Случайность или нет? Может, хорошо срежиссированная постановка? Непохоже, хотя кто станет зарекаться…
В тот момент у меня было ясное желание встать, попрощаться и уйти. И не видеть больше этой странной девушки и не знать, чем закончилась ее страшная история.
А она действительно страшная, и не только ее герои, а и просто люди, которые знают подробности, становятся частью единого механизма. Опасного и порою смертельного. И дело тут не в том, что кто-то пропал, или в том, что у ее любовника есть жена… Вовсе нет. Дело все в том, кто ее шеф! Он очень влиятельный человек в стране! Хотя, понимая, КТО он на самом деле, «влиятельный человек» звучит как- то скромно.
Не хочу даже думать, что даже капелька из того, что рассказала мне Лена, окажется правдой.
— Ты не подумай, у меня нет никаких серьезных отношений с моим шефом, — продолжала свой рассказ Лена. — Все началось с того дня, когда я начала летать с ним по работе в разные страны. На его личном самолете. Я не сразу поняла, что ему нравлюсь… А потом все как-то очень быстро завертелось, не спланированно, спонтанно… Все эти ужины за границей, приемы, красивые, дорогие рестораны, интересные разговоры. И еще вдобавок это самое вкусное в мире французское красное вино! Думаю, что в какой-то степени и он начинал мне нравиться, появлялась симпатия. Но я себе четко сказала, что это бесперспективные отношения. У него такое положение в жизни, он… не может быть со мной… официально. А я люблю другого человека, который тоже женат. Я предложила своему шефу, чтобы каждый из нас сохранил свои «открытые» отношения, а сами будем дальше встречаться, как и раньше. Тайно. Какая же я была дура, когда это предложила…
Последнюю фразу Лена практически выкрикнула, наполнив ее глубоким и одиноким отчаянием.
Она заплакала и не могла дольше говорить. На этот раз я уже самолично заказал для нее очередной Martini, который по счету был, наверное, шестой или седьмой (а вы посчитали?), и пытался что-то ей сказать, успокоить…
Но не выходило, слова путались и приобретали ненужный оттенок.
— Прости «ласка» за мое состояние. Мне просто надо было выговориться, мне некому это рассказать, не с кем поделиться, — тихо проговорила Лена, вытирая белоснежным платком глаза. Она посмотрела на меня и рассказала то, что я никогда и ни при каких обстоятельствах слышать не должен.
— После того как я ему все это предложила, он категорически отказался. Был скандал. Он кричал на меня, мол, «ты завтра же после нашего возвращения из Сан-Пауло (это такой город в Бразилии, вот откуда у нее такой загар!) скажешь своему пи*даватому парню, что все кончено. И вы расстанетесь!» Я поняла, что это фраза очень однозначная. Я потерялась, задохнулась тем воздухом ревности, мести и злобы… Когда увиделась с Серканом, я ничего сразу не смогла ему сказать. Мы так горячо занимались любовью… Все-таки я нашла силы открыться ему, выложила все как на чистый лист бумаги об отношениях с шефом. И это было еще одной моей ошибкой. Ни одна женщина не должна рассказывать своему любимому человеку о таком… особенно, если он таких горячих кровей, как Серкан.
«Я ему отомщу. Я его опозорю перед всей страной, — сказал мне в запале Серкан и добавил: — Ты знаешь, какие у меня связи в прессе! Вот увидишь!»
Мы сидели с Леной в Доме Кофе уже два часа. Я в очередной раз попросил у Лены извинения и вышел в туалет (помните «писающего мальчика»?). Наверно, четвертый раз за всю нашу встречу. Ну и заодно попросил официанта, который все время подслушивал нас, стоять подальше от столика…
И в шутку предложил: «Вы бы лучше заранее позаботились: поставили жучки под стол. Так же лучше слышно будет, и записывать можно!»
Когда я вернулся, Лена уже пила кофе и с кем-то говорила по телефону.
