– Чернов, Велехов.
Рожа пропала, а через минуту поползли в сторону ворота.
– Четвертый склад, господа. От ворот – сразу налево.
В складском хозяйстве царил необычайный для армейских складов порядок, даже газоны между складами были подстрижены. Туда-сюда сновали люди на каких-то небольших машинках, ездили защитного цвета вилочные погрузчики. С той стороны, откуда они заехали, материальные ресурсы выдавались, а с противоположной – принимались, туда был проведен железнодорожный тупик, и как раз сейчас тяжелый грузовик «АМО», переделанный в маневровый локомотив, тащил по сияющим сталью рельсам несколько вагонов.
– Кубыть здесь… – заметил Велехов, показывая рукой на большую черную цифру «4» на воротах.
Здесь уже было попроще – постучали в калитку, она и открылась. Такая же жирная интендантская крыса в не слишком опрятной форме – интересно, интенданты все такие? В каком инкубаторе их выращивают?
– Чернов. Велехов. Донское казачье войско. По распоряжению Борисенко.
Фамилия зампотыла округа вызвала у интенданта должный приступ почтения, он сразу суетливо кивнул, и в какой-то момент сотнику показалось, что он собрался поклониться им в пояс.
– Поручик Дубина… – отрекомендовался интендант, – проходите. Сейчас, одну минуточку.
И сотник, и подъесаул с трудом удержались от смешка – фамилия интенданта впечатляла…
– Одну минутку. Я только требование на вас распечатаю…
За воротами ангара царила боевая техника – она стояла длинными рядами, самая разная, большая часть на консервации. Поручику Дубине в этом стальном царстве был отведен лишь крошечный, отгороженный ширмой угол, с компьютером, столом, стулом и полным набором делопроизводителя, включая машинку для уничтожения бумаг.
– Подъесаул Чернов. Сдает две единицы, получает шесть.
– Верно. Сначала сдаем?
– Как желаете.
– Тогда сначала получим. Какие наши?
– Там. У самых ворот, доставили только позавчера эшелоном.
Шесть трехосных бронеавтомобилей «Выстрел» дожидались их – два из них по виду отличались от тех, которые они сдавали. Такие машины сотник видел на Ближнем Востоке.
– Ключи, документация на них?
– Сей секунд…
Пока Дубина побежал к себе в каморку, подъесаул подошел ближе к машине, зачем-то потрогал крыло. Присвистнул.
– Ты такое видел когда-нибудь?
– Бывало. Это не казачий, а армейский вариант, с усиленным бронированием. Решетки от РПГ – не самодельные, как мы навариваем по необходимости, а штатные, быстрозаменяемые. И дополнительные броневые листы – это, похоже, даже металлокерамика.
– И что держит?
– ДШК. Сам не проверял.
– Неслабо. Похоже, тут боевое отделение настоящее…
– Похоже…
Вернулся поручик, принес ключи. Сотник открыл ближайшую от него машину, забрался внутрь, на водительское сиденье…
– Ну? – спросил подъесаул вылезшего через некоторое время из машины Велехова.
– Горазд! Боевое отделение от легкого бронетранспортера, спаренные КПВТ и ПКТ. Система стабилизации в двух плоскостях, модуль вообще дистанционно управляемый. КПВТ с лентой не на пятьдесят, как раньше, непрерывной подачей, на все пятьсот патронов. Плюс ночной канал на тепловизоре. Десант меньше, конечно, но восемь казаков поместятся. Я такое только на Востоке видел, и то не у всех.
Подъесаул Чернов повернулся к поручику, сияющему отчего-то как надраенный медный грош…
– Господин поручик, вы уверены, что ничего не напутали с бумагами? Это армейская техника – нам, казакам, такое не полагается.
В ответ поручик Ду?бина с многозначительным видом показал пальцем на серый, бетонный, в комьях паутины потолок склада, с таким видом, как будто именно там скрывалась непререкаемая истина бытия.
– Наверху… – поручик сделал паузу, чтобы это слово звучало как нельзя значительней, – решили вооружить вас всем, чем можно. И чем нельзя. Получаете неофициально, распишитесь как за обычные конвойные машины. Потом вернуть! – никакие «боевые потери» не принимаются. В каком угодно виде – но вернуть.
– Добро. Расписаться где?
– Вот здесь…
Подъесаул, особо не глядя, поставил подпись.
– Комплектные?
– Конечно, как можно…
– Хоть одна некомплектная – приедем снова. Знаю я вас… Как выгонять-то их?
– Через загрузочные ворота получается, там сейчас на путях свободно. И прямо к воротам выезжайте.
– Мы должны еще стрелковку получить новую. Тоже наверху… – у сотника «наверху» получилось с иронией, – расщедрились…
– Первый склад у самых ворот, – пояснил поручик, оскорбленный в своих лучших чувствах таким отношением к верхам…
На первом складе интендант был совсем… других кровей, так скажем. Когда один за другим шесть «Выстрелов», протиснувшись в узкий, засыпанный щебнем проезд между первым и вторым ангарами, остановились у нужного им первого склада, интендант, «лицо материально ответственное», как раз стоял у ворот, прикуривал сигаретку. Но и со спины сотник узнал его сразу.
– Андрюха! Ты, что ли?! – крикнул он, десантируясь из кабины новенького «Выстрела».
Интендант обернулся – и лицо его осветила радость узнавания.
– Петро… Вот не думал не гадал… Ты где сейчас?..
– Да тут, на границе. Сектор «Ченстохов». А ты-то что, здесь отсиживаешься?
– По ранению. Ограниченно годен, твою мать! Вот нашли и такому работу – штаны просиживать да бумагу марать.
– Да брось. Ты мужик крепкий, работай – и пройдешь переаттестацию. Руки-ноги целы – и ладно…
– Да я бы так не сказал…
Только сейчас сотник заметил неестественно выставленную левую ногу, помрачнел лицом.
– Где это ты так…
– В Рамалле. Подорвались…
– Давно?
– Да и года нет… Вовремя ты оттуда, Петя, вовремя… Считай, как ты уехал – так опять началось… не пойми что. По телевизору не говорят всего.
Стоящий за спиной подъесаул Чернов деликатно кашлянул, напоминая о своем присутствии и о деле, ради которого они сюда приехали.
– Да… Подъесаул Чернов, мой непосредственный командир в секторе. А это майор Крестовский,
