наезд на дерево и заглохнет. Однако вмешательство мужчины и, как следствие, заминка, которую допустил Шаман, немного меняли план ухода.
Джин забрался в машину. Пряча на ходу пистолет за пояс, следом устремился Шаман. Стропа медленно поехал в направлении выезда со двора. Неожиданно навстречу вывернула патрульная «десятка». Тут же окрестности огласил вой сирены.
– Это еще что такое? – изумился Джин.
– Попали! – то ли спросил, то ли констатировал, плюхнувшись на заднее сиденье Шаман.
Джин оглянулся. По плану милиция должна приехать через другой въезд, расположенный позади. Кроме этого Антон заверил, что они будут на «Ауди».
– Это случайно оказавшийся рядом патруль! – Джин зарычал от досады. Надо было что-то срочно предпринимать. Все с самого начала пошло не так. Неожиданно он увидел, как распахнулась дверь подъезда и к раненному в ногу мужчине устремилась молодая женщина.
«Наверное, дочь», – мелькнула у него мысль.
Он снова посмотрел вперед. Мигая проблесковыми фонарями, патрульная машина затормозила в паре десятков метров от них. Дверцы открылись, и наружу выскочили двое милиционеров. Один был вооружен автоматом. Второй размахивал пистолетом.
– Вот влипли, – процедил сквозь зубы Стропа.
– Давай назад, к раненому, – принял решение Джин. – Будем заложника брать.
– Может, просто уедем? – спросил Шаман.
– Надо не дать им начать осмотр, – пояснил Джин. Стропа включил заднюю передачу и резко отпустил сцепление. Машина встала рядом с мужчиной, едва не наехав ему на голову.
Шаман вылетел на левую сторону, быстро схватил склонившуюся над раненым женщину, притянул спиною к себе и приставил к ее голове пистолет:
– Дайте проехать!
– Брось оружие! – не своим голосом закричал милиционер.
Между тем тот, который был с автоматом, быстро переводил ствол с машины на Шамана и обратно.
– Давай ее сюда, – крикнул на чеченском Джин.
Но Шаман и так уже увлек девушку за собой. В это время каким-то чудом вскочил раненый.
– Отпусти ее! – волоча ногу, он прыгнул следом.
– Папа! – закричала девушка и вцепилась Шаману зубами в руку.
Морщась от боли, Шаман втолкнул ее на заднее сиденье.
В это время папаша умудрился доковылять до машины. Шаман захлопнул дверцу перед самым его носом. Мужчина ударил окровавленными ладонями по стеклу.
– Заводи и отъезжай, – скомандовал Джин Стропе, держа руку с пистолетом в окне.
Стропа завел двигатель, но не поехал, а посмотрел в зеркало заднего вида, потом открыл дверцу и высунулся наружу.
– Почему не едешь? – не сводя взгляда с милиционеров, крикнул Джин.
– Убери руки, все равно не удержишь! – крикнул Стропа.
Джин толкнул его в спину:
– Езжай. Чего ты ждешь?
– Он обхватил руками колесо! – Стропа хлопнул дверцей и уставился на Джина.
Джин с шумом перевел дыхание. Надо же такому случиться! Все против них. Сначала в одно время с Федоровыми к машине вышли двое соседей, у одного из которых оказался травматический пистолет. Потом появилась случайная машина ППС. А теперь еще одно препятствие в виде повисшего на заднем колесе папаши заложницы.
– Его тоже в заложники! – принял решение Джин. – Стропа, давай!
– Думаешь, настоящие киллеры стали бы его жалеть? – крикнул Стропа.
– Что ты предлагаешь? – вышел из себя Джин.
Они обменивались репликами на чеченском языке, поэтому не беспокоились, что их инкогнито будет раскрыто.
Стропа выскочил на улицу. Шаман перегнулся через женщину и открыл дверцу. Мужчину не надо было уговаривать.
– Отпустите ее, меня возьмите! – громко причитая, он практически на одних руках вполз в салон.
– Вместе вас возьмем – и выпустим, как от милиции убежим, – заверил Шаман.
