчез, прихватив самое ценное. Мы к бабе его направились – содержит он одну дамочку. Однако он успел и оттуда убраться. В телефонной книге листок вырван, но при письме сильно давили на ручку, так что получился четкий отпечаток на следующей странице. Поэтому нам легко удалось воспроизвести текст. Сделан, безусловно, рукой Максимова – время и место предполагаемой встречи. Очевидно, с заказчиками.

Рокецкий посмотрел с уважением на шефа охраны. Вот что значит школа. И досье у них на всех есть, даже кто с кем спит знают, и Максимова легко вычислили! Шерлоки Холмсы!

– Хорошо! – сказал он и удовлетворенно потер руки. – Но он нам нужен живым, слышишь?!

Через пятнадцать минут полета вертолет опустился на пустом участке шоссе, где агентов уже ждала машина – зеленый «Форд Эскорт», украшенный помимо нескольких вмятин пятнами засохшей грязи. Водитель, темноволосый и молчаливый мужчина лет тридцати, окинул Маркизу любопытным взором, но ничего не сказал. Задавать лишние вопросы в Конторе было не принято. Сергей, пожав ему руку, сел на переднее сиденье. Анжелика расположилась сзади вместе с Толиком, и машина рванула с места. Вертолет сразу поднялся в воздух. Согласно плану, он должен был забрать агентов после выполнения задания. В этом же месте.

Встреча с Максимовым была назначена на северной окраине города. Мы постояли на переезде, пропуская электричку. Люди ехали на свои дачи, приводить в порядок после зимы домишки и огороды. Много бы я дала, чтобы оказаться сейчас среди них. Да, да… Супермены должны относиться к обывателям с вежливым снисхождением, разве не так?! Нам все позволено, мы все можем! Только однажды за все приходится платить, и по полной программе. И цена слишком высока. Сердце заныло и от этой тоски при виде уносящейся вдаль электрички с беззаботными пассажирами, и от мысли о том, что мне предстоит сейчас сделать. Нет, господин Лаевский, если вы хотели приручить меня, не с такого задания нужно было начинать! Убить безоружного человека, виновного только в том, что он попал в поле зрение Конторы. Я не сомневалась, что Максимова, как и меня, просто вынудили сотрудничать, а теперь, когда из- за ошибки той же Конторы он стал ей не нужен и более того – опасен, решили стереть с лица земли. Так же просто, как мокрая тряпка стирает со школьной доски неудачно решенный пример. И то же самое будет и с тобой – шептал внутренний голос. Да, Валентин Федорович, еще раз позвольте сказать вам, хотя бы мысленно: очень неудачная идея пришла вам в голову. Дурной вы стратег.

По обе стороны от дороги теперь тянулись гаражи, украшенные неприличными рисунками и свастиками. Водитель ловко объезжал выбоины на дороге, однако машину периодически все-таки встряхивало.

Где-то впереди нас ждал человек, надеявшийся на спасение и не подозревавший, что ждет он свою смерть. Бедняга Максимов рассчитывает на спасение, а получит пулю. Впрочем, поделом мерзавцу. Успев поработать в команде Стилета, я в некоторой степени прониклась командным духом и не могла простить предательства. С другой стороны – верность себя не оправдала. Хозяева продали, и наверняка не слишком дорого, иуды! Так что, возможно, Максимов не так уж и неправ. Но в любом случае у бедолаги не оставалось никаких шансов. Теперь его хотели видеть мертвым и Рокецкий, и Контора.

Как все это мерзко, боже мой! В моем распоряжении был пистолет «Беретта» с глушителем. Я успела его пристрелять за те полчаса, что оставались до вылета. Хотелось повертеть его в руках, привыкнуть, изучить как следует, но я опасалась, что мои провожатые могли неправильно это расценить. А умирать я не собиралась. Не время еще!

Антон Максимов сидел в нанятой по дороге «шестерке», поджидая посланцев Лаевского, которые были должны увезти его в безопасное место. Есть ли оно теперь вообще, это безопасное место, рассуждал он философски, стряхивая за окно пепел сигареты. За окном начинал накрапывать противный затяжной дождик. Впрочем, не все ли равно в какую погоду умирать?! Он попытался отогнать от себя эти мысли, чтобы не накаркать! Посмотрел на доставившего его водителя, тот готов был за деньги везти Максимова куда угодно и ждать вместе с ним сколько потребуется – молодой парень, только начинающий жить… Как бы ему не обошлась эта поездочка слишком дорого! Из динамика лилась какая-то бодяга – кажется, это называется шансоном, песни про зеков. Максимов прекрасно понимал, что бизнес его шефа тесно связан с криминалом, что именно из криминала Рокецкий и пробрался к своему высокому положению, однако предпочитал держаться подальше от всего, что связано было с этим миром. Любовь обычных граждан к бандитской тематике была ему непонятна.

Он выбросил окурок и достал новую сигарету из пачки. Предложил машинально водителю, тот, как и в первый раз, отрицательно покачал головой. Водитель берег свое здоровье. Кто не курит и не пьет, тот здоровеньким помрет, подумал раздраженно Максимов. Где-то в глубине подсознания билась неприятная мыслишка – Лаевскому он был сейчас не нужен, проще всего было бы убрать ненужного свидетеля! И Максимов гнал эту мысль всеми силами прочь: в конце концов, Контора – это государственная структура, они не могут поступить так с ним после того, как он пошел на сотрудничество. Они должны его спрятать, дать новые документы, жилье. Или он крепко заблуждается?! Тогда это будет последним в его жизни заблуждением. Да, напомнил он себе, когда это было, чтобы власть церемонилась с простыми смертными? Тем более, у нас здесь в России?!

Максимов тяжело вздохнул. Все шло так хорошо! Сам виноват, говорила мама – не играй в азартные игры с государством! Он и не играл, вовремя сориентировавшись, оставил начинавший дышать на ладан НИИ и нашел себе работу в одной из компаний, занимавшихся посредничеством между тогда только нарождавшимся российским бизнесом и западными партнерами. Несколько удачных знакомств – и он оказался в штате Рокецкого. Если вспомнить, то в те времена они были на гораздо более короткой ноге. Да, статус Максимова был ниже, чем сейчас, но команда куда сплоченнее. С ростом империи Рокецкого положение Максимова укрепилось, но теперь он стал самостоятельной величиной и не зависел всецело от своего шефа. Это позволило ему самостоятельно провернуть несколько удачных махинаций, прибыль от которых пошла целиком в его карман. Он был уверен, что эти аферы остались неизвестными ни Рокецкому, ни кому-либо еще. Но он ошибался.

И однажды в его кабинете зазвонил телефон…

Телефон зазвонил и сейчас, прервав его размышления. Максимов подумал немного и вышел из машины под дождь – музыка мешала, да и водителю ни к чему было слышать этот разговор. Хотя сказано было немного.

– Я на месте! – сообщил он. – Я жду!

– Он на месте! – Сергей спрятал мобильник. – Ждет!

Всю дорогу мужчины ехали молча, без разговоров, прибауток, анекдотов или сплетен о начальстве. То ли не хотели разговаривать при Анжелике, то ли тоже думали о предстоящей работе. Машина вылетела на тихую безымянную улочку. С одной стороны ее тянулись все те же гаражи. С другой – шла бетонная стена. Там, в двухстах метрах от притормозившего «форда», у обочины стояла оранжевая «шестерка».