настоятель.
Я же про себя возразила: «Если вы узнаете, что я оборотень, то не только будете сторониться меня, еще и прибить постараетесь. Терять мне все равно нечего».
– Иди, подумай, Хельга. У тебя есть несколько часов на размышления. Если не передумаешь, сдай учебники, собери вещи, получи походную форму и все необходимое в оружейном хранилище. Направление получишь после обеда. Еще раз советую все хорошо обдумать. – Настоятель у меня на глазах подписал прошение потрясающе красивым белым гусиным пером и убрал его в ящик стола.
– Благодарю. Я могу идти? – Мне не терпелось поскорей собрать вещи и рассказать все Юстинне.
– Да, иди. – Лицо настоятельницы скривилось в недовольной улыбке.
Ужасно обрадованная, я выбежала на улицу и помчалась к спальному корпусу нашего факультета. Было время занятий, поэтому, кроме дежурных, моющих полы, в спальне никого не было. Я открыла свою тумбочку и вынула ее содержимое на кровать. Что же имеет смысл взять с собой? Из личных вещей у меня был серебряный амулет в виде распускающегося цветка и подаренный Юстинной на день рождения платок. Все остальные вещи принадлежали и были выданы монастырем. Я, как большинство послушников монастыря, считалась сиротой. Когда у младенца обнаруживали магический дар, то есть его обидчики вдруг загорались, проваливались под землю, умирали от удара молнии в солнечный день или тонули, не касаясь воды, его родители вызывали местного мага и тут же отказывались от своего чада. Которое брали под свою опеку чародеи и отправляли в монастырь. Некоторые родители пытались скрыть дар ребенка, но в таких случаях всегда «помогали» добросовестные соседи, и ребенок все равно оказывался в монастыре. Но были и такие, как Юстинна. Ее дар был наследственным, а бабушка – очень уважаемая и почитаемая в селе ведунья. Она сама учила Юську до пяти лет. А в пять привела ее в монастырскую школу для дальнейшего обучения. Один раз в год таких послушников разрешалось навещать родственникам, и у них, конечно, было больше своих вещей, подаренных родней. Я вспомнила о подаренной Нерком тунике, жаль, что я не могу ее взять с собой. А сам он давно уже в пути. Снова проснулась обида за то, что я с ним так и не попрощалась. Может, уже и не увидимся никогда. Я засунула свои сувениры в карман и направилась в оружейку.
В оружейке, кроме сторожа, меня встретила мастер, и я сильно пожалела, что не проверила хранилище на находящихся там людей, прежде чем войти.
– Добрый день послушница. Рано вас выписали из лазарета, видно, голова сильно повреждена. – Мастер была явно раздражена, и снова это «вы».
– Простите, мастер! Я уже настоятелю все объяснила, он не против.
– Вот именно, что настоятелю! Не мне, и даже не старшему магистру курса, а сразу настоятелю. Или я не заслужила твоего доверия? Может, я тоже бегала к настоятелю, когда ты своими молниями на спор крышу конюшни подожгла, и мы полдня сбежавших лошадей по территории ловили, или когда практиканта по боевому делу в подвале зверинца вместе с саблезубом заперли, или когда к Источнику силы защиту без спросу взломали? Дальше вспоминать?! – Она уже не говорила, а кричала, что случалось довольно редко.
– Не надо, я все помню. Простите, пожалуйста! Вы бы стали меня отговаривать, а тут мне разрешили. – Я вжала голову в плечи и оправдывалась.
– Нет, я бы не стала тебя отговаривать, я бы сразу без разговоров шею тебе свернула и сказала, что так и было! – продолжала она орать. – Кто ж надоумил-то? Может, хоть этим поделишься?
– Никто. Я сама. Мне уменья не хватает. Я там на испытании поняла, что мне через год выпускаться, а я, боевой маг, с противником справиться не могу. – Сомневаюсь, что мастер слушала мои оправдания.
– Значит, умения тебе не хватает! Учиться лучше надо! Или это ты намекаешь, что я вас плохо учу?
– Нет, конечно! Ну что вы! Этот мой дар так не вовремя. Я совсем не умею его контролировать! Поймите же вы меня! – Я тоже начала повышать голос.