— Ну, добре, добре. Не переймайтесь! Якщо я хоч що-небудь дiзнаюсь, негайно вам зателефоную! — чистейший украинский. Немного помолчав, Лена снова обратилась ко мне: — Видишь, даже его мама беспокоится, места себе не находит. Он бы предупредил, нет, все же что-то случилось… Знаешь, ведь Серкан очень много своих друзей журналистов уговорил написать о моем шефе. В основном плохого, в основном гадостей. После этих публикаций мы встретились с шефом на нейтральной территории. Он был зол. Сказал, мол, не бросишь его — я сам смогу это сделать, только по-своему! Через два дня после этого разговора Серкан пропал. Я теперь с ума схожу. Мой шеф никогда не кидает слов на ветер.
У меня начала болеть голова. Все плыло перед глазами. Лена курила какие-то странные сигареты, их дым меня раздражал. Да еще эта история! Если бы можно было вернуться на три часа назад, я бы ни за что не познакомился с Леной. Тут же распрощался и ушел. Пусть с Артемом говорит о своих бедах, душу изливает.
Как всегда меня спас Давид своим звонком на мобильный. Я извинился перед Леной и зашел внутрь кафе, чтобы поговорить с братом. Я рассказал ему об этом кошмаре, о Лене, ее истории и назвал имя шефа…
— Не волнуйся! — сказал мне Давид. — Я позвоню куда надо, и ты больше не увидишь ее.
Когда я вернулся на террасу, Лены там уже не было. Больше я никогда в своей жизни с ней не встречался, хоть и часто видел ее по телевизору. Она не менялась: такой же грустный взгляд и деловые костюмы.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
ЮЩЕНКО, ТАК?
Она рассеянно улыбнулась.
— Мы готовы к этому… И если даже власть всех терроризирует, купила все средства массовой информации, то что тогда? Нам руки опустить? — Несмотря на серьезный тон, Катерина Ющенко умела легко расположить к себе собеседника. Ее чистейший английский и прекрасный внешний вид еще раз доказывал, что украинские женщины не оставляют шансов никому. Я понимал, что у этой женщины было чему научиться…
На этот раз мы встречались в ресторане Fellini на Городецкой, недалеко от известного «Майдана Незалежности» в центре Киева.
Был сентябрь 2004 года. На улице более-менее тепло, поэтому решили сесть на террасе.
Когда я смотрел в лицо Катерины, то отчетливо понимал, что в ближайшее время Украину ждут очень бурные и неповторимые события.
Я думал, неужели эта современная украино-американская пара станет Президентом и Первой Леди Украины? Катя всегда была человеком «дела». «Земным», не летала в облаках. Она всегда старалась не пропускать ни одно родительское собрание в школе, где учатся ее дети. У нее феноменальная память. Она следила за любым интересным событием в Киеве. Интерес вовсе не поддельный. Искренний. А сейчас она непосредственно борется за право своего мужа стать президентом.
— Мне кажется, что много людей не пойдут голосовать лишь потому, что считают, что за них уже давно все решено. Что их голос все равно считаться не будет, — сказал я после короткой паузы. Катя сделала заказ. Непринужденно и как-то даже безразлично. Официант, по-видимому, так и не понял, кому предстоит подать минеральную воду Perrier с лимоном.
— Интересная мысль. — Катя достала ручку и в небольшом блокноте сделала запись: «your voice counts» («ваш голос учитывается»). Она делала пометки. Для себя.
— И что будет, если, положим, Центральная Избирательная Комиссия объявит президентом Януковича, а вы не будете с этим согласны? — я размышлял вслух. Катя слушала.
— Народ пойдет на улицу… — задумчиво произнесла она.
— Хм, но ведь украинский народ очень пассивный. Я не помню, чтобы люди шли на улицу по политическим причинам… В Украине такого ни разу не было! Вот массовые гуляния или бесплатные концерты — это пожалуйста! Крещатик забит, — ответил я.
— А вот тут ты не очень прав. Люди устали от нынешней власти. Коррупция повсюду. Старые политики очень жестко ко всему относятся, мировое сообщество и Европа не признает нас… Пора это все менять, — она махнула рукой, поправила идеально уложенные волосы. — Кроме того, мы готовы к этому.
