– Прямо сейчас. Записывай адрес…
Паша тщательно повторял за мной адрес, потом, пообещав приехать сей же момент, отключился. Я ненадолго задумалась, с улыбкой вспоминая историю нашего знакомства.
Собственно, в свое время я знакомилась вовсе не с ним, а с Максимом Андреевым, высоким красавцем, занимающимся дзюдо и торгующим медтехникой. Именно фотография и биография Максима лежали в досье, которое мне показывали в клубе знакомств «Обручальное кольцо». Честно говоря, лицо Максима, как будто срисованное с рекламы фирменного одеколона, вызывало у меня легкую дрожь в коленках.
Но оказалось, под именем своего друга Макса с девушками знакомился именно Паша – невысокий, худой, как высохшая щепка, белобрысый паренек с лицом недокормленного цыпленка. Этот заморыш мог бы рекламировать не одеколон, а разве что модное средство от перхоти. Впрочем, на таких жидких волосенках она без всяких ухищрений не сумела бы задержаться надолго.
Но, несмотря на кошмарный внешний вид, у парня оказалось золотое сердце. Он оказался верным и надежным другом, готовым в любой момент по первому же зову рвануть на помощь. Причем помогал он абсолютно бескорыстно, даже убедившись, что я никогда не отвечу взаимностью на его пылкие чувства.
Впрочем, в них мне как-то не сильно верилось. Пашу вообще трудно было воспринимать всерьез. Например, сообщив, что он приедет через час, он надолго терялся, переставал отвечать на телефонные звонки, а когда, через несколько часов, до него все же удавалось дозвониться, уверял, будто просто заблудился. Где на самом деле его носило – так навсегда и оставалось тайной, покрытой мраком.
Еще одной характерной чертой Паши была патологическая, на мой взгляд, трусость. Не знаю, боялся ли парень мышей, но всего, что хоть немного превышало размером мышку, он пугался чрезвычайно. Как-то на прогулке в парке мы встретили маленькую девочку с корзинкой, в которой лежал лопоухий белый кролик. Разомлев от восторга, я было принялась гладить пушистого зверька, как меня вывел из нирваны истерический Пашин визг:
– Полина, осторожнее!
Я невольно отдернула от кролика руку и испуганно огляделась. Но вокруг не было никого, кроме нас троих и корзинки со зверьком. Девочка тоже перепугалась и прижала к себе корзинку. На крик не отреагировал один только кролик. А еще говорят, что эти длинноухие – трусливые создания!
– Паша, в чем дело? – оправившись от испуга, спросила я.
Мой храбрый друг за рукав оттянул меня в сторону и прошептал на ухо:
– Полька, ты с ума сошла? А если он тебя укусит?
– Кто укусит? Кролик?!
– Ну да! Ты видела, какие у него клыки!
Впрочем, трусость, как и другие мелкие недостатки, я ему охотно прощала. К прочим мелким недостаткам, кроме потрясающей воображение неточности, относилась и редкостная любовь к хвастовству. Послушав Пашу, можно было сделать вывод, будто все знакомые девчонки от него без ума и сутками мечтают заманить его в свою постель. На практике же я ни разу не видела Пашу хотя бы прогуливающимся с какой-нибудь девушкой. Возможно, они просто не могли разглядеть под его неказистой внешностью большое, как у теленка, доброе сердце.
Возможно ли было сделать из Паши человека? Не знаю. Он был бы блондином, если бы у него на голове росло побольше волос. И наверняка выглядел бы стройным, а не истощенным, если бы вылечил хронический гастрит. А уж если бы вставил недостающие передние зубы, так цены бы ему не было. Пока же – без зубов, без волос и без намеков хоть на какую-то мускулатуру – он напоминал Кащея Бессмертного в нелучшие годы или узника Освенцима во время Второй мировой. И, как в свое время Паниковского, девушки его не любили.
