— Ну и как?
— Серьезный противник!
Совиными глазами Рюрик уставился на Олега, произнес с силой:
— Воинов маловато! Потрепали меня в последних походах. Помощь нужна. Может, рискнешь? Тем более, что уже побывал в тех краях.
Олег ответил после длительной паузы:
— Подумать надо…
— А ты подумай. Только недолго. Может случиться, скоро в поход придется отплывать.
Проводив Рюрика, Олег тихий, задумчивый лег в постель, стал неотрывно смотреть в потолок. Халльгерд внезапно ткнулась ему головой под мышку, заплакала.
— Ты чего? — отодвинулся он от нее брезгливо.
После родов она сильно растолстела, стала медлительной, ходила — на ходу спала, любила поплакать. Слезы у нее лились по поводу и без повода. Ему иногда казалось, что ткни пальцем в любое место, и оттуда они польются. Это вызывало досаду и раздражение.
— Ну чего снова нюни распустила?
— Опять за моря уедешь, а я одна останусь, — сквозь слезы отвечала она.
Олег переложил ногу на ногу, ответил нехотя:
— Подумаешь, какое дело — за моря! Как будто впервые отправляюсь! Ты знала, за кого выходила. Я — викинг! А викингам не пристало сидеть под юбкой у жен, ты знаешь. Над такими смеются.
— Ну и пусть смеются! Мне на это наплевать, я не буду обращать внимания… А ведь ты обещал никуда больше не отлучаться, когда прибыл из Градарики! — привела она последний довод.
— Ну, мало ли чего наговоришь сгоряча… Ты спи, спи. Решим, как поступить. Может, с собой возьму.
— Куда с годовалым ребенком-то?..
Он и сам понимал, что нельзя брать женщин в поход, никто не поступает подобным образом. Но надо было как-то успокоить…
Халльгерд скоро уснула. Она вообще была легка на сон. Могла днем присесть на скамеечке на минутку и, глядишь, уже посапывает. Или облокотится на зыбку, вроде бы только что качала, и уже спит!..
Олег только вернулся из Градарики, как сразу решил жениться. Он надеялся, что семейная жизнь отвлечет от мыслей по Ивице. Ан нет! Уже в первые недели с тоской понял, что продолжает любить эту озорную и непредсказуемую девушку. Столько бед она ему принесла, столько огорчений, но не в силах он был выкинуть ее из сердца! Часто садился на берегу фиорда, смотрел в синюю даль, а перед глазами вставал ее образ, таком пленительный и такой недоступный! Он готов был, несмотря ни на что, упасть к ее тонким ногам и замереть от полноты счастья…
Олег старался быть ласковым с Халльгерд, в душе понимая, что она любит его и ни в чем не виновата. Но порой против его воли прорывались холодность и отчужденность, которые до слез обижали ее, он видел это, но ничего не мог поделать с собой. И эти проклятые, длинные ночи с нелюбимой… Как и сегодня…
Сна не было. Он прислушался к ровному дыханию Халльгерд и продолжал переваливать в голове свои неторопливые думы. Да, он зарёкся больше никогда не возвращаться в Градарики, поняв, что у викингов не хватит сил завоевать и обложить данью эту огромную страну. Даже если все норманны двинутся, и тогда они просто растворятся в ее бескрайних просторах. Делать же набеги с целью грабежа тоже не имело смысла. Это не Европа, где бок к боку жмутся селения и города. И Градарике порой приходится полдня ехать от одной деревни до другой, а между городами и подавно — путь исчисляется несколькими сутками. Грабить их — это все равно, что ситом ловить рыбу в море.
Но сейчас положение меняется. Рюрик, как видно, всерьез подумывает занять новгородский престол. Если ему помочь, то можно получить то, к чему он стремился. Викинги за ним пойдут, он в этом не сомневался. Тогда по место будет рядом с престолом, он станет вторым человеком в Новгородском княжестве.