– Я тебя пойму, если ты останешься и приступишь к индивидуальным тренировкам. Тогда и контролю научишься, и много чему еще, – чуть успокоившись, заговорила мастер. – Я и пойму, и прощу, и возьму под свою опеку. Будешь моей личной воспитанницей. Научу всему, даже подпитываться без Источника, из воздуха. Хочешь?
– Хочу! Вот вернусь…
– Так оставайся! Что ты забыла у этих ненормальных братьев? Что бы тебе про них ни рассказали, это скорее всего ложь. Это сборище сумасшедших фанатиков, ты с такими уже сталкивалась. Помнишь, когда чужой портал открылся в храм?
– Помню. Но в книгах написано, что они никому не поклоняются, просто готовятся драться с чудовищами, мир наш защищать.
– Приключений захотелось? Мало получила? Ладно, как знаешь. Я тебя предупредила. Мне на тренировку пора. Зайди хоть попрощаться, если мое предложение тебя не устраивает, – сдалась мастер и направилась к выходу.
Я облегченно вздохнула, глядя, как она выходит, и принялась собирать снаряжение. В первую очередь нужно найти мои мечи, за время моего отсутствия их, наверно, закинули в дальний угол. Нет, надо же, висят на месте. Я вынула клинки из ножен и полюбовалась, кто-то смыл с них кровь и начистил до блеска, стали как новенькие. Надо обязательно взять кинжалы, прошлый раз они здорово пригодились. Метательные звезды и пара накопительных амулетов. Энергетические сети, боевые артефакты и оберег только сумку сделают тяжелее. Я же не воевать собираюсь, а учиться.
– Настоятель велел мне выписать у вас дорожную форму. – Я обратилась к сторожу-хранителю оружейки.
Мне казалось, что он спит, но он на мои слова открыл глаза и резво заковылял к подвалу, а когда вернулся, держал в руках четыре увесистых свертка.
– Переодевайся. Вот дорожная форма. Здесь запасная одежда и белье. Седельные сумки выбери сама в конюшне. – Он положил на стол свертки и вышел.
Я быстренько развернула свертки, переоделась и, переложив из старых карманов в новые их содержимое, отправилась на конюшню за сумками. Ну и лошадь посмотреть не мешает.
До обеда все было готово к отъезду, и я побежала в столовую искать Юстинну. Обнаружила я ее за столом с другими послушницами, они увлеченно болтали и жевали мясо с овощами.
– Привет!
– Привет! – повернулась ко мне Юстинна. – Тебя уже выписали, как здорово!
– Да, еще утром. – Я попыталась легонько толкнуть Юську в плечо, но она этого не заметила.
– И где же ты была до обеда, и что на тебе надето? – осведомилась подруга, оглядывая мою серо- зеленую форму. – Нам всем такую дадут?
– Вот об этом я и хочу с тобой поговорить. – Я улыбнулась девчонкам, вытащила Юстинну из-за стола и повела к выходу из столовой.
Выйдя во двор, мы сели на скамейку под вековым дубом. Дубовые листья еще не распустились, и скамеечка грелась под весенним солнышком. Я в сокращенном варианте рассказала Юстинне о своем отъезде.
– Значит, вот так. Все решила и уезжаешь! Даже не посоветовалась! А еще подруга называется! – совершенно справедливо устыдила меня Юстинна.
– А если б посоветовалась. Что бы ты мне сказала? То же, что мастер и настоятель. «Оставайся, куда, дура, собралась! Тебе и здесь хорошо. И голова у тебя больная». Так?
– А вот и не так! Я тебе подруга, а не цербер. Мне, конечно, грустно, что тебя долго не будет. Но ты же мир посмотришь, научишься тому, чего другие не умеют, и все такое… Я и сама бы с тобой пошла. Но меня-то уж точно не пустят. Если только на будущий год, когда выпускные сдам.
Я смотрела на Юську совсем другими глазами. Я всегда считала ее домашней девочкой. Ей в отличие от меня было куда возвращаться после учебы. И вот на тебе! Если у нее такие взгляды, то, может, доверить ей свою главную тайну? Сможет ли она сдержаться и не выдать меня? Сможет, наверно. Но с этим можно подождать до возвращения. Хватит на сегодня новостей.
– Прости, я исправлюсь. Вот только вернусь, и мы с тобой обо всем поговорим. Честно, честно! Я обещаю!
– У тебя что, еще есть секреты? – нахмурилась Юстинна.
