Муж спрашивал жены, какое делать дело, — Нам ужинать сперва иль еться начинать? Жена ему на то: —Ты сам изволь избрать, Но суп еще кипит, жаркое не поспело. Лишь только рифмачи в беседе где сойдутся,
То молвив слова два, взлетают на Парнас,
О преимуществе кричать они соймутся.
Так споря, вот один вознес к другому глас:
— Но если ты пиит, скажи мне рифму к Ниобу.
Другой ответствовал: — Я мать твою ебу.
Горюет девушка, горюет день и ночь,
Не знает, чем помочь:
Такого горя с ней и сроду не бывало:
Два вдруг не лезут ей, а одного так мало.
Позволь, Кларисса, мне списать с тебя портрет, Которого и различать не будет свет, Столь чрезвычайно он с тобою будет сходен. И верь, что будет он тебе весьма угоден: Я напишу его без кисти и чернил, И так, чтоб он с тобой конечно сходен был. Но отгадай, чем мы портреты те рисуем? Ответ Клариссы: хуем. Ко стенке приклонясь, журит Гаврилу Анна: — Высоко, простячок, потрафил ты неладна; О, низко уж теперь, — она ему ворчит. — Ну вставь ин ты сама, — он с сердцем говорит. — Позволь, сударыня, мне сделать то же точно, В чем упражнялись те, кто делали тебя, Авось и мне удастся ненарочно Сделать такую ж, хоть не для себя. — Где мать? — пришед домой, спросил Сазон Ванюши. — Она пошла, — отцу лепечет малой, — тпруши, И там портки долой она у мужика, Мужик у мамыньки меж ног — кака. Желанья завсегда заики устремлялись, И сердце, и душа, и мысли соглашались,