Очнувшись от ностальгических воспоминаний, я решительно набрала Сашин номер. Кратко обрисовав ситуацию, попросила его об услуге – провести ночь в этом же особняке.
– Мы будем вдвоем? – после короткой паузы поинтересовался Саша.
Я не уловила в его голосе особого восторга и четко проговорила:
– Нет, с нами будет мой парень. Я подумала, что вдвоем мы не справимся.
– К-какой парень?
– Мой. Мы с ним вроде уже расстались, но теперь решили попробовать тряхнуть стариной. Ну, да это неважно. Мы с тобой друзья, ты ведь мне поможешь?
Он надолго замолчал. Я было решила, что связь прервалась вообще, когда он все же подал голос:
– У вас это… серьезно?
– Пока не знаю. Но ты мне не ответил.
– Я приеду. Диктуй адрес.
Глава 8
Я продиктовала адрес и отключила связь. Затем снова покосилась на дом. Нет, пожалуй, до прибытия своих защитников я туда не войду. Прогуляюсь пока по улице вдоль забора, авось еще кого интересного встречу. Я вышла за ограду и осмотрелась. Похоже, народу в этом районе частных домов обитало мало, на улице – ни души. Лишь высокие глухие заборы, над которыми иногда виднелись башенки и флюгера особняков. Ладно, пройдусь вдоль заборов, хоть воздухом подышу.
Но не успела я отойти и на сто метров, как из-за ближайшего угла вывернула грузная мужская фигура. На мгновение я в страхе замерла, но тут же успокоилась – на давно усопшего Илью мужчина не походил ни возрастом, ни статью. Этот был невысок, толст и явно страдал одышкой. Возраст его явно приближался к «полтиннику», а при взгляде на его одутловатое лицо с лиловым носом становилось понятно, чем занимается грузный господин в свободное время. Впрочем, судя по неспешному шагу в самый разгар рабочего дня, все время этого господина было свободным.
– Вы кто? – обвиняющим тоном произнес толстяк, поравнявшись со мной.
– А кого вам надо? – искренне изумилась я.
– Тася дома?
– Ее увезли с сердечным приступом в больницу.
– А вы кто? – вновь повторил он вопрос. – Я видел, как вы вышли из ее дома!
– Я ее новая домработница. – Лучшего объяснения мне в голову не пришло.
– Тогда проводи меня в дом!
– Позвольте, но что вам делать в доме? – Мое удивление достигло предела. – Я ведь уже объяснила – Таисия Павловна в больнице, сердечный приступ за полчаса не пройдет, она вернется в лучшем случае через неделю.
– Если я сейчас же не попаду внутрь и не выпью холодненького, я сам попаду с инфарктом в больницу! – взвыл толстяк.
Я с сомнением посмотрела на него, пожала плечами и отворила ворота. Интересно, что это за тип пожаловал в гости к мадам? Таисия не предупреждала меня о чьем-либо визите, впрочем, ей было не до того. Надо бы с типом поговорить, авось и для расследования что-нибудь полезное извлеку. Мы гуськом вошли в дом, я провела незваного гостя в огромную гостиную, которую сама видела впервые, и усадила на изящный желтый кожаный диван.
– Девочка, – плюхнувшись на мягкое сиденье, провозгласил толстяк. – Ты меня знаешь?
– Не имею чести. Пока.
– Я режиссер Павел Ганевич, – гордо провозгласил он.
– А что вы сняли? – заинтересовалась я.
– Ты что, никогда не смотрела моих фильмов?
– Может быть, и смотрела, вы мне названия напомните.
– «Полет над Ригой», к примеру.
– Нет, такого не помню.
– Да ты совсем невежественная! – разгневался Ганевич. – Этот фильм уже двадцать лет считается классикой кинодокументалистики.
– Но я в кинодокументалистике не очень разбираюсь. А какой ваш самый последний фильм?
– Я вот уже 15 лет не снимаю фильмы, а ты даже этого не знаешь!
– Но как я могу знать про те фильмы, которых вы не снимали?