Стропа вернулся за руль и стал сдавать задом.
Вскоре они уже выехали на шоссе. В этот же момент во двор свернула вторая милицейская машина. Эта была та, которую они ждали.
– Куда теперь? – спросил Стропа.
– В больницу, – выдохнул Джин и развернулся на сиденье: – Зачем ты, отец, под пули лез?
Банкет долго приходил в сознание. Вынырнув из небытия, сначала ощутил себя бесформенным облаком, которое постепенно стало тяжелеть, набухать и приобретать форму. Окружавшая темнота угрожающе гудела, тревожа каждую клеточку организма пульсирующей болью. Банкет пошевельнул связанными за спиной руками и вздохнул. Стянули на славу, так недолго и гангрену заработать. Он стал напрягать и расслаблять запястья, пытаясь ослабить путы. Стало легче. Он долго пытался понять, как оказался в этом страшном месте, но безрезультатно. Какой-то период словно вырезали из памяти.
«А вдруг это и есть смерть?» – подумал Банкет и тут же усмехнулся своим мыслям. В таком случае он точно не ощущал бы на запястьях веревку.
Банкет был знаком со смертью не понаслышке, но как-то не верилось в то, что когда-то и ему придется заглянуть за эту страшную черту небытия. Тем не менее когда он восстановил в памяти события прошедшего дня, то пришел к выводу, что церемониться с ним не будут и в любом случае в ближайшее время ликвидируют. Все его воспоминания заканчивались тем, что он лежит на заднем сиденье машины и говорит с навалившимся сверху Киколой. Потом хоть убей. Ничего. Сейчас страшно ломит руки, болит шея. Как раз там, куда грузин давил стволом пистолета. В остальном вроде бы ничего. Еще штаны мокрые. Ну, это понятно…
По мере того как мысли приобретали ясность, Банкет начинал изучать пространство вокруг себя. Вскоре он понял, что лежит у стены, на бетонном полу. Удалось почувствовать и вибрацию, сопровождающуюся звуком, похожим на грохот трамвая, который повторялся с завидным постоянством. Где-то капала вода.
Банкет перевернулся на левый бок, потом лег на живот, подтянул под себя колени и медленно начал вставать. Едва оторвав левое плечо от пола, вновь завалился. Не получилось! Он прикрыл глаза и немного полежал, приходя в себя. Когда мышцы отдохнули, подтянул под себя только левую ногу, правой оттолкнулся от пола – есть! Встал на одно колено. Задачка оказалась не из легких. Банкет перевел дыхание, поставил ступню правой ноги на пол и стал на ней подниматься. Почти получилось, но в последний момент его качнуло. Банкет полетел на левый бок и вскрикнул от удара плечом о стену. Однако сумел удержаться. Немного постоял, опираясь на стену. Придя в себя, медленно распрямился. От напряжения мышцы на ногах тряслись, а по лицу побежали капли пота.
Касаясь левым боком стены, Банкет шагнул вперед. Медленно продвигаясь, он шел, пытаясь определить форму и размеры помещения. Через пару метров нога наткнулась на стену. Он повернул вправо. Еще несколько метров – и снова стена. Двинулся вдоль нее и, наконец, обнаружил дверь. Она была железная и не пропускала света. Он, как мог, изучил каждую щель. Но надежды наткнуться на кусок отогнутой жести или выступающую шляпку гвоздя, при помощи которых можно будет развязать руки, быстро растаяли. Все было сделано без изъянов. Банкет пошел дальше и почти сразу, справа от входа, наткнулся на какой-то ящик. Несколько раз несильно ударил по нему. Судя по звуку – пустой. Он ощупал ногой пол вокруг него. Что-то звякнуло. Он присел на корточки, пытаясь понять, можно ли при помощи этого предмета освободить руки. Подошла бы любая железка с острой кромкой, стекло или даже гвоздь. Конечно, со стороны это могло показаться утопией, но, оказавшись в ситуации, когда на карту поставлено самое дорогое, человек цепляется за любую, даже самую призрачную надежду на спасение. Банкет стал