К тому же, как он заметил, Рюрик всерьез увлекся Эфандой. Неудивительно! Сестра была статной красавицей, притом вдвое моложе его. А пожилых всегда тянет к молоденьким. Если у них все сладится, он станет шурином Рюрика. Тогда против него ни одна собака не гавкнет!
Нет! Решительно ему, Олегу, может крупно повезти! Главное, не упустить момента, держать все в своих руках. И тогда он вновь вернется на необъятные просторы Градарики, вновь окажется среди беспредельных полей, лугов и лесов. Он вновь увидит Ивицу…
Прошло несколько дней. Однажды Эфанда прибежала в комнату Олега, с порозовевшими от волнения щеками.
— Братец! — кидаясь от порога к нему на грудь, воскликнула она. — Рюрик сделал мне предложение!
Он погладил ее по плечу, переложил тугую косу на спину, спросил:
— И что ты ему ответила?
— А что я ему могла ответить? Сказала, что спрошу разрешения у отца.
— Молодец, послушная дочь. Ну а сама-то как? Хочешь за него?
— Да! Он мне очень нравится…
— Этот старик? — подшутил Олег.
— Какой он старик? Мужчина еще в соку! И при том — не люблю молоденьких! У них еще молоко на губах не обсохло, ничего не понимают. А Рюрик много видел, у него большой жизненный опыт. Он сможет подсказать, посоветовать, на него можно опереться!
Да, он слышал, что бывают девушки, которым нравятся пожилые мужчины. Как видно, и сестра из этой породы. А может, засиделась в девках, хочется замуж, вот и делает вид, что Рюрик ей по нраву… Кто их, женщин, разберет!
— Ну, ну, — миролюбиво проговорил Олег. — Иди к отцу, скажи, что я не возражаю.
— Спасибо, братец! — Эфанда поцеловала его в щеку и, радостная, убежала.
Вечная история: бабы каются, девки замуж собираются. Но, кажется, все складывалось как нельзя лучше, он породнится с наследником новгородского престола. Будем готовиться к свадьбе.
Свадьба состоялась через месяц, когда после весеннего таяния снега и льда отгремели реки, горы из белых превратились в темно-коричневые, и поселок, приткнувшийся на площадке перед фиордом, заиграл на солнце слюдяными и стеклянными окнами.
Утром в дом невесты прибыл отряд викингов. На крыльце их встречал отец. Дружка выступил вперед и, поклонившись, произнес:
— Почтенный ярл! Мы прибыли за невестой Рюрика, который ждет ее в своем доме. Мы просим себе мира и безопасности в твоем жилище!
Отец ответил вежливым поклоном и сказал:
— Даю вам, уважаемые люди, мир и безопасность в своем доме. Но вы должны сдать свое оружие и седла!
Викинги покорно сняли мечи и передали слугам и рабам, а седла были заперты под замок. Затем гости проследовали в дом, где встречала невеста. Все девушки и день свадьбы бывают красивы. Но Эфанда была просто великолепна, и Олег невольно залюбовался своей сестрой. Алое подвенечное платье подчеркивало ее высокую девичью грудь, из-под фаты глядели большие выразительные синие глаза, на шее в несколько рядов были надеты цепочки и бусы, а поверх их — старая отцовская золотая цепь; руки обвиты многочисленными браслетами, а пальцы — кольцами. Сколько викингов добывали эти драгоценности в грабежах других стран!..
Эфанда пригласила дорогих гостей за стол, и началось свадебное пиршество. В разгар веселья отец вызвал из-за стола дружка и стал передавать ему приданое дочери; по обычаю его принимал не сам жених, а его доверенное лицо. Сначала он преподнес ему шкатулку с серебряными украшениями, затем сундук с одеждой и постельным бельем, разукрашенный резьбой, а также двух рабов и двух хорошеньких служанок. Пир разгорелся с новой силой.
Но вот со двора послышались звуки рога. Это посланцы жениха требовали перенести свадьбу в его
